— Твою мать! — выпалил директор. — Перестанешь ты наконец поминать Господа Бога по поводу и без повода? Из-за тебя весь «Библейский пояс» [30]встанет на дыбы.

Коллинз пыталась сохранять спокойствие.

— Все улицы вокруг заполнены солдатами, которые не знают, что предпринять. Мне не совсем ясно, понимают ли они, что жертва еще жива, что есть шанс спасти этого человека и таким образом получить информацию об убийце. — Она бросила взгляд на монитор, лихорадочно соображая, что еще можно сказать телезрителям. — Сейчас я смотрю на небо, ищу самолет, но ничего не вижу и не слышу, что делает происходящее еще более таинственным. Откуда появился крест? Почему убийца избрал Китай? Что значат его преступления? Какой смысл он вкладывает в них?

Крест продолжал медленно опускаться к внутреннему дворику Запретного Города.

— К сожалению, крест вот-вот исчезнет из поля видимости наших камер. В настоящий момент он находится на высоте примерно пятисот футов над большим дворцом — местом, куда не разрешено входить представителям СМИ. Мы будем продолжать наблюдение и вести трансляцию, пока возможно. Солдаты бегут к ближайшим воротам, все вооружены на случай возможного теракта… Среди них я не вижу медиков. Надеюсь, они уже внутри Запретного Города в ожидании приземления парашюта.

Фарли следил за движением парашюта, пока тот не скрылся за массивными стенами бывшего Императорского дворца, затем быстро перевел камеру на Коллинз. Она смотрела прямо в объектив.

— Я много лет работаю комментатором и ведущим новостных программ, но никогда не видела ничего столь жуткого и одновременно столь загадочного. И благодаря магии телевидения у вас есть возможность также стать свидетелями происходящего.

В бостонском гостиничном номере Ник Дайал сидел у телевизора и кивал в такт ее словам.

Затем выключил звук и подошел к рабочей доске. Четыре красные иголки отмечали места преступлений. Четыре разных континента, четыре разных жертвы. Их соединяют на карте мира две прямые линии. Линии, образующие гигантский крест. Линии, пересекающиеся в Италии.

Но где конкретно в Италии? Вот в чем вопрос. Центр креста находится где-то на расстоянии примерно пятидесяти миль от Рима и Ватикана. Это удивило Дайала, так как и тот и другой, так же как и расследуемые им преступления, были теснейшим образом связаны с историей христианства. Кроме того, Рим — прославленный город, притягивающий миллионы туристов. Тем не менее центр креста, по расчетам Дайала, находится где-то в Умбрии, среди маленьких, ничем не примечательных селений.

Дайал наклонился поближе, внимательно рассмотрел местность и сразу понял: ему нужна более подробная карта Италии, чтобы установить, где точно пересекаются линии широты и долготы, так как теперь он нисколько не сомневался, что в ближайшем будущем там должно произойти чрезвычайно важное событие. Он не сомневался — место это ключ к сути события.

И он понимал, что расположено оно как раз в центре креста.

Бойд с Марией рыскали по верхним этажам библиотеки в поисках информации о смеющемся человеке. Делали они это поодиночке, что позволило Джонсу провести некоторое время с Марией наедине. Он нашел ее на третьем этаже рядом с отделом рукописей.

— Что вы ищете?

— Иголку в стоге сена, — ответила она.

Джонс вместе с Марией погрузился в книжные сокровища библиотеки.

— Довольно большой стог… А как выглядит ваша иголка? Я смогу помочь?

Мария пожала плечами.

— Не имею ни малейшего представления…

— Великолепно! Это сводит зону поиска к нулю.

Мария подошла к нему, ласково проводя пальцем по корешкам книг.

— В нашем пребывании здесь есть какая-то ирония судьбы. Мы оказались именно в Хофбурге и ищем здесь свидетельства гибели Христа. И все из-за копья.

— Копья? Какого копья?

— Копья Судьбы. Того, которым пронзили Христа. Оно находится здесь, в Хофбурге.

— О?! То самоекопье?

Мария кивнула.

— Первое, что сделал Гитлер после присоединения Австрии в 1938 году, — приехал сюда и забрал копье. Историки говорят, что оно поддерживало в нем стремление захватить весь мир. Гитлер впервые увидел его, еще будучи студентом, и ему было видение, что копье сделает его непобедимым.

Гитлер был не единственным, кто верил в магическую силу копья. В соответствии с легендой любой, кто завладеет им, одновременно получает способность покорить мир. Но легенда также гласит, что если владелец копья терял реликвию, то его ждала скорая и неминуемая смерть. Пророчество сбылось и в случае с Гитлером, который покончил с собой через восемьдесят минут после того, как американские войска захватили бункер, где хранилось святое копье. Некоторые объясняют случившееся простым совпадением, другие же считают его смерть подтверждением древней легенды.

История святого копья уходит в далекое прошлое, однако никто не может сказать наверняка, им ли римский центурион Лонгин в свое время пронзил Христа. Некоторые историки считают, что двенадцатидюймовый наконечник копья изготовлен спустя несколько столетий после гибели Христа и представляет собой обыкновенную подделку.

Некоторые библеисты идут еще дальше, заявляя, что не только копье — фальшивка, но и сам Лонгин — личность вымышленная, так как его имя ни в каких источниках и документах не упоминается до появления в 715 году Евангелия Никодима. Кроме того, так как имя Лонгин, вполне возможно, является латинизированным вариантом греческого слова «лонгие», «копье», скорее всего оно было придумано Церковью для совершенно до того времени безымянного персонажа.

— В Евангелиях говорится, — продолжала Мария, — что удар копьем удостоверил смерть Христа. Вот и суть совпадения: мы находимся там, где хранится легендарное копье, и ищем доказательства того, что Христос не умер на кресте. Удивительно, не правда ли?

Джонс помолчал немного, а потом задумчиво произнес:

— А что, если это не простое совпадение? Что, если существует какая-то вполне определенная причина того, что и копье, и смеющийся человек находятся здесь? А что, если Лонгин и есть тот самый смеющийся человек?

Мария рассмеялась.

— Вы шутите?

— Вовсе нет, — ответил Джонс. — Лонгин участвовал в распятии. Правильно? Тем не менее никто не может дать точное описание его внешности, о нем не упоминается ни в каких исторических хрониках до момента гибели Римской империи. Не кажется ли вам это довольно странным, если вспомнить, насколько скрупулезно римляне вели свои анналы? Возможно, все данные о нем были засекречены самим Тиберием. И он же своим повелением мог убрать их из исторических хроник.

— А как же буква «пэ»? На кольце на пальце у смеющегося человека выгравирована буква «пэ». Она что-то должна означать.

— Наверное, должна. Но что, если имя Лонгин действительно вымышленное, как утверждают некоторые историки, а настоящим его именем могло быть Петр, или Павел, или какое угодно другое? Я к тому, что, если Лонгин стоял прямо рядом с крестом, именно он мог дать Христу напиток из мандрагоры. Кроме того, он мог сообщить толпе, что Христос мертв, и доказать это, пронзив его копьем.

Мария молча слушала своего спутника, сравнивая его доводы с тем, что ей было известно из истории. Интуитивно она чувствовала, что чего-то в его версии не хватает. Какой-то весьма существенной детали.

Не пройдет и нескольких часов, как она найдет разгадку.

Ник Дайал листал атлас. Наконец он дошел до страницы с подробной картой Италии. Провел две перпендикулярные линии по цветной поверхности листа, время от времени переводя взгляд на красные булавки, торчавшие на большой карте. Он понимал, что стоит ему отклониться всего на какую-нибудь четверть дюйма, и он пройдет мимо цели на целых пятьдесят миль.

Как Ник и ожидал, обе линии пересеклись в Умбрии, плодородном крае, больше известном своим сельским хозяйством, нежели историческими достопримечательностями.