Внутри родильной палаты старший коп продолжал трясти головой, в ушах раздавался звон от грохота выстрелов, он пытался понять, что за чертовщина произошла здесь. Тут он внезапно понял, что в комнате стало темнее – исчезла телевизионная камера! Нужно что-то предпринять. Выпрямившись, он выбежал из палаты и увидел спину последнего американца, спускающегося по лестнице. Полицейский оставил своего младшего коллегу в палате и побежал вниз по пожарной лестнице с такой быстротой, насколько сила тяготения позволяла ему переставлять ноги по металлическим ступеням.

Вайс вывел своих людей в вестибюль и направился к главному выходу, около которого стоял его микроавтобус с оборудованием космической связи. Они были уже у самой двери, когда крик заставил их обернуться. Это кричал старший коп. Ему лет сорок, подумали они, и в руке он снова держал пистолет, к удивлению и ужасу всех людей в вестибюле.

– Не останавливайтесь, – сказал своей бригаде Вайс, и они протолкнулись через дверь на открытый воздух. Микроавтобус был недалеко, спутниковая антенна лежала на крыше, и это был ключ для передачи заснятого материала.

– Стоять! – скомандовал полицейский. Оказывается, он немного говорит по-английски.

– О'кей, парни, спокойно, – сказал Вайс трём остальным.

– Все под контролем, – ответил оператор Пит. Он уже снял камеру с плеча, и его руки скрылись из вида.

Полицейский сунул пистолет в кобуру и подошёл вплотную, вытянув правую руку раскрытой ладонью вверх.

– Дайте мне кассету, – сказал он. У него был ужасный акцент, но английские слова вполне разборчивы.

– Эта кассета принадлежит мне! – запротестовал Вайс. – Она принадлежит мне и моей компании.

Полицейский недостаточно хорошо владел английским языком, чтобы понять, о чём говорит репортёр. Он повторил своё требование:

– Дайте мне кассету!

– О'кей, Барри, – сказал Пит. – Я понял.

Оператор Пит Николс поднял камеру, нажал на кнопку «Eject» и достал из камеры «Сони» кассету Бетакам-формата. Затем он передал её полицейскому с расстроенным и сердитым выражением лица. Коп взял её с удовлетворённой улыбкой, повернулся и пошёл обратно в больницу.

Полицейский не мог знать, что Пит Николс, как все телевизионные операторы, способен подменить кассету с таким же искусством, как шулеры в Лас-Вегасе умеют подменять туза валетом. Пит подмигнул Барри, и все четверо направились к микроавтобусу.

– Пошлём передачу прямо сейчас? – спросил продюсер.

– Давай не будем вести себя так очевидно, – ответил Вайс. – Отъедем на несколько кварталов.

Они так и поступили, направившись к площади Тянь-аньмэнь, где телевизионные микроавтобусы, ведущие передачи на спутник связи, не были таким редким зрелищем. Вайс уже связался по спутниковому телефону с Атлантой.

– Это Вайс на передвижной станции в Пекине, готовый к загрузке, – сказал в трубку корреспондент.

– Привет, Барри, – ответил знакомый голос. – Это Бен Голден. Что ты нам приготовил?

– Сенсационный материал, – сказал Вайс своему контролёру с другой стороны мира. – Двойное убийство и рождение ребёнка. Один убитый – католический кардинал, посол Ватикана в Пекине. Другой – китайский баптистский пастор. Сцена убийства обоих заснята на плёнку. Пожалуй, тебе лучше связаться с юридическим отделом.

– Проклятье! – донеслось из Атланты.

– Сейчас мы загружаем черновой материал, чтобы он оказался у вас. Я буду наготове для озвучивания. Но сначала нужно загрузить видео.

– Понял. Мы готовы к приёму на канале Ноль Шесть.

– Ноль Шесть, Пит, – сказал Вайс своему оператору, который занимался также спутниковой связью.

Николс стоял на коленях перед контрольной панелью.

– Готовлюсь… кассета вложена… набираю канал Шесть… начинаю передачу… пошла! – Тут же сигнал на частоте 14 гигагерц, или «Кью», помчался вверх через атмосферу к геоцентрическому спутнику, висящему на высоте 22 тысячи 800 миль прямо над островами Адмиралтейства в море Бисмарка, в юго-западной части Тихого океана.

Компания CNN не считала нужным кодировать свои видеосигналы. Это достаточно сложно технически, да и мало кто захочет снимать эти сигналы пиратским способом, когда они могут бесплатно увидеть эти передачи по своим кабельным системам через несколько минут или даже через четыре секунды из прямого эфира.

Но этот видеосигнал поступил в неудобное время, что было, однако, хорошо для Атланты, потому что руководители компании захотят изучить его ещё до передачи.

Убийство не было той темой, которую пожелает увидеть средний американец за своим завтраком ранним утром.

Видеосигнал из Пекина был также снят американским разведывательным сообществом, которое очень уважает компанию CNN, да и в любом случае не распространяет полученную телевизионную информацию очень широко. Однако эта передача всё-таки была направлена в управление связи Белого дома, которое является в основном военной организацией и располагается в подвале Западного крыла. Там всегда находится дежурный офицер, принимающий решение о важности полученной передачи. Если ей присваивается уровень «критическая», президенту необходимо сообщить о ней в течение пятнадцати минут, что означало необходимость разбудить его прямо сейчас. Это не делается в отношении главнокомандующего Вооружёнными силами страны без тщательного обдумывания. Простой сигнал с уровнем оповещения «молния» мог немного подождать, скажем – дежурный офицер посмотрел на часы – до завтрака. Таким образом, вместо оповещения президента он позвонил по телефону советнику по национальной безопасности президента доктору Бенджамину Гудли. Пусть он принимает решение о времени оповещения президента. В конце концов, доктор Гудли является официальным офицером разведывательной службы.

– Да?! – рявкнул в телефонную трубку Гудли, посмотрев на радиоприёмник с часовым циферблатом, стоящий на тумбочке рядом с кроватью.

– Доктор Гудли, это управление связи. Мы только что сняли видеосигнал CNN из Пекина, содержание которого может заинтересовать президента.

– Что за содержание? – спросил «Картёжник» и выслушал объяснение. – Насколько это точно?

– Итальянский кардинал, возможно, выживет, судя по видео – я хочу сказать, если рядом окажется хороший хирург, – но китайскому пастору вышибли мозги. У него нет никаких шансов, сэр.

– Как все это началось?

– Мы не уверены в этом, сэр. В АНБ может находиться запись телефонного разговора между этим парнем Вайсом и Атлантой, но к нам ничего пока не поступило.

– Теперь расскажите все ещё раз, – приказал Гудли, окончательно проснувшись.

– Сэр, у нас имеется видео двух людей, которых застрелили, и младенца, родившегося в Пекине. Это видео передано Барри Вайсом, репортёром CNN. На видео слышны три выстрела, один вверх в потолок помещения, которое кажется нам родильной палатой больницы. Второй выстрел попал в спину человека в чёрном. Его опознали как папского нунция в Пекине. Третий выстрел попал прямо в лоб китайцу, его опознали как баптистского пастора. Во время этих событий родился ребёнок. Так что теперь мы – одну минуту, доктор Гудли, к нам поступает сигнал «молния» из Форт-Мид. О'кей, они тоже получили это видео в сопровождении голоса репортёра, принятого их системой «эшелон», сейчас зачитывают. Значит так, католический кардинал мёртв, его имя кардинал Ренато ДиМило – я не уверен в написании, может быть, это знают в государственном департаменте. Китайского пастора звали Ю Фа Ан, снова нет уверенности в правильности написания. Он приехали в больницу, чтобы помешать позднему аборту, но в результате их вмешательства двух священников застрелили. Третий священник по имени Франц Шепке – похоже, это немецкое имя – тоже присутствовал при этом и, вероятно, остался жив. Это высокий мужчина, которого вы видите на ленте. Вам нужно посмотреть эту ленту. Трудно описать тот беспорядок, происходивший там, – скорее смахивает на бойню. Когда этому парню Ю выстрелили в голову, сэр, это было похоже на видео из Сайгона во время наступления Тет. Помните, южновьетнамский полковник выстрелил в голову северо-вьетнамскому шпиону из револьвера «смит-вессон спешиэл», из головы вьетнамца брызнул фонтан крови. Такое не захочешь смотреть за кофе и булочками, верно? – заметил дежурный офицер. Смысл этих слов был достаточно ясен. Средства массовой информации объявили этот случай примером кровожадности южновьетнамского правительства. Они ничего не сказали о том, что убитый шпион был офицером армии Северного Вьетнама, захваченным в зоне боевых действий в гражданской одежде. Поэтому, в соответствии с Женевским протоколом, он считался шпионом и должен был быть расстрелян на месте. Это было именно то, что с ним произошло.