Предложение, без долгих предисловий выложенное Монком, заставило даже такого закоренелого и много повидавшего бандита, как Клин невольно поежиться. В принципе, оно полностью совпадало, с тем, о чем говорил Рафт. Только то, что старик, с присущим ему цинизмом называл просто «вещью» или"предметом», являлось не чем иным, как человеческой печенью, вырезанной из тела жертвы не раньше чем за несколько часов до его передачи в условленное место. Впрочем, нельзя сказать, что бы это предложение сильно смутило хозяина «Мокрого кота». За свою жизнь, наполненную жестокостью и насилием, он совершенно перестал ценить людскую жизнь. Задавать вопросы наподобие «зачем?» и «для чего?» клиенту было не принято. Да и бесполезно – все равно правды не услышишь. К тому же большого значения это не имело. Мало ли на свете маньяков и сумасшедших, со своими сдвигами и идеями, абсолютно не постижимыми здравым рассудком. В целом, не считая грязной мясницкой работы, дело не представляло никакой сложности. Заказчика нисколько не интересовали личности жертв, а значит на эту роль мог подойти любой бродяга, которого никто никогда не хватится. Таких в городе было достаточно. Практически никакого риска, небольшая затрата времени и минимальное количество привлекаемых людей, а оплата, с учетом всех этих факторов, довольно приличная – пять золотых за каждую доставку два раза в месяц. Немного подумав Клин согласился. Среди его людей было много таких, кто не побрезгует подобной работой и за половину оговоренной суммы. Остальное можно положить себе в карман. Деньги не весть какие огромные, но лишними в любом случае не будут.

Человек в капюшоне и не думал скрывать, что раньше для него эту работу выполняли головорезы Рафта. Но вдруг, спустя год после начала их сотрудничества, Кант потребовал удвоить оплату. Это и было причиной, по которой Монк решил отказаться от его услуг. Данный факт, старый пройдоха, в своем рассказе совершено пропустил.

– Теперь понятно, о каком заказчике идет речь. – прервал затянувшуюся паузу Маркут. – Но мне совершенно не ясно, с чего ты взял, будто кто то его переманивал? До его прихода сюда, я вообще не знал ни этого человека ни о ваших с ним делах.

– Но теперь-то знаешь! – неожиданно встрял в разговор Лос, не сводя единственного глаза с хозяина кабинета.

Это было по меньшей мере не вежливо. Если Клин и Рафт занимали одинаково высокое положение в иерархии местного преступного мира, то статус одноглазого был гораздо ниже и влезать в их разговор, да еще в довольно грубом тоне, он не имел ни права, ни основания. Уже одно то, что ему было дозволенно присутствовать при беседе двух главарей, этот выскочка должен был считать великой честью.

– Молодой человек, – произнес Клин, четко выговаривая каждое слово, – а тебя не учили, что некрасиво влезать без спроса, в разговоры старших?

На скулах Лоса, от гнева, появились красные пятна. Он уже открыл рот для, несомненно, грубого ответа, но тут старик поднял руку в предостерегающем жесте, и ему пришлось промолчать. Хотя далось это явно с большим трудом.

– Послушай, Маркут, – миролюбиво заговорил Кант, – мы пришли сюда не ссориться. Несколько монет этого не стоят! Но тут дело принципа. Надо решить возникшее недопонимание, в соответствии с нашими традициями.

– «Ага, рассказывай, – мысленно усмехнулся Клин, – ты же за медяк удавишься!»

Вслух же спросил:

– Что ты предлагаешь?

– Для начала давайте выпьем.

Повинуясь взгляду старика, продолжавший злиться племянник взял кувшин и разлил рубиновую жидкость по кружкам.

– Прекрасное вино! – похвалил Рафт, сделав несколько глотков.

– Мне привозят его с самого юга Империи, небольшими партиями. Продавать в зале смысла не имеет. Местный контингент предпочитает отечественное, зато подешевле. Держу специально, для особо важных и дорогих гостей.

– Приятно, когда тебя считают «важным» и тем более «дорогим», – принимая любезность скривил губы в улыбке Кант. – Но давай вернемся к делу, которое нас привело.

– Хорошо. – Хозяин таверны поставил свою кружку на стол и откинулся на спинку кресла. – Что ты хочешь от меня?

– Откажи этому Монку в своих услугах. – начал перечислять пожилой главарь, – более того, настоятельно посоветуй вернуться к нам, а не искать кого-нибудь еще. Надо ему популярно объяснить, что менять исполнителей в таких делах неправильно, вернее просто недопустимо. Что скажешь?

Маркут задумчиво провел рукой по подбородку, делая вид будто размышляет. На самом деле его ответ был готов задолго до прозвучавшего вопроса. Старик абсолютно верно заметил – те деньги, которые платил седой человек в капюшоне, ни в коей мере не стоили того, чтобы затевать из – за них конфликт с таким опасным соперником. Но так же он был прав и в другом. Это было делом принципа. Отдать заказчика, уступить в любом, даже самом незначительном деле, значило проявить слабость. А в их мире уважение заслуживал только сильный.

– Нет. – наконец коротко произнес хозяин кабинета.

Одноглазый чуть не подпрыгнул от изумления и возмущения. Было видно, что для него подобный ответ был полной неожиданностью. Его старший спутник, казалось, наоборот ни чуть не удивился.

– Почему? – совершенно спокойно спросил он.

– Потому что, как уже говорилось, мне было совершенно неизвестно о том, что Монк был твоим клиентом. А значит я никак не мог его у вас переманивать. Соответственно, когда мной был принят его заказ, никаких обычаев и традиций нарушено не было.

– Это твой окончательный ответ?

– Да. Тем более я уже дал слово. Не в моих правилах нарушать свои обещания.

– То есть ты, – в то время когда его племянник на глазах закипал, старик наоборот, становился все холодней, – из-за нескольких золотых, готов испортить наши хорошие отношения?

– Не вижу никакой причины им становиться хуже. Если считаешь, что я не прав, ты всегда можешь вынести этот вопрос на Сходе. Решение большинства я приму безоговорочно. Правда не думаю, что оно будет в твою пользу.

Рафт печально покачал головой и поднялся со стула.

– Вот уж не думал, что ты откажешь пожилому человеку в такой малости! Ну да Альтар тебе судья. Пойдем Лос, нам пора.

– Да как же… – негодующе попробовал возразить тот.

– Молчать! – оборвал его возмущения старый вожак. Он даже не повысил тона, но команда прозвучала как удар хлыста. Одноглазый осекся и сразу замолчал. – Идем.

Гости не прощаясь направились к выходу. В дверях. Кант, подтолкнув вперед спутника. обернулся, как будто собираясь что то сказать. Но лишь, еще раз покачал головой и молча вышел.

Почти сразу же ковер, закрывавший стену за креслом хозяина кабинета отодвинулся, и из находившейся за ним потайной ниши в комнате появился Рок Клин. Несмотря на почти полувековой возраст, старший брат Маркута до сих пор, как и в молодости, представлял собой огромную гору мышц, совершенно не отягощенную лишним жиром. Обойдя стол, он уселся на место, недавно занимаемое Одноглазым.

– Все слышал? – Спросил Маркут.

– Угу. – Рок повертел в руке кружку одного из ушедших гостей, брезгливо поморщился, поставив ее обратно на стол, сгреб целый кувшин и отхлебнул прямо из горлышка. Довольно крякнув, продолжил: – Только не понял.

– Что именно?

– А вообще ничего.

Старший из братьев никогда не тяготился ролью ограниченного здоровяка, навязанной ему мнением, которое сложилось о нем у большинства окружающих. Хотя на самом деле был далеко не глуп. Уже одно то, что ему хватало ума объективно признавать превосходство Маркута, как руководителя и без всяких претензий или зависти подчиняться младшему брату, говорило о многом.

– Во первых, – сделав еще один глоток, начал излагать свои мысли Рок, – зачем старому пауку вообще понадобилось поднимать шум из-за такой ерунды? Его обвинения, будто ты сбивая цену переманивал его заказчика, не серьезны. Ладно если сумма была хотя бы в несколько раз больше! А так, поднимать на Сходе вопрос, ценой десять золотых в месяц, просто смешно. Во-вторых, раз уж пришел и высказал претензии, почему так легко согласился с отказом? Ведь даже толком угрожать не стал! Не давил, не убеждал. Сказали «нет», ну и ладно. На него что-то не похоже!