– Оставьте чулки, – сказал он, заметив, что Джулианна наклонилась, чтобы развязать подвязки. – Когда женщина обнажена, но в чулках – эго еще больше возбуждает.

– Кажется, я вас понимаю, милорд, – пробормотала Джулианна.

– Не «милорд», а «Майкл», понятно?

Поднявшись на ноги, он быстро расстегнул бриджи, но не стал их снимать и, шагнув к жене, заключил ее в объятия.

Поцелуй его был долгим и страстным, руки ласкали ее, и каждое прикосновение мужа все сильнее воспламеняло Джулианну; ей казалось, что она растворяется, тает в этих чудесных ласках. Наконец, отстранившись, он подхватил ее на руки и тут же опустил на свой сюртук. Затем, отступив на шаг, стащил с себя бриджи и улегся рядом. После чего, к величайшему удивлению Джулианны, поднес к губам ее руку и поцеловал каждый пальчик. Улыбнувшись, сказал:

– Когда я прятался здесь много лет назад, мне даже в голову не приходило, что когда-нибудь я буду лежать здесь с обнаженной прелестной дамой. Впрочем… не совсем обнаженной.

Он провел пальцами по шелковому чулку, затем коснулся ее лона.

Джулианна тихонько застонала и инстинктивно приподняла бедра. И Майкл развел в стороны ее ноги и стремительно вошел в нее одним толчком. У нее на мгновение перехватило дыхание. А потом из горла ее снова вырвался стон, на сей раз – громкий и хриплый. Она стала резко приподниматься навстречу мужу и в какой-то момент вдруг почувствовала, что он не только брал ее, но и отдавал ей себя, отдавал всего без остатка.

Хотя нет, он отдавал ей лишь свое тело, не более того. Он по-прежнему прятался от нее, как прятался много лет назад в этом чудесном уголке сада. И похоже, не собирался перед ней раскрываться…

Но он откроется, непременно откроется – теперь, после всего произошедшего в этот солнечный осенний день, она нисколько в том не сомневалась.

Наконец она содрогнулась всем телом и закричала от невыносимого наслаждения. И почти в тот же миг услышала крик мужа. А потом он и долго лежали без движения, лежали среди аромата трав и диких цветов, в закатных лучах ласкового солнца. И, обнимая мужа, Джулианна думала о том, что он в конце концов сдастся, откроется.

Она была в этом абсолютно уверена. Уже хотя бы потому, что он привел ее сюда, в свое тайное место, куда не пускал даже Гарри. Да, он только ей доверил эту свою маленькую тайну.

И она знала: это только начало.

Магия, настоящее чудо… Заходящее солнце и восхитительная нимфа в его объятиях…

Все-таки удивительно: в детстве он тайком приходил сюда, чтобы помечтать, а вот сейчас, много лет спустя, лежит тут, обнаженный, обнимая свою прекрасную жену.

Может быть, в этом есть что-то символическое, даже мистическое?

Ведь что-то заставило его привести жену именно сюда, в этот его тайный уголок. И то, что здесь случилось… О, это было восхитительно! Такого у них прежде никогда не случалось. И Джулианна здесь была удивительно страстной и сладостной.

Он вдохнул аромат ее шелковистых волос и осторожно провел по ним пальцами. Наверное, сейчас, после того, что произошло между ними, ему следовало сказать ей какие-то нежные слова. Прежде, лежа с другими женщинами, он не очень-то об этом задумывался, потому что все его любовницы… Да, они были ласковыми и преданными, но не более того. А вот с Джулианной все по-другому. И с каждым днем он все больше в этом убеждался.

Приподняв голову, Майкл заглянул в лицо жены. Она улыбнулась ему и со смешком проговорила:

– Знаете, ваш маленький секрет… Он просто восхитительный.

– Правда? – Он поцеловал ее в шею. – Если честно, то я, предлагая прогуляться, вовсе не собирался набрасываться на вас. Но вы правы: результат нашей прогулки превзошел все ожидания. То, что случилось… Это походило на чудо.

«Да, действительно чудо…» – думала Джулианна. Она считала, что этот день станет лишь началом тех отношений, которые у них в конце концов установятся.

Тихонько рассмеявшись, она сказала:

– Если бы вы сказали мне, что я окажусь голая в саду средь бела дня, я бы ни за что не поверила.

Майкл тоже засмеялся.

– Да и я бы не поверил, что приведу вас сюда. – Ему вдруг захотелось узнать, о чем сейчас думала Джулианна, и он, поцеловав ее, попросил: – Дорогая, расскажите, что вы сейчас чувствовали и что вам понравилось более всего. Вот вы, например, часто говорите, что я очень скрытный. Что ж, так и есть, не буду отрицать. Но компромисс – основа любого соглашения. И мне кажется, что брак – это своего рода компромисс, соглашение. Две стороны, существенно отличающиеся одна от другой, договариваются о том, что будут соблюдать некоторые условия и образуют союз.

Джулианна опять рассмеялась:

– Вы говорите так, как будто мы с вами – воюющие стороны.

«А ведь она верно подметила, – сказал себе Майкл.- Неужели я настолько привык к подобным формулировкам, что даже в разговоре о своем браке к ним прибегаю?»

– Возможно, я не совсем точно выразился, – уклончиво ответил Майкл. – Я всего лишь хотел сказать, что мужчины и женщины часто смотрят на одну и ту же ситуацию по-разному.

– Думаю, так и есть, – согласилась Джулианна и, немного помедлив, продолжила: – Вы спросили, что мне тут более всего понравилось… Так вот, мне это местечко кажется восхитительным, но только потому, что здесь я вместе с вами.

Ее улыбка была робкой и одновременно чарующей, глаза смотрели на него вопросительно – словно она ждала от него каких-то слов.

Но Майкл не знал, что на это ответить, и почему-то вдруг вспомнил о ее таинственных поездках. Впрочем, с этим он потом разберется, а вот ее последние слова…

«Только потому, что она здесь вместе со мной? Черт возьми, что бы это значило?»

И тут ему вспомнились слова Антонии: «Она влюбится в тебя…»

– А теперь – откровенность на откровенность, – проговорила Джулианна, и Майклу показалось, что она хотела сменить тему. – Я сказала, что чувствовала здесь, а вы теперь должны мне рассказать… – Она на несколько секунд задумалась. – Ну расскажите о себе хоть что-нибудь. Ведь я совершенно ничего о вас не знаю.

– Дорогая, а что вас больше всего интересует?

– Ну… какой ваш любимый цвет?

Майкл весело рассмеялся:

– Значит, мой любимый цвет? Знаете, я ожидал более коварного вопроса.

– Правда? – Она взглянула на него с лукавой улыбкой. – Я думаю, вы скоро обнаружите, милорд, что жены иногда бывают предсказуемыми. По крайней мере – ваша жена.

Майкл кивнул и тут же снова вспомнил о странных поездках Джулианны. Потом, с улыбкой глядя на нее, сказал:

– Мой любимый – синий. Но только не цвет солнечного неба в летний день, а более глубокий оттенок, чуть темноватый, как ваши глаза.

– Очень поэтично… Хочется верить, что цвет моих с глаз, действительно ваш любимый. И если так, то, возможно, я кое-что узнала о вас.

– Я заинтригован, миледи. – Он провел кончиком пальца по ее ключице. – Если не секрет, что именно вы узнали?

Джулианна пристально посмотрела ему в глаза и тихо, но отчетливо проговорила:

– Я смущаю вас, вернее – озадачиваю. В том смысле, что вы, когда только женились на мне, думали, что я совсем другая.

«Черт возьми, а ведь она права, – подумал Майкл. – Я действительно смущен и озадачен». Однако он не предполагал, что Джулианна знала об этом.

А она, растрепанная и необычайно соблазнительная, тем временем продолжала:

– Мы с вами оба знаем, почему вы женились на мне. А я вышла за вас, потому что у меня просто не было выбора. Но оказалось, что я совсем не такая, как вы предполагали. Так вот скажите: вас это разочаровало или нет?

Что же ей ответить? Если сказать правду, то как после этого изменится его жизнь? Как воспримет его ответ Джулианна?

А она, улыбнувшись, вновь заговорила:

– Что же касается меня, то должна признаться, что все вышло не так, как я ожидала. Поначалу я очень беспокоилась, потому что Гарри… Он был такой добродушный и веселый. А вы… вы другой.

Майкл откашлялся и пробормотал: