Стрейкен взял с собой два гидрокостюма: трехмиллиметровый с короткими штанинами и пятимиллиметровый в виде трико. Вода была теплая, и он предпочел первый. Он был черным, с простым белым логотипом на груди. Не желая выглядеть как немецкий турист, он избегал кричаще ярких цветов, которые были популярны среди студентов на «Коралловом рае».

Он обрадовался, когда увидел, что костюм Кей Ти такой же скромный. Как и большинство предметов ее одежды, гидрокостюм был марки «О’Нилл». Черный, с белыми шевронами на плечах. Он выглядел теплым и далеко не новым. Еще одно свидетельство того, что она опытный дайвер.

Пару лет назад Стрейкен купил новый компенсатор плавучести — надувной жилет, на котором держится баллон. Карманы его были набиты всякой всячиной. Специальная доска, чтобы писать под водой, карманный фонарик, пара перчаток. Еще там были: веревка, надувной буй и маленький контейнер с хлебными крошками. Он регулярно пополнял запасы крошек. Не раз они заставляли застенчивых рыбок не убегать от его камеры куда глаза глядят, а крутиться рядом.

«Морской дух» приближался к рифам. Они уже проплыли мимо канала, разделяющего две гряды скал, и Сумо увеличил скорость, чтобы проскочить быстрое течение. Стенки рифов создали естественное ущелье, и вода устремлялась между ними с жутким напором, как наводнение. Тяга была чудовищная. Большие дизельные двигатели взревели. Сумо позвал Стрейкена обратно на капитанский мостик, когда они проходили мимо левого рифа.

Указатель сообщал, что глубина круто уходила вниз от пятнадцати до тысячи метров. Морское дно было такое же зазубренное, как холмы Тиомана. Сейчас они явно находились над давным-давно потухшим вулканом — недалеко от слияния азиатского и австралийского материковых плато, которые время от времени сдвигались, в результате чего и образовывалось дно с такими резкими перепадами глубины. А значит, надо было ждать и перепадов температур. Стрейкен подумал, что по их каналу проходит большой старый термоклин и нырять будет прохладно. Он решил сменить короткий костюм на трико.

— Канал слишком опасный. Течение слишком быстрое. — Сумо покачал головой и сплюнул за борт.

Стрейкен посмотрел туда, куда указывала вытянутая рука шкипера. Больших волн не было, вроде не так и страшно.

— Я думаю, все будет нормально. Мы прекрасно пройдем, если ты будешь держаться середины.

— Нет. Тут слишком мелко. Вода слишком быстрая.

Ничего себе — пройти весь этот путь и спасовать перед последним препятствием.

— Да все будет нормально, — не отставал Стрейкен, — у тебя больше тысячи лошадей.

— При чем здесь лошадиные силы. Вся проблема в канале.

— Ну Сумо!

Но шкипер не двинулся с места, так что Стрейкен попробовал другую тактику.

— Нам обязательно надо исследовать этот канал. Сколько ты хочешь сверх оплаты?

Кей Ти поднялась к ним на мостик. Она напряженно вслушивалась, ожидая подходящего момента, чтобы принять участие в разговоре. Стрейкен был не против. У нее с Сумо сложились хорошие отношения, и у девушки было куда больше шансов уломать старого быка.

— Никаких денег. Мы не пойдем туда. Там слишком опасно. — Сумо сильно ткнул Стрейкена в грудь указательным пальцем.

Стрейкен пошатнулся. Лицо Сумо вспыхнуло от гнева. Он почти остановил «Морской дух». Лучше, чтобы обе руки были свободны, на случай, если его клиент начнет испытывать удачу.

Стрейкен не стал. Сложилась какая-то дурацкая ситуация. Тупик. Судя по выражению лица Сумо, скорее замерзнет ад, чем он поведет свой катер через этот канал.

И он был, конечно, прав. Если бы судно принадлежало Стрейкену, то он, скорее всего, тоже не сунулся бы туда. Коралл острый и местами между ним и поверхностью воды было не более двух метров. По течению или против него, им пришлось бы идти на постоянной скорости, чтобы наверняка и меть достаточную тягу против течения. Самая глубокая часть канала была шестьдесят метров. Глубина вокруг — несколько тысяч. Вода устремлялась по ущелью со скоростью примерно двенадцать узлов в час. Если они пойдут медленнее, то катер может быстро уйти в сторону. А обходить торчащий коралл может быть в этих условиях очень опасно.

Стрейкен понял, что и дайвинг тут не получится по той же причине. Подводные течения служили причиной гибели дайверов чаще, чем что-либо другое. Трое из четырех человек гибнут в Женевском озере каждый год. Там течение Роны тихое, как воскресная прогулка. Здесь — как олимпийский забег. Это прямой путь к смерти. Течение утопит его в считанные минуты. Попав под воду, он может уже не всплыть никогда, разве что где-нибудь в Перу в виде полуобглоданного тела, распухшего и разлагающегося.

Он объявил о своем решении остальным, но предположил, что оптимизм терять рано. Тот факт, что сюда так трудно подобраться, убеждал его, что этот канал хранит секрет его деда. Внешние стены рифа, наверное, люди посещали много раз, но не нашлось сумасшедшего, который погрузился бы в сам канал. Если там и есть какое-то судно, оно, скорее всего, до сих пор обнаружено не было.

В мозгу Стрейкена уже формировалась некая идея.

— Сумо, у тебя на борту есть еще какой-нибудь эхолот?

Сумо погладил «Фишфайндер» своей огромной лапищей.

— Это самое лучшее, что может быть.

— Да, конечно, я и не сомневаюсь. Но мне нужен другой. Есть у тебя запасной? Который не прикреплен к днищу корабля?

Сумо так посмотрел на Стрейкена, словно тот плюнул ему в тарелку. Затем он улыбнулся, его глаза превратились в маленькие щелочки.

— Конечно, у Сумо есть все.

Он отдал быструю команду Шлеппи. Через две минуты его маленький толстый племянник вернулся с белой пластиковой коробкой и разложил ее содержимое на палубе. В середине, вложенные между двумя пенопластовыми пазами, лежали маленький эхолот и переносной компьютер. Длинный провод в рукаве был свернут вдоль краев коробки. Шлеппи быстро смонтировал части. Эхолот был прикреплен к одному концу рукава, компьютер — к другому.

— Что это такое? — спросила Кей Ти.

— Эхолот. Гидроакустическая станция. — Сумо спотыкался на словах из-за своего сильного акцента, — обычно мы прицепляем его к бую и тащим за лодкой. Как тот, что мы видели вчера.

Именно это им сейчас и было нужно. Подводные лодки используют модели побольше, чтобы охотиться за вражескими судами. Эхолот испускает ультразвуковой импульс. Потом слушает. Импульс отражается от больших объектов, и компьютер ловит сигнал. Сумо обычно использовал эту модель, чтобы найти большого марлиня, рыбу-парусник или рыбу-меч. Стрейкен сейчас надеялся найти с его помощью затонувший корабль своего деда.

— Какой радиус действия? — спросил он.

— Пятьдесят метров.

Стрейкен посмотрел на канал. Он был длиной со спринтерскую дорожку, шириной — в три раза больше. Им придется сделать несколько «забегов».

— Сумо, я хочу, чтобы ты выпустил нас на входе в канал. Мы поплывем на своих компенсаторах и потащим с собой эхолот. Если там что-то есть, он его засечет.

Остальные смотрели на него так, будто он бредит. Стрейкен не обращал внимания. Это может сработать. При отсутствии других лучших идей терять им было нечего.

— Как только нас подхватит течение, объезжай риф с внешней стороны. Подберешь нас на том конце. Мы сможем снизить скорость в пятидесяти метрах от выхода. Подожди нас там и брось веревку, когда мы выплывем.

Показывая, что его решение не обсуждается, Стрейкен спустился в кубрик, надел компенсатор на плечи, расправил ремни, продул клапан. Кей Ти решила, что его идея стоит того, чтобы попробовать, и тоже спустилась, чтобы переодеться. Она передала ему эхолот и надела костюм. Сумо повернул «Морской дух» к каналу.

Игра началась.

Когда они подошли поближе, Сумо развернул катер на сто восемьдесят градусов и кормой вперед стал приближаться к течению. Течение дергало катер, и шкипер с трудом шел по прямой. Стрейкен видел, как он яростно выкручивает штурвал. Чем ближе они подходили к каналу, тем громче ревели двигатели. Они двигались мелкими рывками.