– Мужчины редко безропотно относятся к болезни.

– Я должен страдать в одиночестве? – спросил он низким чувственным шепотом.

– Вы хотели бы, чтобы Девон и Дрейк спали около вас? Это можно устроить, если вам не хочется быть одному.

Он шаловливо улыбнулся:

– Я подумал о другом. Поцелуйте меня, прежде чем уйдете.

– Вы с ума сошли!

– Соблазнительное предложение, не правда ли? И оно вас привлекает.

Она наклонилась к нему.

– Вы бредите. Только этим я могу объяснить ваше поведение.

Он спокойно смотрел на нее.

– Я весьма благосклонно настроен, Эмма.

– В таком случае благосклонно отнеситесь к тому, чтобы остаться лежать в постели. В одиночестве.

Их взгляды скрестились в молчаливом поединке двух характеров. Эмма подумала о том, что глупо с ее стороны сердиться. У него в жилах течет кровь герцога, и не важно, стал ли он уже носителем этого титула или нет. Ну а она, Эмма, – старшая дочь не менее гордого маркиза. Если она смогла проявить характер в семье буйных Боскаслов, то устоит и перед их другом.

Конечно, надо принять в расчет его болезненное состояние. А может, ей следует думать о лорде Вулвертоне как о своем подопечном, который обладает скрытыми способностями, но нуждается в строгом воспитании?

– А теперь, – сказала она твердо, но ласково, – я хочу, чтобы вы не вставали и хорошенько отдохнули. Утро вечера мудренее.

– Ничего подобного. Она вздохнула.

– А если мне ночью понадобится ваша помощь? – спросил он.

– Маловероятно. Хотя вот звонок, на столике, если нужно кого-нибудь позвать.

Он потянулся к ней и поймал за локоть.

– Что вы делаете? – возмутилась она.

– Зову на помощь, – ответил он и потянул ее вниз.

Она не удержалась на ногах и плюхнулась на кровать. Какое унижение! Она была настолько потрясена близостью его крепкого, мускулистого тела, что у нее не хватило сил сопротивляться.

– Что вы делаете? – снова спросила она. Его рот прижался к ее уху.

– Я подумал, что вы сейчас упадете.

– Да. Из огня да в полымя.

В отблеске свечи его глаза сверкали. От жара? От боли? Или от чего-то еще, о чем лучше не говорить?

– Лорд Вулвертон, – со вздохом сказала она, – вы усугубляете ситуацию.

– Тот человек ошибся, – тихо произнес он. Сердце у Эммы готово было выскочить из груди. Его горящий взор лишил ее сил. Она не привыкла к такому поведению мужчин.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, и не хочу знать. Этот удар по голове…

– Вы вовсе не холодная. – Его опытный взгляд пробежал по ее фигуре. – Эмма, у вас внутри горит скрытый огонь.

Она покраснела. Какая глупость.

– Не будьте…

– …честным, да? – Он наклонился и взял в ладони ее лицо. – Поцелуйте меня всего один раз, и я докажу вам это. Доставьте мне такое удовольствие. Пожалуйста.

Для одного дня более чем достаточно. Сначала ужасное оскорбление, которое было нанесено ей сегодня, потом поцелуй, чтобы доставить ему удовольствие. И все же, когда мозолистые пальцы коснулись ее щек, огонь, на который он намекал, начал разгораться у нее внутри и постепенно охватил все тело. Соски напряглись, а по рукам и ногам разлилась приятная слабость.

– Вы теплая. – Он наклонил к ней лицо. – Если вы превращались в ледышку, когда он пытался вас коснуться, то вина в этом его, а не ваша.

Откуда он знает? Да и как смеет говорить такое? Она опустила глаза и, не дыша, ждала. Ей было стыдно, но она предвкушала что-то новое. В любой момент это чудесное ощущение может закончиться. Отчего ее так задело язвительное замечание сэра Уильяма? Она вовсе не хотела, чтобы о ней думали как о холодной женщине, но знала, что часто выглядит именно такой.

А скрытый огонь? О, почему женщины так падки на лесть? Почему она готова поддаться этому мужчине?

– С распущенными волосами вы еще больше похожи на ангела. – Он задумчиво смотрел на нее. – На свадьбе я не мог отвести от вас глаз.

Эмма с трудом сглотнула слюну.

– Я выгляжу… неопрятной.

– Вы заставили меня…

– Что заставила? – прошептала она.

– Засмеяться.

– Что? – не поняла она.

– Мне было с вами легко и приятно.

– Я просто была вежливой.

– Вы стащили три конфетки со свадебного пирога, – с улыбкой напомнил он.

– Не вздумайте сказать об этом кому-нибудь из моей семьи. Я для них образец поведения.

– Неужели? – Он запустил пальцы в ее волосы. Эти ласковые прикосновения завораживали, хотя ей несвойственно легко терять голову. Но… она позволит этому новому удовольствию продлиться еще чуть-чуть. Как приятно чувствовать его пальцы на коже. И как это усыпляет ее бдительность.

– Огонь даже в ваших волосах. – Дыхание Эйдриана теплом пробежало у нее по губам. – Они словно золотой шелк. Меня всегда тянуло к огню. Вы опасная женщина, Эмма Боскасл…

Она вздохнула. Он – Волк.

– Лорд Вулвертон…

– Побудьте со мной… немножко, – попросил он, не сводя с нее глаз.

– Не могу. И мы оба это знаем.

– Всего несколько минут. Я устал от бездействия. Устал от одиночества. Я больше ни о чем не прошу.

Он протянул руку назад и пальцами загасил свечу. Приятно потянуло дымком, смешанным с запахом его одеколона.

Пугающее возбуждение нахлынуло на нее. А причиной – всего лишь погасшая свеча. Словно он делал это сотню раз в похожих обстоятельствах. Их поглотила темнота. Он обхватил ладонями ее талию, и у нее вырвался прерывистый вздох. Неужели он просто боится оставаться один?

В неожиданно наступившей темноте запреты почти не действовали. Сколько раз Эмма предупреждала других об опасностях полумрака и мужчинах, поджидающих жертв в темноте! Что, если ее принципы подвергнутся испытанию?

– Вы были замужем, – тихо произнес он, водя пальцами по ее руке, а губами по ее губам.

– Да.

Его другая рука медленно заскользила по фигуре Эммы и задержалась на груди. Она вздрогнула и замерла, готовая к сопротивлению. Внизу живота запульсировало.

– Как давно это было? – прошептал он.

– Вы спрашиваете меня?…

– Да.

Никто на свете ни разу не осмелился задать ей такой интимный вопрос. Но почему-то его любопытство не показалось ей оскорбительным. Вопрос прозвучал естественно. Наверное, опять всему виной темнота ночи и его нездоровье.

– Мой муж умер почти пять лет назад, – ответила она, ощущая совсем близко его теплую шею.

Жестом собственника Эйдриан сжал ей талию. Эмму прострелило желание.

– Пять лет, – пробормотал он. – И никто с тех пор вас не коснулся? Разве такое возможно?

– Пожалуйста… – прошептала она пересохшим ртом. Жар в животе превратился в боль.

– Должно быть, вы сами так решили, – сказал он. – Наверняка вас многие добивались, как этот франт сегодня.

У нее не было сил говорить. И он это понял. И ответил ей прикосновением к ее дрожащей коже. До сегодняшнего дня никто не осмеливался вести себя с ней подобным образом. Внутри боролись паника и желание.

До сего момента отсутствие любви и страсти в ее жизни казалось Эмме вполне переносимым. О да, она страдала, но как истинная леди не признавалась в этом даже самой себе.

И уж точно она не выкажет слабости перед малознакомым мужчиной, искусно разбудившем в некоторых частях ее тела – о существовании которых порядочной женщине вообще не положено знать – жажду ласки.

Боже милостивый! Она подавила вздох. Эйдриан едва коснулся ее плеч, груди, бедер, а тело уже затрепетало в ответ. Трудно поверить, но она ощутила чудесное напряжение внутри. Такое с ней случалось всего несколько раз, когда она жила со Стюартом.

Как смог этот кондотьер заставить ее признать свои чувственные желания, когда ей так долго удавалось их игнорировать? Столько лет она старательно держала свои чувства в узде, обманывала близких и, наконец, смогла обмануть даже себя. Она родилась в семье порочных, страстных Боскаслов. И хотя бранила своих неистовых братьев, временами она завидовала их способности наслаждаться жизнью и влюбляться очертя голову. У нее была возможность полюбить, и она полюбила мягкого, спокойного человека, а потом потеряла его и поверила в то, что страсть и настоящая любовь не ее удел.