— Идеальных отпечатков пальцев не существует, — пояснил Финли. — Если бы они существовали, мы бы ни за что на свете не смогли ими пользоваться для поиска преступников. — Он вытащил из кармана не слишком свежий носовой платок и протер им сначала очки, а потом ветровое стекло изнутри. — Вы ведь ученый, что скажете?

— Об отпечатках пальцев? У меня никаких догадок нет. Быть может, лабораторная ошибка?

Детектив покачал головой.

— Нет. Я все делал сам.

Картер молчал. Единственное предположение, которое он мог высказать, было такое: идеальные отпечатки пальцев оставило какое-то идеальное существо, скажем ангел. Но Картеру совсем не хотелось добавлять еще и безумие ко всему тому, в чем его мог обвинить детектив.

— Теперь можете отдать листок мне, — сказал Финли, взял бумагу, сложил и убрал в карман.

— Мне очень жаль, что я ничем не могу вам помочь, — сказал Картер.

Детектив кивнул и повернул руль вправо.

— Какой адрес?

— Еще три квартала вперед, на углу.

Детектив некоторое время вел машину молча, а потом сказал:

— Возможно, все же есть кое-что, в чем вы могли бы мне помочь.

— Попытаюсь.

— Криминалист сказал, что человек, ставший жертвой преступления, погиб в результате сожжения.

Картер ждал продолжения. В результате сожжения… Какие еще могли быть вопросы?

— Но вот ведь странная штука. Тело горело не снаружи, а изнутри.

Картер был не на шутку озадачен.

— Если вы хотите спросить меня о том, возможно ли самовозгорание человека, я отвечу: нет.

— И я тоже так думал. В старших классах я изучал естествознание. Но поскольку в этом году я видел только еще двух обгоревших людей, и оба они работали в вашей лаборатории, я подумал, что вы, вероятно, могли бы мне помочь кое-что понять.

Картер не знал, что сказать.

— Совпадение? — проговорил он наконец.

Детектив остановил машину на углу.

— Возможно, — сказал он. — Но совпадение невероятное.

«Это мы уже слышали», — подумал Картер, но вслух не сказал.

— Спасибо, что подвезли, — поблагодарил он Финли и постарался выйти из машины без излишней поспешности.

Детектив дождался, пока Картер перейдет улицу, и только потом поехал дальше.

Картер сделал глубокий вдох. В машине детектива он глубоко дышать не решался. У него было большое подозрение, что он еще увидится с Финли.

Когда он вошел в лабораторию доктора Пермута, Эзра был уже там. Картер успел удостовериться в том, что с пунктуальностью у Эзры проблем не было. А вот своего факультетского коллегу Картер узнал с трудом. В прошлый раз, когда он оставил ему клочок свитка для исследования, тот был аккуратен до стерильности, идеально причесан, в белоснежном, застегнутом на все пуговицы лабораторном халате.

А теперь у него был такой вид, будто он несколько дней не спал: волосы растрепаны, халат мятый, в пятнах, и даже очки не могли скрыть темных кругов под глазами Пермута.

— Рад, что вы смогли зайти сегодня, — сказал он, плотно закрыв дверь. Кроме них, в лаборатории больше никого не было. — Мне очень не хотелось ждать дольше.

— Нам тоже, — кивнул Картер. — Эзра, если он вам сам еще об этом не сказал, является владельцем того свитка, фрагмент которого вы исследовали.

— Да, он упомянул об этом, — сказал доктор Пермут и быстро повернулся к лабораторному столу. — Я намерен ознакомить вас с результатами, а вы вольны сами решать, какие сделать выводы.

Картер и Эзра переглянулись и подошли следом за явно расстроенным ученым к столу, на котором были разложены широкополосные распечатки с плотными рядами цифр и букв. И хотя Картер не смог бы разобраться в этой абракадабре лучше, чем в первый раз, он сразу понял, что это такое. Эзра, по всей видимости, тоже.

— Это расшифровка ДНК, — сказал Эзра. — Я раньше видел такие распечатки.

— Отлично, — кивнул доктор Пермут, пошарил в кармане и достал коробочку «тамз». — Хотя бы это не придется объяснять. — Он постучал кончиком пальца по распечатке, лежавшей справа, и сказал Картеру:

— Это — те результаты, которые я вам показывал в прошлый раз. ДНК, обнаруженная во фрагменте окаменелости.

— О'кей, — сказал Картер. — Верю вам на слово.

— Я охарактеризовал эти результаты, как теоретическую ДНК, — объяснил Пермут Эзре. — Нам удалось выделить довольно большой фрагмент, но в некоторых критических участках пришлось восстанавливать пробелы с помощью компьютерного моделирования.

Эзра кивнул. Пермут сунул в рот таблетку «тамз» и убрал коробочку в карман.

— Мы применили процесс, который называется ПЦР — полимеразная цепная реакция.

— Что это значит? — осведомился Эзра.

— Это значит, что мы измельчили имевшийся у нас материал, превратили его в порошок, а потом добавили к этому порошку кремний, поскольку он связывается с любыми следами сохранившейся ДНК. Затем с помощью ПЦР мы смогли увеличить фрагменты ДНК — к примеру, нам удалось сделать более миллиона копий одной молекулы.

— Чтобы можно было прочесть код ДНК более четко? — спросил Картер.

— Чтобы его можно было прочесть вообще, — ответил Пермут.

— Но мне уже известно, что вы не знаете, какие из этого можно сделать выводы, — сказал Картер. — В прошлый раз мы говорили об этом.

— Это было до того, как вы принесли мне фрагмент свитка. Посмотрите сюда, — сказал Пермут. На этот раз он постучал пальцем по распечатке, лежавшей слева. — Видите, как похожи последовательности?

Картер стал внимательно вглядываться в строчки букв и цифр. Эзра последовал его примеру. И действительно, некоторые элементы кода выглядели очень похоже. Но почему? Какое отношение одно имело к другому? Посмотрев на Пермута, Картер понял, что тот прочел его мысли.

— Странно, правда? — проговорил Пермут с кривой усмешкой. — Кусочек окаменевшей кости и клочок пергамента — и вдруг такое потрясающее совпадение?

— Да, — согласился Картер. — Действительно странно.

— На самом деле если провести более тщательное сравнение, а я его провел, вы уж мне поверьте, то те фрагменты ДНК, которые нам удалось выделить из ткани свитка, полностью заполняют пробелы в геноме окаменелости.

Пермут стал раскачиваться на каблуках. Он ждал, когда Картер и Эзра поймут смысл сказанного им. Тишину в лаборатории нарушало только поскрипывание ботинок Пермута.

— Вы хотите сказать, — отважился спросить Эзра, — что обе пробы взяты… из одного источника?

Пермут поджал губы и склонил голову к плечу. Картеру показалось, что у биолога порядком расшатаны нервы.

— Я могу сказать больше, — проговорил Пермут. — Я могу показать вам кое-что такое, от чего у вас просто глаза на лоб полезут!

Он отошел от лабораторного стола к высокому белому микроскопу с тринокулярной головкой. Картер узнал этот прибор. Это был японский микроскоп марки «Мэйджи» MJI2700. Картеру до смерти хотелось иметь такой в своей лаборатории.

— Взгляните сюда, — предложил Пермут. — Слайд уже вставлен.

Эзра, стоявший ближе, первым шагнул к микроскопу. Когда он наклонился к окулярам, Пермут сказал:

— Вы смотрите на участок фрагмента свитка.

Несколько секунд Эзра стоял неподвижно, потом выпрямился.

— Картер, — сказал Пермут, — почему бы и вам не взглянуть?

Эзра отошел в сторону. У него был странный, как будто удовлетворенный вид.

Картер опустил голову и, настроив освещение слайда, увидел нечто, очень напоминающее увеличенный снимок поверхности Марса. Перед ним предстала бугристая желтая долина с множеством впадин и кратеров, тут и там рассеченная узкими извилистыми каналами, но эти каналы не были сухими и пустыми. Они были наполнены лиловатой жидкостью, и эта жидкость протекала по ним и ритмично пульсировала, как кровь.

— Что вы добавили к материалу? — спросил Картер, не отрываясь от окуляров. — Какой-то краситель?

— Нет. Это то, что мы ошибочно принимали за чернила, — ответил Пермут. — На самом деле это кровь.

Картер выпрямился и отошел от микроскопа.