Садиться на корабль, качавшийся на высоченных волнах, было нелегко. Палуба раскачивалась, и три мачты угрожали им, словно враждебные копья.

Дракон заревел на упрямое судно, изворачиваясь и изгибаясь, чтобы согласовать свое движение с качанием корабля.

Когда палуба корабля понеслась к ним, Сайвин закрыла глаза. Лучше не смотреть. Сердце Сайвин, казалось, застряло где-то у нее в горле. Она наклонилась вперед и прижала к себе девочку, крепко обняв дракона. Каст, не подведи меня.

Единственным ответом был жуткий треск. Сайвин попыталась удержаться, но удар был слишком силен. Ее лодыжки выскочили из живых стремян, и они с девочкой соскользнули с шеи дракона. Задыхаясь, Сайвин приказала своим рукам и ногам изо всех сил держаться за гиганта. Скрежет когтей по дереву продолжался целую вечность, пока дракон скользил по мокрой палубе. Сайвин ждала треска реллингов и падения в ревущее море.

Этого не произошло.

Дракон, дрожа, остановился.

Все еще зажмурившись, Сайвин вознесла беззвучную молитву всем богам мира. Потом медленно открыла глаза. Кончик драконьего носа касался реллингов. Оставалось чуть-чуть — совсем чуть-чуть. Огромный зверь лежал, растянувшись на палубе, слишком измученный, чтобы подняться. Его грудь поднималась, судорожно заглатывая воздух и исходя паром в холодном дожде. У себя за спиной Сайвин увидела глубокие желоба, прорезанные в палубе. Эти желоба были усеяны кусками сломанных серебристых когтей.

Шишон тоже осмотрелась.

— Это не папин корабль, — сказала она с тенью страха в голосе.

Сайвин положила ладонь на щеку девочки.

— Все в порядке, Шишон. Ты здесь будешь в безопасности, пока не прибудет твой папа.

Слева раздался треск, и открылся люк. На исхлестанную штормом палубу выскочили люди с копьями и мечами. Увидев, что лежит перед ними, они остановились со смесью страха и благоговения на лицах.

Сайвин понимала, что здесь вести переговоры должен Каст. Она опустила Шишон на палубу.

— Держись рядом с драконом, — велела она девочке.

Чувствуя на себе множество взглядов, Сайвин вместе с девочкой спустилась со спины дракона, не отнимая руки от его шкуры. Твердо встав на ноги, Сайвин взяла руку Шишон в свою и обернулась к людям, которых с каждой секундой становилось все больше и больше.

Даже жуткий шторм не мог удержать команду внизу. Из толпы вперед протолкался самый высокий человек, какого когда-либо видела Сайвин. Пожилой, но еще мускулистый, он был так же широкоплеч, как и высок. Собравшиеся зашептались. Все повторяли одно и то же: Верховный Килевой. Человек остановился и уставился на девушку, девочку и распростертого дракона. На его хмуром лице не было и следа приветливости. Темные глаза смотрели с подозрением.

Сайвин сглотнула. Безусловно, с этим человеком должен говорить Каст.

Шагнув вперед, Сайвин оторвала руку от дракона, разрывая магический контакт, и отшатнулась, зная, что вот-вот начнется вихрь трансформации — но ничего не произошло.

Оглянувшись через плечо, Сайвин увидела дракона, все еще лежащего поперек палубы. Только пар, поднимавшийся от его ноздрей и глотки, говорил, что зверь еще жив.

— Каст? — позвала она.

Властный голос заставил ее обернуться. Это был Верховный Килевой. В его свирепом взгляде сквозило обещание боли.

— Что ты за демон шторма?

Пиноррр вернулся в свою каюту. Его внутренности глодала тревога. Теперь, отправив Сайвин и Шишон выполнять свой план, он потерял уверенность в своей идее. Она слишком сильно зависела от истинности древних мифов. Если он окажется не прав, это будет означать не только провал надежд Сайвин и Каста, но и смерть Шишон.

Он потянулся к задвижке своей двери. Гремел гром, фонари отбрасывали искривленные тени. И в этот момент внезапное затишье в шторме спасло ему жизнь. Когда рев грома на мгновение утих, Пиноррр услышал слабый шорох каблука по камню. Этого было достаточно, чтобы привлечь его внимание.

Пригнувшись, недалеко от него в проходе стоял приземистый Гилт с окровавленным мечом в руке. По его позе и виноватому выражению глаза шаман понял, что второй помощник килевого намеревался напасть на него. Осмотрев весь проход, Пиноррр обернулся к Гилту.

— Стало быть, вместо Ульстера убить меня пришел ты?

Моряк все еще стоял, нерешительно замерев на полушаге.

— Я вижу, что ты, спасая Ульстера, навлекаешь гнев морских богов на свои собственные плечи. Как смело с твоей стороны — проклясть собственную душу.

Пиноррр прищурился. Он начал понимать, что задумал килевой.

— Ты можешь обмануть команду и свалить мое исчезновение на шторм, но не думай, что морские боги не узнают, чья рука держала меч. Они и сейчас смотрят на тебя — смотрят моими глазами. Они смотрят в твое сердце.

Внезапный удар грома потряс палубу у них под ногами.

Гилт ахнул и отступил на шаг.

Пиноррр знал, что этого человека, особенно когда он испуган, легко заставить присмиреть. Шаман наклонился ближе к Гилту.

— Слышишь, как боги уже зовут тебя к ответу за пролитую кровь?

Гилт вытаращил глаза от ужаса. Меч у него в руке задрожал.

— Я… я не собирался убивать тебя, Шаман! Честное слово, не собирался! Я п-просто хотел удостовериться, что ты вернулся к себе в каюту.

Пиноррр нахмурился. Он почувствовал, что Гилт говорит правду.

Дверь каюты Пиноррра у него за спиной у Пиноррра внезапно распахнулась. Шаман знал, что, уходя, оставил свои комнаты пустыми. Он явно угодил в засаду. Он не думал, что Ульстер может настолько струсить — по крайней мере, не так скоро.

Перед Пиноррром на дальней стене прохода в свете фонарей из дверного проема возникла тень: человек с поднятым мечом. Пиноррр увидел, как тень меча метнулась к его спине.

У Пиноррра не было времени оборачиваться — только отскочить в сторону, подняв руку. Клинок прошел у него под рукой, не попав в грудь и зацепив край мантии. Пиноррр увидел, как кончик клинка появился из-под его поднятой руки. В этот момент к Пиноррру вернулись старые инстинкты — под мантией шамана все еще билось сердце Кровавого Всадника. Хотя он давно уже расплел свою воинскую косу, его тело помнило все.

Издав воинский клич, Пиноррр опустил руку и прижал клинок плоскостью к груди. Затем он изо всех сил наступил на ногу нападающего и развернулся. Как и ожидалось, нападающий слегка потерял равновесие от неудачного удара и выпустил клинок из руки. Пиноррр не остановился. Закончив разворот, он схватил оружие, выпущенное его противником. Спустя сорок зим рука Пиноррра опять легла на рукоять меча.

Взмахнув клинком, он обернулся к обезоруженному нападающему. В сердце Пиноррра вспыхнул гнев. Зрение обострилось, все вокруг приобрело очень четкие очертания.

Пиноррр услышал, как слева ахнул Гилт:

— Тебе нельзя брать в руки меч. Тебе нельзя проливать кровь. Ты — шаман!

Не обращая внимания на Гилта, Пиноррр посмотрел на своего неудавшегося убийцу. Он не удивился, обнаружив, что перед ним стоит Джабиб, верный пес Ульстера. Первый помощник потянулся к кинжалу. Но Пиноррр был быстрее.

Меч вонзился в грудь первого помощника. Пиноррр шагнул к Джабибу, продолжая втыкать меч все глубже, пока они не оказались нос к носу. Их разделяла только рукоять меча. На холодную руку Пиноррра хлынула горячая кровь. Глядя прямо в лицо своему неудавшемуся убийце, шаман задрожал от гнева.

— Пусть морские боги скормят твой дух своим червям, — бросил он, отступая, и, повернув меч в ране, вырвал его из груди Джабиба.

Джабиб ахнул и упал на колени. Кровь хлынула у него изо рта и потекла по груди. Он пошатнулся, но Пиноррр не дал ему упасть, схватив за косу.

Джабиб в ужасе поднял глаза.

— Я отправляю тебя к богам без чести, — холодно сказал Пиноррр и одним движением меча отрезал косу Джабиба. Тот рухнул на пол в лужу собственной крови.

Пиноррр обернулся, держа меч в одной руке и косу Джабиба в другой.

Гилт уронил свой меч, его глаза побелели от страха.