Ты понимаешь, что у тебя плохая работа, когда с удовольствием ждёшь визита к зубному врачу. Джек навещал дантиста в течение девятнадцати лет. На этот раз ему предстоял полет на вертолёте в полицейские казармы штата Мэриленд, у которых была своя вертолётная площадка, и затем пять минут на автомобиле к кабинету зубного врача.

Он думал о Китае, но его главный телохранитель неправильно истолковала выражение лица президента.

– Не волнуйтесь, босс, – сказала Андреа президенту, – если он причинит вам боль, я шарахну его по голове рукояткой пистолета.

– Тебе не следует просыпаться так рано, – недовольно отозвался Райан.

– Доктор Норт сказала, что я могу заниматься обычной работой до тех пор, пока она не предупредит меня, и я только что начала принимать витамины, которые она прописала.

– Ты обратила внимание, что Пэт выглядел очень довольным собой? – Вчера они провели приятный вечер в Белом доме. Райану всегда доставляло удовольствие принимать гостей, у которых нет политических амбиций.

– Почему вы, мужчины, так ведёте себя? Расхаживаете подобно петухам, тогда как всю работу приходится выполнять нам, женщинам.

– Андреа, я с радостью поменялся бы с тобой работой! – пошутил Райан. Он часто обсуждал этот вопрос с Кэти, утверждая, что родить ребёнка совсем не так уж трудно – всю тяжёлую работу в жизни делают мужчины. Но он не мог так шутить с женой кого-то другого.

Номури услышал «бип» компьютера. Это означало, что он получил и начал автоматически шифровать и передавать по электронной почте информацию с настольного компьютера Минг. Это было приятным событием. Прошло пять дней после их последнего свидания, что казалось продолжительным перерывом для него… и, судя по её страстному поцелую, для Минг тоже. Через некоторое время, в течение которого в комнате царило молчание, прерываемое только стонами, они улеглись рядом и закурили.

– Как дела в офисе? – спросил Номури, зная, что ответ на этот вопрос уже находится на сервере в Висконсине.

– Политбюро обсуждало финансовые вопросы. Киан, ведающий нашими деньгами, пытался убедить Политбюро принять меры, но к его мнению никто не прислушался. Министр Фанг считает, что они допускают ошибку.

– Вот как?

– Он рассердился на своих старых товарищей, которые упрямятся и не желают проявить гибкость. – Минг хихикнула. – Чаи сказала, что министр был очень гибким с ней две ночи назад.

– Нехорошо говорить так о мужчине, – упрекнул её Номури.

– Я никогда не говорю так о тебе и о твоей утомлённой колбаске, шин ган, – сказала она и повернулась за поцелуем.

– Они часто спорят? Я имею в виду, в Политбюро?

– Они нередко высказывают разные точки зрения, но вчера впервые за несколько месяцев вопрос не был решён так, как советовал Фанг. Обычно вопросы решаются коллегиально, но на этот раз у них возникли идеологические расхождения. Споры, касающиеся идеологии, могут быть ожесточёнными – по крайней мере, в интеллектуальном смысле. По-видимому, члены Политбюро слишком старые и могут в крайнем случае ударить противника бамбуковой тростью.

– А на этот раз?

– Министр Киан сказал, что у страны скоро не будет денег. Остальные министры возразили, заявляя, что это глупость. Киан говорил, что мы должны пойти навстречу западным странам. Чанг и другие вроде него сказали ему, что мы не можем продемонстрировать слабость, после того как эти страны – особенно американцы – так унизили нас.

– Разве они не понимают, что убийство итальянского священника – плохой поступок?

– Они говорят, что это был просто несчастный случай и к тому же этот человек нарушил наши законы.

Господи, – подумал Номури, – неужели они действительно считают себя королями, помазанниками божьими?

– Бао бей, они допускают ошибку.

– Ты так считаешь?

– Я был в Америке, помнишь? Жил там некоторое время. Американцы очень внимательно относятся к своему духовенству и с уважением относятся к религии. Когда на неё плюют, это приводит их в ярость.

– Значит, ты считаешь, что Киан прав? – спросила она. – Ты думаешь, что Америка лишит нас денег из-за этого глупого поступка?

– Да, я полагаю, что это возможно. Вполне вероятно, Минг.

– Министр Фанг считает, что мы должны избрать более умеренный путь, до некоторой степени согласиться с требованиями американцев, но он промолчал во время заседания.

– Да? Почему?

– Он не хочет слишком удаляться от пути, избранного другими министрами. Ты говорил, что в Японии люди боятся не быть выбранными. Здесь, в Политбюро, его члены сами выбирают новых членов и могут изгнать тех, кто больше не соглашается с общей позицией. Фанг, очевидно, не хочет потерять свой статус, и, чтобы этого не случилось, он ведёт себя осторожно.

– Мне трудно понять это, Минг. Как эти люди выбирают членов Политбюро? Каким образом «принцы» выбирают нового «принца»?

– Понимаешь, есть члены партии, которые доказали свою идеологическую твёрдость или работают в какой-то важной сфере. Министр Киан, например, был раньше директором департамента, занимающегося строительством железных дорог, и его выбрали по этой причине, но членами Политбюро становятся люди, главным образом, по политическим соображениям.

– А Фанг?

– Мой министр относится к числу старых товарищей. Его отец был преданным помощником Мао, а сам Фанг всегда оставался политически стойким членом партии. Однако в течение последних лет он обратил внимание на новые отрасли промышленности и увидел, что они отлично действуют. Он восхищается некоторыми промышленниками, которые руководят ими. Иногда он даже приглашает кое-кого из них к себе в кабинет, чтобы поговорить за чашкой чая.

Ага, старый извращенец становится прогрессивным деятелем? – подумал Номури.

Ну что ж, планка для этого очень невысока в Китае. Совсем необязательно прыгать высоко, но этим он опережает тех, кто пытается вырыть канаву под ней, верно?

– Значит, люди не имеют здесь права голоса?

Минг засмеялась:

– Только на партийных собраниях, и там нужно быть осторожным, когда выражаешь своё мнение.

– А ты член партии?

– Да, конечно. Раз в месяц я посещаю партийные собрания. Сижу в конце зала, киваю, когда кивают другие, аплодирую вместе с ними и делаю вид, что внимательно слушаю. Другие, наверно, слушают лучше меня. Быть членом партии – совсем немало, но я стала членом партии потому, что работаю в министерстве. Я нужна им благодаря знанию языка и умению обращаться с компьютером. К тому же министры любят, когда молодые женщины находятся под ними, – добавила она.

– Ты никогда не сидишь на нём, а?

– Он предпочитает обычное положение, но у него быстро устают руки, – хихикнула Минг.

Райан с удовольствием узнал, что хорошо чистит зубы. Зубной врач посоветовал ему прочищать промежутки между зубов шёлковой нитью, как это делает он, и Райан кивнул, соглашаясь с ним. Впрочем, он никогда в жизни не пользовался шёлковой нитью и не собирался начинать это сейчас. По крайней мере, его не подвергли ничему болезненному, кроме рентгена, перед началом которого, разумеется, на него надели кожаный фартук. В целом это было девяносто минут, оторванных у него от начала рабочего дня. Вернувшись в Овальный кабинет, он нашёл очередное донесение «ЗОРГЕ», прочитав которое пробормотал еле слышное проклятье. Он поднял телефонную трубку и позвонил Мэри-Пэт в Лэнгли.

– Они тупые, – заметил Райан.

– Да, конечно, можно не сомневаться в том, что они не имеют представления о международных финансах. Даже я разбираюсь в этом лучше.

– Это нужно показать «Торговцу». Включи его в список «ЗОРГЕ», – приказал президент.

– Только при твоём ежедневном подтверждении этого приказа, – уклончиво ответила заместитель директора ЦРУ. – Может быть, его следует информировать по экономическим проблемам, но не больше?

– О'кей, пусть пока будет так, – согласился Джек. Но Уинстон все лучше и лучше разбирался в стратегических вопросах и скоро станет хорошим советником по проблемам политики. Джек положил трубку и сказал Эллен Самтер, чтобы она пригласила к нему министра финансов с противоположной стороны улицы.