Если вдруг меняла займётся производством, то это будет обувь с подошвой из картона, водка из метилового спирта, косметика из отходов химического производства, а «стены возводимого им шестнадцатиэтажного здания пересекутся уже на восьмом этаже». Машины будут рассыпаться, самолёты падать, корабли тонуть, ракеты взрываться. Короче, если хотите, чтобы государство рухнуло: позвольте менялам оказаться на ключевых постах – противник будет повержен без войны и сопутствующих расходов.

5. Воин – хранитель чести, доблести, справедливости, а так же общественной и государственной собственности. Общество нанимает Воина для охраны и защиты от вражеских нападений, грабежа, разорения и уничтожения. Общество добровольно ставит Воина над собой, содержит на протяжении всей его жизни.

6. Бандит – живущий грабежом и разбоем. Если ему что-то надо он ищет того у кого это есть и пытается силой отобрать, присвоить себе. Бандит всегда сам ставит себя над обществом, считая окружающих подножным кормом, для которых должно быть великим счастьем служить ему его кормовой базой.

Если Бандиты попадают во властные структуры в государстве возможен военный переворот, установление диктатуры, порабощение населения, массовое уничтожение непокорных. Со временем такое государство обветшает и рассыпится.

Было мне года четыре от роду, когда я стал проявлять «музыкальные» наклонности, от которых затыкали уши домочадцы и волком выли соседи по коридорной системе. Что ж поделаешь, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. Они рычали и шипели, льстили сладкой конфеткой в обмен на тишину антракта. Пытались силой решить вопрос «концертной» программы, но мой «вокал», на все три этажа бывшей богодельни, перекрывал их «трёхэтажные» монологи о моём исполнительском искувстве пианиста.

Так в чём же дело? Почему ребёнок играл целыми днями на детском пианино, с двумя десятками клавиш, делая лишь редкие перерывы только на приём пищи, сон и прогулки на свежем воздухе. Для постороннего наблюдателя это покажется аномалией психики, но это только для «нормального» взрослого у которого есть всего-навсего: пятилетний план, стакан, кулачный бой и команда отбой. На этом, к сожалению, его радости жизни заканчиваются, сливаясь с трудовыми буднями советской системы выполнения постановлений партии и правительства по построению социалистического государства.

А мировосприятие ребёнка несколько отличается от устоявшихся традиций и стереотипов, поэтому «крепкие наставления» и сопутствующие «вознаграждения» неизбежны в процессе воспитания и искоренения всякой «аномалии».

И так, в то время были у меня две музыкальные игрушки. Одна имела горизонтальную форму фортепьяно чёрного цвета на трёх ножках. А второй музыкальный инструмент имел вертикальную компоновку пианино и был покрашен в красный цвет, был он несколько меньше первого и соответственно имел меньшее количество клавиш. Но именно его я не выпускал из рук и непрерывно нажимал указательными пальцами на его клавиши в непредсказуемом порядке и с такими же спонтанными интервалами.

Весь секрет заключался в том, что я видел то, что все остальные, почему-то не видели. При каждом звуке игрушечного пианино я видел разноцветные вспышки в окружающем пространстве. Они имели разную интенсивность свечения, разные оттенки, каким-то сказочным образом перемешивались. Ну, в общем, всё пространство вокруг меня начинало переливаться всеми цветами радуги, раскрашивая серые будни маленького мальчика в таком же сером бытии коридорной системы.

Я говорил всем, что это цветное пианино, но в ответ улавливал лишь их «сочувственные» взгляды говорящие сами за себя о том, что случай видимо тяжёлый…

Но «Не мытьём, так катаньем». Сравнительно добровольный способ разделения исполнителя с его музыкальным инструментом был найден моим батюшкой. В этой ситуации он оказался блестящим манипулятором и сыграл на чувствах сострадания юного отрока. Его комбинация заключалась в том, что однажды он присел со мной на пол и елейным голосом стал рассказывать, что его пригласили на день рождения, какой-то там девочки, и у неё нет ни одного музыкального инструмента. И он предлагает сжалиться над несчастным ребёнком и подарить ей одну из моих музыкальных игрушек, как раз ту, что поменьше, то самое «цветное» пианино. По глупости своей я согласился с его предложением пожалеть несчастную девочку и согласился подарить ей свою самую любимую игрушку.

Сейчас, правда, не понимаю, почему я не отдал в подарок вместо «цветного» пианино чёрный рояль, в то время он всё равно стоял без дела и пылился. Что ж, плохо, когда ума нет…

Все домочадцы и соседи были избавлены от моих музыкальных прелюдий, а я в свою очередь был избавлен от возможности дальше совершенствоваться в цветном восприятии музыкальных звуков. Как бы дальше развивались события, останься я при своём «цветном» пианино не берусь предсказать. Может, нашёлся бы в Москве такой же второй, только постарше и поопытней, и взял бы в ученики по классу «цветомузыки». А может «добрые» соседи, проявляя «искреннюю» заботу о психическом здоровье соседского мальчика решили бы эту проблему, прибегнув к услугам официальной медицины. Кто знает, кто знает…

Возможно, мир музыки лишился цветомузыканта (кстати говоря, музыкальный слух у меня отсутствует) – зато соседи обрели долгожданный покой.

Прошло несколько месяцев, и я переквалифицировался из цветомузыканта в специалиста по классу ручного инструмента и средствам производства.

Осенью того же года, гуляя с бабушкой во дворе, я увидел на открытом месте аккуратно поставленные несколько предметов домашнего обихода и среди них была довольно увесистая цельнофрезерованная струбцина, производства второй половины тридцатых или сороковых годов. Как не уговаривала меня бабушка выбросить эту железку – все её уговоры успеха не имели. На все её доводы у меня был один, но не опровержимый аргумент: Я нашёл первым и, стало быть, это мой «охотничий» трофей и я имею право делать с ним всё что захочу, в том числе принести домой и колоть на нём орехи, сдавливая последний при помощи вращения штыря с резьбой.

Это был мой первый в жизни цельнометаллический ручной инструмент, так видимо я поменял специализацию с извлекателя звуков с последующим просмотром их цветовой составляющей на что-то более прикладное и полезное для меня и всех домочадцев.

P.S. Через несколько десятилетий, это моё новое направление развития личности, вылилось в несколько патентов, бесчисленное количество идей и технических предложений.

И кульминацией моих творческих изысканий стала эта книга, написанная через четыре десятилетия с момента поворота на другую дорогу.

Мысли вылились наружу

На бумажный лист легли

После долгих странствий

Они форму обрели.

Чёрной гарнитурой шрифта

Строки словно строем,

Чётким шагом, дружно в ногу

Пробегают мимо глаз.

Вызывая где улыбку,

Где сочувствие тайком,

Где-то зависть, где-то злобу;

Где-то может даже радость,

Если у кого она осталась

И живёт в душе тайком.