— Давай, давай, давай! — заорал Сумо.

Держась за руки, Стрейкен и Кей Ти пробежали через кубрик. Они не стали задерживаться, чтобы открыть ворота, они просто перепрыгнули через перила. Сумо открыл дросселя, когда они еще были в воздухе. Двигатели отдали все, что у них было. Стрейкен и Кей Ти плюхнулись в воду в клубе дизельного дыма, но под водой они пробыли недолго. Стрейкен едва успел бросить в воду позади себя эхолот, как течение подхватило их.

Кей Ти была в восторге. Она кружила вокруг него, плескала Стрейкену в лицо. Поток нес их как щепки, и они летели в открытый океан со скоростью двенадцать узлов в час. Стрейкен поймал ее за руку, но ни на миг не отрывал глаз от компьютера. Сумо выбросил их на левой стороне канала, и они прошли уже половину его длины. Эхолот испускал импульсы на пятьдесят метров. Трех равномерно проведенных рейсов будет достаточно.

Через минуту их вынесло в спокойную воду. Эхолот ничего не уловил, но после такого приключения невозможно было унывать. Они обменялись приветственными жестами, поднявшись обратно на борт.

— Ну как? Есть чего? — спросил Шлеппи, когда Стрейкен плюхнулся на стул.

— Нет, — сказал он, — ничего.

— Будем еще?

— Будем.

Шлеппи рванул обратно на капитанский мостик сообщить Сумо новости. Стрейкен заорал, чтобы он не спешил, ему надо отдохнуть. Он закурил сигарету и выпил стакан чая со льдом. Через десять минут они были готовы к следующему заходу.

На этот раз Сумо выбросил их в середине. Течение здесь было немного быстрее, и он не стал так долго ждать, чтобы отдать команду прыгать с кормы в воду. Они испытали такой же восторг, как и в прошлый раз, когда течение подхватило их. Они понеслись по каналу, набирая скорость.

«Морской дух» догнал их по другую сторону рифовой стены. Стрейкен не отрывал глаз от компьютера. А вдруг они что-нибудь найдут? Что тогда? Сумо категорически отказывался вести катер по каналу. Это была значительная проблема, но не было выбора, кроме как закончить начатое. Но и во второй раз, как и в первый, они ничего не обнаружили.

Уставшие и разочарованные, они решили как следует отдохнуть, чтобы восстановить силы. После позднего ланча и сиесты они повторили заплыв по каналу в третий и последний раз. В этот раз Стрейкен и Кей Ти проплыли по правой стороне. Течение было медленнее. Отлив нес поток воды обратно, и они высадились с другой стороны. К этому времени прелесть новизны уже исчезла, и Стрейкен страшно хотел, чтобы эхолот зазвучал.

Скользя по воде к Керкулла-Кетам, он сообразил, что канал располагался прямо перпендикулярно материку. Он вспомнил карту. Это место называлось Драконовым мысом, и он теперь понял, почему. Камни высовывались из моря, образуя длинную цепь. Они постепенно поднимались плотной грядой, которая вылезала на берег. Со стороны она походила на хвост ящерицы. По мере того, как показывались другие камни, можно было различить тело и голову. Очень точное название.

Внезапно Стрейкен сообразил, как его дед смог так точно определить координаты. Если корабль утонул в канале, то он ушел под воду прямо напротив Драконового мыса. Стрейкен уставился в компьютер, умоляя его найти корабль.

Но тот не нашел.

Кей Ти и Стрейкен кружили в своих жилетах, ожидая, пока их подберет «Морской дух». Они обменялись мрачными взглядами. Никто не произносил ни слова. Почувствовав, что сейчас неподходящее время пытаться развеселить Стрейкена, Кей Ти сделала самую разумную вещь, которую только смогла. Она закрыла глаза и с наслаждением подставила лицо солнцу.

Измученные, они спустились по ступеням в кубрик. Шлеппи унес эхолот и вернулся с чашками зеленого чая и кусками кокоса. Поднялась луна. Через два часа стемнеет. Стрейкен сидел в кубрике и думал, что делать дальше. Катер был нанят еще на один день, хотя в общем-то делать здесь нечего. Если они уедут сегодня, то сэкономят кучу денег. Эхолот ничего не нашел. Три заплыва по каналу доказали, что там ничего не было. Место, которое столько обещало, ничего не дало. Он начал думать, что вся поездка сюда — пустая трата времени.

Стрейкен мог бы неплохо прожить, экономно расходуя свои деньги и по-прежнему занимаясь фотографией. Вместо этого он пустился на поиски иголки в стоге сена. В результате — ни затонувшего корабля, ни сокровища. Никакого горшочка с золотом в конце радуги. Всего лишь смертоносный канал с песком и морской водой. Чувство опустошенности заполнило душу. Его последняя надежда устроить сафари на Карибах исчезла без следа.

Как и все прочее свое хозяйство на борту, Сумо содержал переносной эхолот в прекрасном рабочем состоянии. Если бы в канале лежало что-нибудь большое, эхолот обязательно бы его уловил. С другой стороны, и дед его не мог ошибиться. Гамильтон подтвердил, что корабль затонул где-то у берегов Малайзии, и Стрейкен не мог себе представить, что его дед был не прав.

Стрейкен вспомнил книгу на полке у Молли. «Корабли, затонувшие во время Второй мировой войны». Может быть, заглянув в нее, он узнал бы, что корабль давным-давно обнаружили и подняли. Вполне возможный вариант. Японское и британское правительства должны были знать об исчезновении корабля. И оба очень желали его найти. Да и британская разведка, скорее всего, допрашивала его деда.

Сказал ли дед им о том, где корабль? Очень маловероятно, решил Стрейкен. Зачем тогда понадобилось делать запонки? Зачем сочинять ту загадку, если игра уже закончилась? Нет, Стрейкен был уверен, что его дед убедил своих начальников, что понятия не имеет, где корабль. Это было легко. «Было темно, сэр. Меня течение несло много миль, прежде чем выбросило на берег. Я не могу сказать, сэр. Там был какой-то остров, один».

Должно быть какое-то объяснение. Может, координаты отмечали вовсе не место кораблекрушения? Может, они означали иное событие из прошлого его деда? Может, координаты правильно обозначали место, но надо было искать не затонувший корабль, а что-то другое? А может, это вовсе не географические координаты, а какой-то код, который он просто не позаботился разгадать?

«Просто не позаботился». Слова пронзили Стрейкена как пули.

Он медленно свыкался с этой мыслью. Он ошибся. Решение загадки было изящное, но неверное. Его отбросило в начало игры. Ему еще раз придется тщательно проанализировать стихотворение, одну проклятущую строчку за другой.

Стрейкен закурил сигарету. Он не знал, что делать. Целых полчаса он просто сидел и курил. Если бы он не был столь поглощен своими мыслями, ему, наверное, показалось бы странным, что Пили Паранг сидит за рацией и передает какое-то сообщение.

Стрейкен сидел в раздумье.

Кей Ти вышла из главного салона. На ней был обычный синий саронг. Бриз подхватил тонкую ткань и закрутил вокруг ее ног. Она подобрала складки, и Стрейкену на секунду открылись ее красивые стройные ноги. Сердце его забилось чуть быстрее. Кей Ти никогда раньше не казалась ему такой красивой.

Эта девушка завораживала его. Даже если она и была расстроена разрывом с Майком, со Стрейкеном она вела себя совершенно естественно. Как будто ей было нечего скрывать и нечего доказывать. Настоящая женщина. Она была одновременно мягкой и сильной. Обычно отважная, она могла быть доброй и спокойной. Стрейкен глядел на нее, и ему казалось, что он знает ее всю жизнь.

За последние два дня они сблизились. Стрейкену нравилось, в каком направлении движутся дела, но после выговора насчет своего изначального поведения он ни за что в жизни теперь не сделал бы первый шаг. Он улыбнулся ей, давая понять, что, несмотря на его заявление, она абсолютно в его вкусе, и она ответила тем, что стала смелеть на глазах. Когда она села рядом с ним, их бедра соприкоснулись, и ни один из них не отодвинулся.

Накануне вечером они просидели допоздна, разговаривая о Кюрасао. Стрейкен рассказал о своих планах построить скромный домик на пляже в бухте Святого Михаила. О своих мечтах купить катер и учредить бизнес по фото-сафари вокруг Арубы и Бонайре. Кей Ти еще не знала о смерти Молли Ньюкрис и последующих событиях. Он не хотел портить вечер.