— Отдел «М» (математика)
Руководитель Карлхейнц Бозек. Создан по приказу Гиммлера от 25 мая 1944 г. В декабре 1944 г. начал работать в концлагерь «Захсенхаузен». Ему помогали в работе 25 ассистентов из выдающихся заключённых концентрационного лагеря Ораниенбург. Проблемы ставили ВС, ВМФ, ВВС и Совет по научным исследованиям рейха. Подробности этих заданий не были известны Зиверсу.
— Отдел «Н»
Руководитель профессор Август Хирт из Тюбингенского университета, член обычных СС и член партии. Проводил эксперименты по исследованиям рака. Источник утверждает, что Хирту удалось — считается впервые — вывести раковую клетку у мыши, используя флюоресцентную микроскопию, и ему также удалось уничтожить эту раковую клетку благодаря своему новому методу лечения. Они утверждают, что это — первый известный случай излечения рака…
— Отдел «Р"(пектин)
Руководитель доктор Курт Плетнер, штурмбанфюрер СС и лектор Лейпцигского университета. Он проводил исследования пектина Исследования сосредоточивались на применении пектина и глютаминовой кислоты в качестве клинического средства для свёртывания крови.
— Отдел «R»
С 1942 г. руководителем стал Зигмунд Рашер, доктор из больницы Швабингер в Мюнхене. Он проводил эксперименты при температурах замораживания (на большой высоте, в холодной воде и т. д.). Эти эксперименты вообще не были связаны с институтом «Наследие предков». Рашер был членом войск СС и штабным врачом германских ВВС. Впоследствии Рашер сам был отправлен в концентрационный лагерь Бухенвальд в 1944 г. (история эта печальная до смешного: ярый последователь теории нордической расы. Рашер уверял Гитлера, что его 48-летняя жена благополучно рожает расово чистых детей, но — увы! — это был обман: фрау Рашер брала своих «рождённых» детей из приютов, за что и поплатились оба участника мошенничества — и фрау Рашер, и непотопляемый доктор). Врач из Кёльнского университета доктор Хаольцленер ассистировал доктору Рашеру в экспериментах по сопротивляемости человеческого организма к температурам замораживания, которые проводились на людях — «морских свинках» из концентрационного лагеря Дахау…
В ноябре 1944 г. Институт энтомологии связался в рабочем порядке с фирмой «Гебр. Борхерс» (Гослар).
«Германский научный потенциал в действии»
Руководитель Ханс Шнайдер. Осенью 1942 г. стал руководить центральным аппаратом в Берлине.
ПОДОТДЕЛЫ:
— «Дания»
Руководитель Карл Керстен.
— «Нидерланды»
Руководитель Май. Осенью 1942 г. приступил к работе в Гааге.
— «Норвегия»
Руководитель Ханс Швальм. Осенью 1942 г. приступил к работе в Осло.
— «Фландрия»
Руководитель Аларих Августин. К этому подотделу относился сектор «Валлония». Осенью 1942 г. Такенберг приступил к работе в Брюсселе.
— «Швейцария»
Руководитель Руофф.
— «Швеция»
Руководитель граф Эрик Оксенштирна.
Чего только в этом перечне нет! И энтомология, и генетика, и медицина, и гомеопатия, и математика, и агрономия, и ботаника, и языкознание, и история, и археология, и палеонтология, и антропология, и физика, и химия — и наряду с этим — алхимия, парапсихология, конспирология, нетрадиционная медицина, астрология, уфология и бог знает что ещё! Архивы «Аненербе», вывезенные в США, Великобританию и СССР, до сих пор хранят немало загадок. Использованы были, кстати, лишь военные разработки. Например, исследования по ядерной физике, новым технологиям, психотронному воздействию на человека при помощи разного рода полей и гипнотического внушения. Победителей в великой войне не интересовали археологические и исторические достижения института, так же в тени остались многие документы, которые хранили информацию о сугубо магических элементах науки рейха.
Впрочем, многие учёные, работавшие на рейх, сами были филиалом «Аненербе», их живые мозги, вывезенные из Германии по праву победителя (учёные были интернированы как военнопленные), нашли применение и в США, и в СССР, и в Англии. Каждый победитель урвал свою частичку загадочного института «Аненербе». Если мы хотим разобраться, чем же занимались в этом вместилище немецкого коллективного разума, то начать придётся с начала — то есть с того «Аненербе», который был построен на энтузиазме Германа Вирта.
Великая путаница истории
Есть идеи старые, есть идеи новые, а есть идеи неадекватные, то есть те, которые большинством людей, работающих в науке, не признаются, потому что тогда догматы науки нужно срочно пересматривать. Человек, благодаря которому явился на свет монстр «Аненербе», был из последних, неадекватных. Он искал прародину предков, которую помещал в те времена, что принято называть «безгласными», то есть не имеющими исторических свидетельств. Была некогда великая земля, откуда древние люди вынуждены были уйти, скорее всего, из-за какой-то глобальной катастрофы. Это были предки индоевропейцев, которых Герман Вирт называл арийцами, расу — соответственно — арийской. После разгрома нацистского рейха учёные стараются всуе не произносить этого крамольного названия, хотя в нём нет ничего даже отдалённо фашистского. Ведь к арийцам относятся не только германцы, но и славяне, и кельты, и многие народы Европы. Все они потомки древних ариев. Вирт был влюблён в свою идею, и он, извините уж, был германцем, то есть считал ариев своими предками. И он искал утраченную историю, ту, которая молчит или делает нам намёки из текстов, достаточно древних для того, чтобы обрасти мифами, упоминаниями о чём-то случившемся за долгие тысячелетия до тех людей, которые такой текст записали. Но тексты текстами. Прекрасно, когда они есть. Но ещё прекраснее, если намёк из древнего сказания обрастает плотью. Поэтому Герман Вирт стремился найти материальное подтверждение своим догадкам — а это экспедиционная работа, раскопки, поиски, попытки понять значение найденных артефактов.
Для Вирта такими артефактами были мегалитические постройки древних, находки, относящиеся к самому раннему периоду человеческого общества, и первые знаки древней письменности. Приглядываясь к тому, что он обнаружил, Вирт пробовал реконструировать быт древних арийцев, понять ход их мыслей. И если быть честными, то был он хорошим учёным, дотошным, но излишне доверчивым и увлечённым собственной теорией. А излишнее пристрастие в науках о древности чревато опасностью, что твою увлечённость и любовь используют другие, которым эта увлечённость нужна как средство достижения собственных, отнюдь не таких благородных, целей. С Германом Виртом так и произошло. Однажды оказавшись на гребне национальной волны, он навсегда оказался пригвождённым к позорному столбу вместе с теми, кто убивал, вешал и сжигал людей в печах лагерей. И вся вина его в том, что он искренне верил в прародину ариев — Гиперборею или Арктогею — и имел несчастье заложить основы института «Аненербе». На его находках, на его сочинениях начал расти этот институт. Но вот за будущую судьбу этого монстра Вирт ответственности не несёт. Практически никакой.
Но что же так покорило Гиммлера? Почему он вцепился в Вирта и его Гиперборею мёртвой хваткой? На выставке он увидел обилие рунических и проторунических письмён, артефактов, которые собрал за свои многочисленные экспедиции голландский профессор. Одна идея профессора тоже была ему близка: Вирт считал, что человечество произошло от разных прародителей: на севере это была Арктогея с нордическим типом, которому свойственна высокая духовная и организующая сила, устремлённость к небесам, это были изобретатели праязыка человечества, а на юге — Гондвана, с гондваническим типом людей, более склонных ценить материальный мир, устремлённых к земле, рождающихся из праха и уходящих в прах, то есть для истории гораздо менее ценных. Северные люди практически никаких следов своей жизни не оставили, потому что их прародина погибла, но они успели переселиться к югу и принесли свой язык, свою проторуническую письменность. Очаги нордической культуры и цивилизации ещё сохранялись в исторические времена, потом исчезли и они. Последнее место обитания ариев Вирт нашёл на банке (отмели) Даггера в Северном море, но нам об этих исследованиях ничего не известно, все материалы пропали. Уже будучи на посту директора «Аненербе», именно он отправил Шеффера в первую Тибетскую экспедицию — искать следы древних гиперборейцев в пустыне Гоби.
