– И тем не менее, у нас есть сообщение о том, что перед вашим домом паркуется новый «ягуар» – как раз на таком расстоянии от уличного фонаря, чтобы не бросаться в глаза. Машина такая новая, что на ней нет номерных знаков. Это была ваша машина, мистер Ханикатт?
– Мистер Ханикатт – это мой отец, – упавшим голосом сказал Мэтт. – А я – Мэтт. И это была машина моих друзей…
– И как же зовут этих ваших друзей?
Мэтт посмотрел на Елену. Она делала ему жесты, чтобы он подождал, – она явно пыталась что-нибудь придумать. Ответить «Елена Гилберт» было бы самоубийством. Уж кто-кто, а полиция знала, что Елена Гилберт мертва. Теперь Елена тыкала пальцем по всей комнате и беззвучно что-то произносила.
Мэтт закрыл глаза и сказал в трубку.
– Стефана Сальваторе. Но он дал эту машину своей девушке? – Он знал, что закончил это предложение так, что оно прозвучало вопросительно, просто ему было трудно поверить тому, что заставляла его делать Елена.
По голосу шерифа было понятно, что он устал, и разговор начинает ему надоедать.
– Это вы меня спрашиваете, Мэтт? Итак, вы сидели за рулем новой машины, принадлежащей девушке вашего друга. А как ее имя?
Возникла короткая пауза, во время которой девушки явно не могли прийти к согласию, и Мэтт повис между небом и преисподней. Наконец Бонни подняла руки вверх, а Мередит наклонилась, показывая на себя.
– Мередит Сулез, – тихо сказал Мэтт. Он услышал неуверенность в собственном голосе и повторил, хрипло, но более уверенно: – Мередит Сулез.
Елена что-то торопливо шептала Мередит на ухо.
– А где была приобретена машина? Мистер Ханикатт!
– Да-да, – сказал Мэтт. – Подождите секунду, – и он сунул телефон в протянутую руку Мередит.
– С вами говорит Мередит Сулез, – сказала Мередит мягко, с отлакированными, расслабленными интонациями заправского диск-жокея.
– Мисс Сулез, вы слышали наш предшествующий разговор?
– Я предпочла бы без «мисс», сержант. Да, слышала.
– Это правда, что вы на время передали свою машину мистеру Ханикатту?
– Правда.
– А где в данный момент находится мистер… – послышался шорох бумаг, – Стефан Сальваторе, первый владелец этой машины?
«Он не спрашивает ее, где была куплена машина», – сообразил Мэтт. Наверняка и сам знает.
– Моего друга сейчас нет в городе, – отвечала Мередит все тем же отлично поставленным, невозмутимым голосом, – и мне неизвестно, когда он вернется. Следует ли мне передать ему, чтобы он позвонил вам, когда появится?
– Это было бы разумно, – сухо сказал шериф Моссберг. – В наши дни покупатели крайне редко расплачиваются наличными, когда покупают машины, – тем более если речь идет о новом «ягуаре». Кроме того, я хотел бы узнать номер вашей водительской лицензии. Ну и я действительно очень хотел бы побеседовать с мистером Сальваторе, когда он вернется.
– Вполне может быть, что он вернется очень скоро, – сказала Мередит чуть медленнее – она следовала инструкциям Елены. Потом по памяти продиктовала номер своей лицензии.
– Благодарю вас, – коротко сказал шериф Моссберг. – Пока этого доста…
– Могу я еще кое-что сказать? Мэтт Ханикатт ни за что в жизни не стал бы убирать с дороги дорожные знаки. Он очень ответственный водитель, а в школе он был старостой своего класса. Вы можете поговорить с любым из преподавателей школы Роберта Ли или даже с директором, если она не в отпуске. Любой из них подтвердит мои слова.
Похоже, на шерифа этот монолог не произвел особого впечатления.
– Можете передать ему, что я собираюсь за ним присматривать. И вообще, было бы неплохо, если бы он заехал к нам в управление сегодня или завтра, – сказал он, и в трубке послышались короткие гудки.
– Девушка Стефана? – взорвался Мэтт. – Ты, Мередит? А если продавец машины уже сказал, что девушка была блондинкой? Как мы будем выкручиваться?
– Не будем, – просто сказала Елена из-за спины Мередит. – Этим займется Дамон. От нас требуется только одно – найти его. Я не сомневаюсь, что он сможет кое-что подправить в сознании шерифа Моссберга – если сочтет, что цена ему подходит. А обо мне не беспокойся, – добавила она мягко. – Ты хмуришься, но все будет хорошо.
– Ты сама в это веришь?
– Абсолютно. – Елена снова обняла его и поцеловала в щеку.
– Имей в виду, они хотят, чтобы я сегодня или завтра заехал к ним в управление.
– Заедешь, но не один! – сказала Бонни, в глазах которой сверкали негодующие искры. – С тобой пойдет Дамон, и к концу разговора шериф Моссберг станет твоим лучшим другом.
– Хорошо, – сказала Мередит. – Что мы делаем сегодня?
– Проблема вот в чем, – ответила Елена, постукивая указательным пальцем по верхней губе, – у нас слишком много проблем одновременно, и я хочу, чтобы никто – вы слышите, никто – не ходил один. Мы точно знаем, что в Старом лесу – малахи, и что они собираются предпринять в отношении нас недружественные жесты. Например, прикончить.
Мэтта охватило теплое чувство от того, что ему опять верят. Разговор с шерифом Моссбергом произвел на него более тяжелое впечатление, чем ему хотелось показать.
– Значит, мы разбиваемся на группы, – подытожила Мередит, – и распределяем задачи. Давай перечислять проблемы.
Елена стала загибать пальцы:
– Проблема первая – Кэролайн. Думаю, кто-то должен увидеться с ней и как минимум попытаться узнать, не сидит ли в ней эта… штука. Проблема вторая – Тами и никто не знает, кто еще. Если Кэролайн… распространяет вокруг себя какую-то заразу, от нее могли заразиться и другие девушки. Или парни.
– Ясно, – сказала Мередит. – Что еще?
– Кто-то должен связаться с Дамоном. Попытаться выяснить у него, не знает ли он что-нибудь о том, куда делся Стефан, и заодно уговорить его пойти в полицию и взять под контроль разум шерифа Моссберга.
– Пожалуй, тебе место в этой последней группе: вряд ли Дамон станет разговаривать с кем-нибудь, кроме тебя, – сказала Мередит. – А в паре с тобой – Бонни, чтобы она смогла…
– О нет. Сегодня никаких больше Зовов, – умоляюще сказала Бонни. – Елена, извини, но я просто физически не смогу, не отдохнув хотя бы день. И вообще: если Дамон захочет с тобой поговорить, то тебе надо просто пойти погулять – нет, не в Старый лес, а около него – и позвать его. Он в курсе всего происходящего. Он узнает, где ты.
– Тогда логично, чтобы с Еленой пошел я, – сказал Мэтт. – Ведь шериф – это моя забота. Я бы пошел к тому месту, где было дерево, и…
Все три девушки немедленно запротестовали.
– Я употребил слово «бы», – сказал Мэтт. – И не настаиваю. Мы все знаем, что там опасно.
– Хорошо, – сказала Елена. – Бонни и Мередит идут к Кэролайн, а мы с тобой отправляемся охотиться на Дамона. Идет? Я бы предпочла поохотиться на Стефана, но у нас пока слишком мало информации.
– Ладно, но перед тем, как вы пойдете, не стоит ли вам заехать к Джиму Брюсу? У Мэтта есть предлог: он знаком с Джимом. А ты заодно посмотришь, что происходит с Тами, – предложила Мередит.
– Итак, у нас план А, Б и В, – сказала Елена, и неожиданно все засмеялись.
День был ясный, и над головой у них жарко светило солнце.
В солнечных лучах, несмотря на маленькую неприятность – звонок шерифа Моссберга, – все почувствовали себя сильными и уверенными в себе.
Они даже не подозревали, что их путешествие обернется самым страшным кошмаром в их жизни.
Бонни стояла поодаль, а Мередит стучала в дверь дома Форбсов.
Через некоторое время, не услышав ни ответа, ни звука, она постучала снова.
На этот раз Бонни услышала шепот – что-то сказала миссис Форбс, а в отдалении засмеялась Кэролайн.
Наконец, в тот момент, когда Мередит уже собралась нажать кнопку звонка – в Феллс-Черч это считалось крайней степенью неуважения к соседям, – дверь открылась. Бонни торопливо поставила ногу, чтобы она не закрылась снова.
– Здравствуйте, миссис Форбс. Мы хотели… – Мередит запнулась, – мы хотели узнать, как Кэролайн. Ей лучше? – закончила она с металлическими нотками в голосе. Вид у миссис Форбс был такой, словно она видела привидение – и всю ночь пыталась от него убежать.
