Эмма помедлила, как бы взвешивая его клятву на воображаемых весах.

— Ладно, слушайте, — продолжила она. — После того как в Лондоне взорвалась заложенная в автомобиль бомба, были эвакуированы все находящиеся поблизости правительственные учреждения. Как раз в это время в одном их них проходило совещание, в котором принимали участие кое-кто из наших людей и британские чиновники. Когда они покинули здание, кто-то выкрал несколько наших ноутбуков. Мы не думаем, что с этим связана какая-либо угроза безопасности АЭС, но и не можем позволить себе рисковать. В ноутбуках содержались аварийные коды для перехода на управление АЭС вручную.

— Коды преодоления вето на ручное управление… вы не шутите?

Эмма, заметно посерьезнев, кивком подтвердила сказанное:

— Я говорю это, потому что высоко ценю проделанную вами работу. — И тут она в первый раз посмотрела ему прямо в глаза. — Думаю, вы человек, которому можно доверять.

Бертель ничего не мог вымолвить в течение нескольких секунд, но Эмма заметила, как его подбородок слегка приподнялся и он шире расправил плечи, словно ему доверили тайну подвесок королевы.

— Ваш секрет умрет вместе со мной.

— Случилась большая беда, — продолжила Эмма доверительным тоном. — И надо как можно быстрее устранить ее возможные последствия.

— Вам потребуется заменить все коды.

— И перепрограммировать системы безопасности. Хорошо еще, что не понадобится производить остановку энергоблоков.

— Так вот в чем причина вашего столь неожиданного визита, — проговорил Бертель. — Вы хотите проверить, не происходило ли каких-нибудь попыток взломать систему безопасности станции.

— Я не могу этого комментировать, мсье Бертель, — произнесла Эмма особым тоном, каким говорят с коллегой — человеком, равным по положению. — Скажу одно: собираться в командировку пришлось настолько спешно, что я даже не успела связаться с «Электриситэ де Франс» и выяснить имена всех начальников службы охраны на тех АЭС, которые мне предстоит посетить.

Существующие правила требовали заранее информировать шефов службы безопасности перед каждой инспекцией. Их подразделения функционировали в автономном режиме, не завися ни от кого, и это было одним из элементов той системы сдержек и противовесов, которая помогала преодолевать самоуспокоенность и гарантировала, что при эксплуатации АЭС буква закона будет соблюдаться неукоснительно.

— Так, значит, неожиданная специальная инспекция? Вы нагоните на них страху.

Эмма посмотрела ему в глаза, но ничего не ответила.

Бертель понял намек:

— Список начальников службы охраны? Это несложно. — Он тут же вскочил с кресла. — Какие станции вас интересуют?

— Заранее не уведомив начальство из «Электриситэ де Франс»? У вас могут возникнуть проблемы.

— Называйте АЭС.

Эмма одним духом выпалила названия пяти расположенных в разных частях Франции атомных станций, среди которых фигурировала и «Ла Рень», и добавила:

— Однако если кто-нибудь из них узнает…

— Увы, в создавшемся положении инспекция действительно должна проводиться без предупреждения. Другого выхода у нас нет, — возразил Бертель, не терпящий, когда его действия ставили под сомнение. — Обещаю, что ваше появление окажется для всех полной неожиданностью. Это как раз то, что нужно. Превентивная профилактика — вот единственный способ заставить их быть всегда начеку.

— Я рада, что у нас с вами полное взаимопонимание, — промолвила Эмма.

Уже через десять минут ей был любезно вручен свеженький компакт-диск с записанными на нем именами всех начальников службы безопасности указанных АЭС, их служебными телефонами, адресами электронной почты, местами проживания и прочими не подлежащими огласке сведениями.

— Что-нибудь еще? — осведомился Пьер Бертель.

— Не помешало бы также получить пропуск, — сказала она твердым голосом.

— Разумеется. — Бертель вышел из кабинета и вскоре вернулся с карточкой, похожей на бейджик, висящей на красной ленточке, которую через определенные промежутки украшала вышитая на ней аббревиатура МКЯБ — Международная корпорация ядерной безопасности. — Теперь вы официальное лицо.

— Получилось даже более внушительно, чем я предполагала, — призналась Эмма. Она демонстративно посмотрела на часы и заволновалась: — Ох, мне надо бежать. Однако я вернусь в Париж через неделю. Может, у меня даже освободится вечер. Хотелось бы обсудить с вами результаты моей инспекционной поездки.

— Это будет весьма полезным, — согласился Бертель.

— Именно полезным, — подхватила Эмма. — И запомните: если вы по-свойски предупредите о моем визите своих приятелей, я об этом узнаю. У меня на такие дела прекрасный нюх.

Пьер Бертель поклялся соблюдать полную секретность, сказав, что если в «Электриситэ де Франс» узнают о предоставленной без санкции высшего руководства информации, то он сам все утрясет. Он дал номер своего личного телефона и попросил позвонить за день до приезда. Эмма пообещала.

—  Оревуар, — простилась она по-французски.

—  А бьенто! До скорой встречи! — отозвался Бертель.

Покинув здание, она пересекла знаменитый гигантский променад Дефанс и остановилась у парапета, с которого открывался вид на Сену. Ее лицо посерело. При одном воспоминании о томительно-долгом рукопожатии Бертеля ее чуть не вырвало. Она подставила лицо лучам солнца и заставила себя сделать несколько продолжительных медленных вдохов. Но все равно слова Папика продолжали эхом звенеть у нее в голове: Ты же Соловей. Разве не этому обучают таких, как ты, пташек?

Повесив на плечо сумочку, она пошла к площади Этуаль. Постепенно ее походка приобрела маршевый ритм. Приступ дурноты и малодушия миновал. Она снова вернулась в надежный панцирь хорошо подготовленного агента-профессионала.

Эмма выкрала коды вовсе не для того, чтобы вмешаться в работу атомной станции. Практически невозможно обойти множество мер компьютерной защиты, обеспечивающих безопасную работу станций. Ее истинная цель состояла в том, чтобы добраться до электронных документов МАГАТЭ и получить пропуск на ядерные объекты. Ей требовался «атомный паспорт».

Сунув руку в карман, она погладила пластиковую поверхность.

Проникновение внутрь затруднений не вызывало.

«Синнамон-клуб» на Грейт-Смит-стрит славился своим карри и своими посетителями. Расположенный в здании старой Вестминстерской библиотеки, этот ресторан казался заповедным оазисом, где за столиками, покрытыми крахмальными скатертями, велись приглушенные беседы, уютным мирком, удаленным от неистовой суеты, царящей за стенами заведения. Благодаря своей близости к Уайтхоллу клуб этот давно пользовался популярностью у членов парламента и крупных государственных чиновников, щедро оставляющих здесь выделенные им на представительские расходы денежные средства, а также среди заезжих высоких особ.

— Место — лучше не придумаешь, — проговорил Коннор, отодвигая стул от стола, чтобы было удобнее сидеть.

Ради визита сюда шеф «Дивизии» надел свой лучший костюм из серой камвольной ткани. Костюму исполнилось всего три года, и у него недоставало лишь одной пуговицы. Зато рубашка была чудесного покроя и совершенно новая: бледно-голубая, хлопок с полиэстером.

— Представляешь, до сих пор чувствуется запах кордита… или что там еще они теперь применяют, — пожаловался сэр Энтони Аллам. — Дом на Виктория-стрит как раз за углом. Разворочено все. Выбиты окна в трех кварталах. К счастью, террористы использовали заряд кумулятивного действия, а то последствия могли оказаться еще хуже. Думаю, их следовало бы за это поблагодарить.

— Да уж, пожалуй, надо в их честь парад устроить, — буркнул Коннор, глядя на собеседника поверх меню. Мешки у него под глазами были сейчас особенно заметны.

Официант принял заказ. Аллам выбрал джин с тоником и курицу по-мадрасски под соусом карри. Очень острую. Без всякого удовольствия Коннор заказал то же самое.