Дэвид выпрямился и стал вылезать из ванны.

— Подожди. Ты же весь в мыле.

— Ничего, все нормально. — Муж перешагнул через край ванны и потянулся за банным полотенцем.

Айви вновь вытянула ноги и откинулась назад. Над водой теперь возвышались лишь ее голова и пупок, похожий на бездомного животного.

— А я даже и не знала, что у нее есть сестра. Вот ее мать я до сих пор помню и даже могу представить, как она сейчас выглядит. Помнишь, как она…

— Меня можешь не спрашивать, — отмахнулся Дэвид, энергично растираясь полотенцем. Обмотав его вокруг талии, он равнодушно заметил: — В сущности, я ведь с ней и знаком-то не был.

Айви резко выпрямилась, и вода выплеснулась на пол через край ванны.

— А мне показалось, что ты узнал ее.

— То же самое показалось и мне, только в отношении тебя.

— Но ты выглядел таким удивленным…

— Да уж, конечно. Еще бы мне не выглядеть удивленным. Я хочу спросить: как тебе ее история? Что она играла в этом доме, я имею в виду? С кем же это, хотел бы я знать? С Владом, что ли?

— Так зачем же ты пригласил ее в дом?

— Потому что у тебя было такое выражение лица, будто ты собираешься вышвырнуть ее на улицу.

— Неужели это было заметно?

— Для меня — да. Кроме того, мне все равно нужно было войти внутрь.

— Да, признаю, мне стало очень неуютно в ее обществе. Она все время вспоминала те злосчастные сапожки «Док Мартенз». И леггинсы тоже.

— Что?

— Ничего. Не обращай внимания.

Дэвид предложил Айви руку и помог ей встать на ноги. Ступив на влажный коврик, она бросила взгляд на собственное отражение в запотевшем зеркале, висевшем на стене в ванной комнате. Всего каких-то несколько месяцев назад у нее была стройная и мускулистая фигура бегуньи-стайера — длинные ноги и руки, развитая грудь, крепкие бедра.

А сейчас она превратилась в гигантский бобовый стручок, наполненный колышущимся желе. Впрочем, дело было не только в огромном розовом животе с темной линией, сбегавшей от пупка к паху. Остановиться и замереть перед зеркалом ее заставили собственные груди — они взялись буквально из ниоткуда, крупные, как арбузы! — которые, конечно же, уже не помещались в ее привычный бюстгальтер второго размера.

Приподняв их обеими руками, Айви с немым восхищением уставилась на свое отражение. Это же настоящее чудо природы! Какая жалость, что они так болезненно отзываются на любое прикосновение, — обзавестись такими роскошными грудями и не получать от них никакого удовольствия, подумать только! Она вновь свела их вместе, любуясь глубокой ложбинкой. Кто бы мог подумать, что у нее когда-нибудь появится нечто подобное?

Айви медленно вытерлась насухо, жалея о том, что не купила самые большие полотенца, какие только можно было найти в магазине, ограничившись обыкновенными. А тут еще, как назло, махровая ткань зацепилась за замочек ее ожерелья.

— Проклятье! — Она раздраженно рванула полотенце и раз и другой.

— Эй, подожди. Давай я помогу тебе, — предложил Дэвид. От прикосновения его пальцев по коже Айви побежали мурашки, пока он возился с замочком амулета, пытаясь расстегнуть его. — Ага. Похоже, застежка погнулась, — сообщил он, выкладывая цепочку с драгоценным амулетом на туалетный столик. — Пока что я оставлю его здесь, а замочек починю чуточку попозже.

Воздух в ванной комнате вдруг показался Айви сырым и прохладным. Откуда-то потянуло сквозняком. Она вздрогнула и плотнее запахнулась в теплый халат, а потом зашлепала босыми ногами по полу, выйдя из ванной и шагая через неосвещенную спальню. Помещение с высоким куполообразным потолком выглядело пугающе огромным, отчего тахта, исполнявшая роль супружеского ложа в их первой квартире, письменный стол кленового дерева и настольная лампа, принадлежавшие Айви, сколько она себя помнила, терялись в его просторах и казались несуразными и маленькими.

Зеленый в клеточку линолеум был прохладным и гладким на ощупь. Мелинда и здесь оказалась права — это место больше всего подходило для игры в камешки.

Айви уже прошла половину пути до освещенной лестницы, как вдруг стопу пронзила острая боль.

— Ой! — Она осторожно опустила ногу на пятку и вновь ощутила резкий укол.

Неловко, на одной ноге, она доковыляла до стены и оперлась на нее рукой. Легонько проведя пальцами по пятке, она нащупала торчащий из нее кусочек чего-то острого, от которого во все стороны шли волны боли.

— Что случилось? — окликнул ее Дэвид.

Айви попыталась подцепить занозу ногтями и вытащить ее.

— Ой! Черт возьми! Я наступила на что-то.

Она попыталась согнуть ногу и посмотреть, что там торчит из стопы, но оказалось, что сделать это не так-то просто. Кроме того, в комнате было настолько темно, что вряд ли можно было надеяться разглядеть хоть что-либо.

— Перестань ковыряться в ране! Хочешь загнать занозу еще глубже? Оставайся на месте, я сейчас принесу что-нибудь и вытащу ее.

Совершенно голый, если не считать полотенца, обмотанного вокруг талии, Дэвид пересек спальню, оставляя за собой цепочку темных следов, и спустился по ступенькам.

— У меня на столе лежит маникюрный набор. Там есть маленький пинцет. Возьми его! — крикнула ему вслед Айви. — Или он в моей косметичке, в шкафчике, в туалете. — Он что-то проворчал в ответ, но она не разобрала, что именно. — Да, и захвати медицинский спирт. По-моему, он стоит под раковиной в кухне. Или нет… — Когда же она в последний раз прижигала ранку медицинским спиртом? Айви не могла вспомнить, хоть убей.

Она опустилась на пол и привалилась спиной к стене. В ноге пульсировала боль. Айви скорее почувствовала, чем услышала шорох, доносившийся из-за стены, оттуда, где мансарда все еще оставалась неубранной. Мыши, наверное, никак не могут взять в толк, куда подевались горы старой мебели и залежи восхитительных фруктов из воска. Придется попросить Дэвида поставить еще несколько мышеловок. К счастью, не востребованные пока детские вещи хранились под надежным замком в свободной комнате.

За окнами зашумел настоящий ливень. Вода с клокотанием устремилась в водосточные трубы. Вниз по ступенькам лестницы торопливо сбежал Дэвид. Айви с облегчением вытянула ноги перед собой и положила руки на колени.

— Ты меня слышишь? — прозвучал голос Дэвида со стороны кухонного лифта в паре ярдов от нее.

Он коротко рассмеялся, и темнота призрачно усилила его смех. Просто удивительно, как легко распространяется звук по каналу шахты лифта.

Айви поднялась на ноги и с трудом доковыляла до гладкой скользящей панели, закрывавшей проем шахты. В темноте она могла разглядеть лишь витой металлический трос, убегавший куда-то вниз. Трос был все еще цел, хотя сам лифт уже давно и благополучно покоился где-то в недрах подвала.

— Слышу тебя ясно и отчетливо, — ответила она.

— Я же говорил, что технический прогресс — великая вещь, разве не так?

— Может, ты перестанешь упражняться в остроумии? Нога у меня болит просто ужасно.

— Тогда вспоминай быстренько, куда еще ты могла засунуть флакон со спиртом!

— Посмотри в туалете на первом этаже. Может, он стоит там в медицинском шкафчике. Или под раковиной. Если ты не можешь его найти — поищи хотя бы пузырек с перекисью водорода. Он должен быть где-то рядом.

Панели кухонного лифта открывались наподобие старинных двустворчатых дверей, и Айви практически в одиночку восстановила и отреставрировала их. А потом ей повезло, и на какой-то распродаже она отыскала роскошные хромированные потолочные светильники.

— Ба, какая прелесть! Настоящее ретро, — воскликнула Джоди, когда увидела их.

Айви надоело ждать, пока Дэвид снизойдет к ее просьбам и установит их, и в один прекрасный день, позаимствовав в библиотеке книгу о ремонте жилища собственными силами, она повесила их сама. О, это был настоящий момент ее триумфа, когда она щелкнула выключателем в кухне, и под потолком вспыхнул свет! Никаких тебе перегоревших пробок и запаха расплавившейся изоляции.

— Нашел! — Торжествующий вопль Дэвида на этот раз был едва слышен. За ним последовала пауза. — Держись. — И мгновением позже, уже громче: — Кавалерия спешит на помощь.