— Теперь я начинаю понимать, почему Мирон с Косым похитили Татьяну. Они, видно, думали, что это мы припрятали бриллианты. — Под пристальным взглядом Гоши я откусила маленький кусочек. Жирный сладкий крем капнул прямо на стол. Я вытерла его салфеткой.

— Не вы, а ты. Зная, что именно ты работаешь с Железной леди, они начали охоту за тобой, но тут им не повезло! Ты же никогда не была одна! Сначала попала в милицию, потом выступала на конференции. Со мной еще моталась полночи — и они потеряли тебя из вида. Тогда они решили, что, кроме как в «Жемчужину», тебе идти некуда. Тут я, каюсь, допустил ошибку. Надо было остановиться в другом месте, а я, дурак, устал и пошел по пути наименьшего сопротивления. Но и братве не повезло. В ту ночь, когда мы были вместе, их люди под видом пьяниц ломились в другой номер. Тебя искали, да не там! Впопыхах нам дали не те ключи, и им пришлось до утра сидеть не у того номера.

Я чуть не подавилась пирожным и буквально похолодела, представив, что, оказывается, все это время была под прицелом у бандитов, а Игорь продолжил:

— Ну, у здания УВД тебе мало что угрожало. Похищать человека прямо у ментовки — это было бы слишком! Зато там они сели нам на хвост и выяснили, кто где остановился. Но тебе, девочка, удивительно везло. Они проморгали, когда ты отправилась на море, и взяли вместо тебя Ситнюшу. Припугнув тебя как следует, они могли в два счета получить все, что хотели, а по щадили бы вряд ли. И все им могло удаться, если бы не одно обстоятельство.

— Какое?

— Я! — гордо сказал Гоша. — Кто мог представить, что именно мне Башкирцев прикажет выручать женщину своей мечты?

— Никто, — согласилась я. — Но, учти, цепь намного длиннее: если бы Ивашов не загулял, Танька не сломала бы зуб и не встретилась бы и клинике с Олегом, то ты никогда бы не узнал, что мы попали в беду.

— Но ведь вы могли и не поехать вместе и Сочи!

— А вот это исключено. Я давно научилась делать так, чтобы люди загорались моими идеями. Танька просто не могла не поехать со мной!

— Все равно цепь снова замыкается на мне.

— В смысле? — Я недоуменно посмотрела на него.

— Разве не ты сказала мне об этом в номере у твоего чеха? И теперь мы имеем то, что имеем!

— Не припоминаю, — удивилась я. — Разве я что-то тебе обещала?

— Сейчас встречаем Татьяну, собираем вещи — и в аэропорт, — игнорируя мои последние слова, подытожил Игорь.

— У нас же билеты на завтра!

— Билеты поменяем, делов-то на три копейки. Полетим сегодня. Домой хочу!

— А может, съездим в горы?

— Какие горы, родная! Давай домой, а? Может, хватит приключений?

Подумав, я согласилась. Приключений было предостаточно.

— Я сейчас отлучусь ненадолго, а ты посиди тут. Кофе еще будешь или эклерчик принести?

— Спасибо, я сыта, — призналась я.

— Да ты, сколько ни корми, все равно не потолстеешь, — заключил Игорь и снова ушел, оставив меня в одиночестве.

Время ползло, как ленивая черепаха в «Хамелеоне». И вот наконец (боже, как мне надоело это слово!) в столовую вошел молоденький лейтенант, а за ним — Игорь, ведущий под руку Ситнюшу. Зрелище было печальным. Облик Татьяны мог разжалобить самого черствого человека. Она резко постарела и осунулась, под глазами залегли черные тени, а скулу украшал здоровенный лиловый фингал.

Я вскочила и, уронив стул, бросилась к подруге:

— Танечка! Слава богу!

Танька кинулась мне на шею, и мы разрыдались. Мужчины наблюдали за нами, смущенно опустив глаза. Дав нам немного поплакать, Игорь решил прекратить эту душещипательную сцену и предложил:

— Танюш! Может, ты есть хочешь?

Танька смотрела на него, как на инопланетянина.

— Ты что, не видишь, — всхлипывая, набросилась я на бедного Гошу, — она в шоке. Ее бы врачу показать надо! Врач у вас нормальный есть? — Я посмотрела на лейтенанта.

— Да, да, пройдемте со мной. — Он распахнул дверь, и мы двинулись по длинному коридору.

Народ в милиции видел всякое, и наша компания ни у кого повышенного интереса не вызвала.

Врач, симпатичная молодая грузинка с усталыми глазами, посмотрела на нас и сказала:

— Посторонние пусть выйдут.

Мужчины моментально испарились, а я все еще топталась у двери.

— А вы, девушка, чего ждете?

— Я ее подруга и тоже врач. Можно я останусь? — Я жалобно посмотрела на грузинку. — В качестве поддержки.

— Оставайтесь, — разрешила она и начала осмотр. — Видимых повреждений нет.

— А синяк?

— Пройдет дней через десять, и следа не останется. Для начала, — сказала врач, — я сделаю ей успокаивающий укол. Пусть в себя придет.

Минут сорок Танька лежала на кушетке в медпункте.

— Танюш, тебе здорово досталось? Они тебя били? — Я держала ее за руку. Рука дрожала, а Танька, сбиваясь и делая длинные паузы, наконец-то заговорила:

— Почти нет… ударили разок, когда я с ними идти не хотела. Даже одеться не дали, гады… Я только успела пальто накинуть… Говорят, не отдашь брюлики, одежда тебе не понадобится… Обещали на цепь посадить и трахать каждый день впятером. Я говорю, что нет у меня никаких бриллиантов. Ну, в смысле — тут нет. Дома, конечно, есть. «Давайте, — предлагаю им, — я домой позвоню. Муж пришлет». — «На хрен они нам вперлись, твои бриллианты, — отвечают. — Нам гончаровские нужны». — «Наташкины? — спрашиваю. — Так у нее, кроме фианита, в жизни ничего не было». — «Не надо, — говорят. — Если они не у тебя, то точно у той овцы!»

Я только вздохнула.

— Натуль! Уж ты-то, наверное, знаешь, в чем дело! Объясни, ради всего святого, что за бриллианты они ищут?

— Да как бы тебе сказать… Влипли мы с тобой в одну занятную историю. И, кажется мне, не без помощи моей Железной леди.

Танька начала приходить в себя и с интересом посмотрела на меня.

— А бриллианты… они есть. Правда есть. Уйдем отсюда, расскажу, — пообещала я, — без посторонних ушей.

Татьяна округлила глаза.

— И что, эти камешки стоят того, чтобы эти скоты так со мной обращались?

— По мне, так нет. Но, видимо, у бандитом другая система ценностей, — ответила я.

— Да уж, — вздохнула Татьяна. — Они мне обещали паяльник в задницу сунуть, если я не скажу… На что я ответила, что тогда меня будет неинтересно насиловать. Они удивились: почему?

— А правда, почему?

— Малоэстетично будет.

— Ну, ты загнула! Да ведь им по барабану, на что похож твой задний проход!

— Видимо, нет, — ответила Татьяна. — После этого они решили позвонить тебе, а меня, суки, заперли в холодильник. А там, б-ррр — холодища, туши висят разделанные. Я думала, околею. Хорошо, что в пальто была. Без него, точно бы задрогла. Пока сидела, думала, уж лучше бы изнасиловали…

— Не уверена, что тебе бы понравилось, — сказала я.

— Ну и съездили мы с тобой в Сочи. Отдых называется… Вместо баров и горных лыж — тюрьма и холодильник…

— Не переживай! Мы с тобой свое еще возьмем! Главное, ты теперь полностью свободна, и ничто больше нам не угрожает. Сейчас Гоша дела закончит, и полетим домой!

— Скорей бы! Я по ребенку соскучилась, сил нет! Думала, больше уже не увижу… — Татьяна снова всхлипнула.

— Ну, не плачь, пожалуйста, все уже позади!

В дверь постучали, и вошел Игорь.

— Ну, Танюха, ты как, оклемалась?

— Маленько, — ответила я за нее.

— Можешь спать спокойно. В Москве арестован Корсаков, — шепнул мне на ухо Игорь и уже громче сказал: — Девчата, подождите меня здесь. Я в гостиницу съезжу. Одна нога тут, другая там! А Татьяну сейчас покормят. Обещали ей персональный омлет для восстановления сил.

— С чего это менты стали такими добрыми? Не нужен мне их омлет! — удивилась Татьяна. — Мне б уйти отсюда побыстрее.

— Наверное, чувствуют себя виноватыми перед тобой и грехи замаливают.

— Свежо предание… — засомневалась она. — Неужели и тут без Башкирцева не обошлось?

— Не знаю, — соврала я, ибо рассказывать о кассете не хотелось. — Ты же для них теперь свидетель номер один!