Литмир - Электронная Библиотека

Эррил напряг мышцы ног, готовясь парировать неминуемую атаку.

А потом вопль гоблинки вдруг оборвался, словно ей перерезали горло — и Эррил понял, что это действительно так. Шею королевы, вытянутую в вопле, рассек широкий разрез. Он был словно кровавая улыбка, из которой изливалась кровь.

Громадная тварь простояла, дрожа, несколько секунд. Все смотрели на нее. Потом она повалилась на палубу.

Обе стороны притихли. Только крики голодных чаек, сражавшихся за объедки, нарушали тишину. Что произошло? Эррил посмотрел на Джоаха, но тот покачал головой. Магия его посоха была тут не при чем.

За растекавшейся лужей черной крови неподвижно стояла армия дракилей, ошеломленная внезапной смертью своей королевы. Даже Рокингем выпрямился и с подозрением прищурил глаза. Глубоко в груди голема ярко вспыхнули алые точки, словно существо, сидевшее там, не поверило собственным глазам. Из рваной раны быстро потекли тени, изливаясь в растущее озерцо тьмы у ног голема.

* * *

Елена стояла над трупом королевы гоблинов. В дрожащей руке она держала кинжал; с его розовой рукоятки на палубу капала кровь. Все ее тело тряслось.

Королева гоблинов была первым существом, которого она убила собственноручно. В прошлом она уничтожала гнусных тварей Темного Лорда своей магией, но эта битва была иной. Не было ни ведьминского огня, ни холодного огня, ни штормового огня — просто перерезанная глотка.

Несколько секунд назад Елена проскользнула мимо Эррила и остальных и просто подошла к королеве гоблинов. Она стояла с поднятым кинжалом, глядя в яростные глаза твари. Не потребовалось ни умения, ни танца клинков, ни магического искусства. Когда гоблинка завыла, Елена просто протянула руку вперед и перерезала ей горло. И была только горячая кровь, брызнувшая ей на руку и лицо. Елена совершила убийство.

И теперь она смотрела на скорчившееся тело убитого существа.

Когда тварь испускала дух, одна из ее когтистых лап потянулась к животу. И только тогда Елена заметила там характерную округлость.

Королева гоблинов была беременна!

О, Верховная Матерь, что она наделала? Одним подлым ударом она убила и мать, и невинного ребенка. Во что же она превращается? Елена отшатнулась, обернулась к своим защитникам. Она протянула кинжал Эррилу, молча умоляя его забрать у нее оружие. Но никто ее не увидел. Все смотрели только на скорчившееся тело королевы гоблинов.

У Елены задрожали ноги. В ушах, заглушая все остальное, громче зазвучала песнь магии. Потрясение от того, что она сделала, быстро ослабило ее неуверенный контроль над магией. Воспользовавшись ее слабостью, ведьма внутри нее освободилась от оков и помчалась сквозь кровь. Елена не могла сопротивляться тьме в своей душе, потому что ее воля была слишком потрясена убийством. А глубоко внутри какая-то часть ее души даже не хотела сопротивляться.

Елена упала на колени в луже гоблинской крови и открылась ведьме, позволив этой ледяной стороне ее души охладить жар стыда и вины.

Освободившись наконец, радовалась ведьма, и с губ Елены сорвался невольный смех — смесь желания, ужаса и безумия. Тонкая грань между женщиной и ведьмой расплывалась. Елена поняла, что поднимается на ноги. Из ее горла полилась злобная радость, как лилась кровь из перерезанного горла королевы гоблинов.

Елена попыталась, насколько могла, добавить к этому воплю и свой голос. Она кричала от ужаса и сожаления, от потери и боли; она визжала, умоляя кого-нибудь забрать у нее все это. Но ее голос был лишь шепотом рядом с ураганом. Восторг ведьмы, пенясь, изливался из ее сердца; там звучал хорал освобождения, радости и могущества.

Елена не могла остановить ведьму.

Она смотрела, как ее левая рука взяла кинжал и приготовилась разрезать ладонь, сиявшую темно-розовым светом. Ведьма собиралась освободить магию, запертую в ее ладони, освободить Призрачное Пламя и отпустить его свободно носиться по кораблю.

— Нет, — простонала Елена, — этого не должно случиться! Прячась в глубине собственного сердца, Елена не до такой степени погрузилась в печаль и горечь, чтобы забыть об остальных, кто еще был на корабле: об Эрриле, Джоахе, Флинте и Морисе. Они все погибнут!

Елена сопротивлялась ведьме. Кинжал трепетал в ее руке. Но это было все равно что сопротивляться ревущей горной реке. Она не могла ничего сделать — ее просто отбрасывало мощным течением, ярившимся у нее в крови. Ведьма отказывалась уступить контроль над ее телом.

Из ее горла вырвался безумный хохот. И эта злобная радость заглушила крик о помощи.

* * *

— Что происходит? — спросил Флинт.

— Понятия не имею, — сказал Эррил, не сводя глаз с орды гоблинов. Несколько секунд назад они смотрели на чудовищ из-за тела их королевы, и обе стороны явно были сбиты с толку. Никто не двигался, никто не осмелился произнести хотя бы слово.

Потом вдруг тишину нарушил раздавшийся посреди палубы злобный смех — сначала негромко, потом громче и громче. Теперь его эхо отражалось от парусов и воды. Это был смех безумия и более того — голода.

Дракили извивались и шипели, не зная, как реагировать на это странное явление. Несколько гоблинов нюхали воздух. Затем пара-другая тварей бросилась бежать — и больше ничего не потребовалось. Скоро отступала уже вся армия, толпясь, залезая друг на друга, царапая когтями палубу. Вокруг корабля слышался плеск лап уплывающих дракилей.

Эррил и остальные остались на месте. Хотя от этого смеха волоски на коже рыцаря с равнин встали дыбом, а в ушах звенело, он знал, что битва еще не кончена. Рокингем с демоном в груди все еще стоял у мачты. Словно горный поток, огибающий скалу, гоблины мчались мимо голема.

Но Эррил стоял на месте не из-за присутствия Рокингема. Какие-то интонации в бесплотном голосе на мгновение показались ему знакомыми.

— Джоах, пойди посмотри, что делает твоя сестра, — быстро приказал он.

— Но… — взгляд юноши не отрывался от убегающих гоблинов.

Эррил подтолкнул юношу локтем к полуразрушенному люку.

— Иди вниз!

Джоах заколебался, потом метнулся в проход и помчался по деревянным ступенькам. Эррил, прищурившись, прислушивался к злобному смеху. Безумная радость пенилась по всему кораблю, словно испарения самого корпуса судна.

— Что это? — спросил Флинт.

Эррил сглотнул, но ничего не сказал.

К этому моменту на палубе остались только мертвые гоблины. Даже серьезно раненые дракили подтащились к краю палубы и бросились в воду, предпочитая встречу с акулами встрече с разгневанным призраком, убившим их королеву.

* * *

В пучине хохота Елена продолжала сражаться с ведьмой, изо всех сил сражаясь вырвать у нее контроль над необузданной кровавой магией. Теперь кончик кинжала касался ее ладони. Елена сражалась изо всех сил.

Гоблины вокруг нее, похоже, почувствовали, что угроза их вот-вот настигнет, и мчались прочь во все стороны. На палубе оставались только мертвые.

Елена приложила еще больше усилий. Дракили ушли, и не было нужды выпускать магию. Гибель ее спутников окажется напрасной.

И все же Елена не могла остановить то, что вот-вот должно было случиться. Неконтролируемый безумный хохот по-прежнему изливался из ее глотки.

Елена стала искать помощь — и нашла ее в самом неожиданном месте.

На палубе, около одной из мачт, стояла фигура, которую она до того почти не замечала в мешанине гоблинов. Черная магия окружала эту фигуру плотным туманом. Теперь, когда гоблины исчезли, Елена наконец смогла разглядеть этого человека. Сначала глаза Елены расширились от медленного узнавания; потом прищурились от ненависти.

Этого быть не может! Но отрицать не приходилось. Рокингем!

Пламя в животе Елены, уже давно ставшее пеплом, вспыхнуло заново. Он все еще жив! Из ее сердца вырвался разгневанный вопль и взбудоражил ее кровь.

Хохот ведьмы внезапно замер у нее в глотке. Женщина в ней вспыхнула ненавистью и яростью. Ведьма и женщина больше не были разделены расплывавшейся границей — и больше не боролись. Две стороны ее сущности сплавились в горниле гнева.

29
{"b":"14435","o":1}