В далёком 1991 году вышло в свет одно очень интересное на тот момент времени издание, представлявшее из себя брошюру-тетрадь книжного формата напечатанное на самой тонкой газетной бумаге. Тогда об этом говорили только шёпотом и только проверенным и доверенным лицам, иначе нужный «орган» определит отклонение не в ту сторону от линии партии и правительства и направит принудительно туда, где все этим не только интересуются, но и реально «практикуют» естественно под неусыпным надзором людей в белых халатах.

Как вы уже, наверное, догадались, речь шла, конечно же, о паронормальных, аномальных и сверхестественных явлениях. Тогда всё это находилось под грифом «совершенно секретно» для населения страны и только единицы занимались этим вполне профессионально в спецлабораториях спецучереждений под могучим крылом спецоргана с аббревиатурой из трёх букв.

И вот однажды обо всём интересном, забавном, увлекательном, непонятном, не доказанном – стали вдруг: говорить, писать, читать, обсуждать, спорить… Ну как вы понимаете, последние две позиции из выше перечисленного списка, в России не делаются на «сухую». Я бы сказал, что тема для обсуждения всегда толкает друзей и товарищей объединяться в неформальные структуры типа «дискуссионных клубов».

Излюбленным местом проведения таких горячих баталий всегда была кухня. Пусть она формата 2,5х2,5м, но габариты баталиям не помеха, было бы что выпить, чем закусить и о чём поговорить. На вопрос: с кем поговорить? – ответы ещё ни кто не искал, все ещё были в эпохе социализма где, как известно, человек-человеку друг, товарищ и брат. Редко, очень редко, кто смотрел на окружающих его людей как на свою потенциальную кормовую базу, обдумывая с кого, что он может взять, поиметь; кого кому сдать и сколько с этого можно с этого «срубить».

Всё это придёт уже через пару-тройку лет и человек-человеку станет волком. Каждый будет смотреть на соседа и облизываться по его квартире, даче. Причём чем ниже интеллект человека, тем меньше маскировки собственных намерений. И теперь если вас приглашают в гости, будьте уверены: как минимум от вас чего-то хотят получить; или чтобы зря время не терять, вас просто собираются «использовать» для какой-то личной цели. Если кто-то сам набивается к вам в гости – хочет наесться, напиться и постараться проложить свою тропу к вашему столу (хамов ещё много, а дураков уже мало, вот поэтому на дураков высокий спрос).

Но тогда ещё был последний год советской власти, последний год социализма, и последний год социального романтизма: мы ещё ходили друг к другу в гости, чтобы просто поговорить…

В том году мне стукнул четвертак, некий рубеж, но в тоже время казалось, что в стране дела наладятся и все мечты сбудутся. Большинство из нас, будучи технарями по образу мышления, планировали «бороздить бескрайние просторы Вселенной», строить корабли и машины, осваивать непаханую целину научных исследований. Мало кто предполагал, что уже через год-другой все эти мечтатели отправятся осваивать «непаханую целину» уличной торговли. А те, кто учуял такую перспективу – шустро делал ноги «за бугор», дабы успеть обогнать потенциальных конкурентов.

Как говорится, крысы они всегда бегут с тонущего корабля. Когда они убегают прочь от вас – всегда на душе приятно становится: пусть, то место, куда они прибегут - превратится в крысятник. Когда нет возможности перебить в доме всех крыс, просто убери всё съедобное и пусть они пойдут к твоему соседу. Двойная радость: и крыс в доме нет и соседу плохо!

И вот однажды, на очередном «собрании» клуба любознательных, в традиционном составе «на троих», после опорожнения первой ёмкости прозрачного стекла – полилась у нас задушевноя беседа. Первым на повестке дня вопрос внутренней политики государства, второй вопрос: куда смотрит Заграница, третий: какой бы кооператив организовать и чем торговать. И наконец, когда пар эмоций и страстей был выпущен в окружающее пространство, наступило время «десерта».

Хозяин квартиры, на кухни у которого регулярно, в ночь с субботы на воскресение, проходили дискуссионные баталии, с умным и абсолютно невозмутимо-важным видом стал рассказывать о потрясающих приключениях трёх своих знакомых, которых он не только лично знал, но и мимоходом, иногда, заначёвывал у подружек.

Всех слушателей (в количестве двух человек) стали интересовать подробности сего пикантного дела. От эмоционального перенапряжения и волнения на столе сразу оказалась вторая поллитровка. Открыли, разлили, накатили, сигаретами закусили…

И как только, кореш мой собрался продолжить свой рассказ во всех подробностях о поселившемся в их доме барабашке, мне почему-то захотелось сделать это вместо него. Буквально несколько дней назад этот рассказ я прочитал в журнале «Знак вопроса» и прекрасно помнил всю последовательность и все детали происходящего с тремя подругами и их общем друге Барабашке.

Репутация «ловеласа» была сильно подмочена, честь посрамлена, но стреляться от позора он не стал. В дальнейшем, правда, таких проколов этот «разведчик» больше не допускал.

Будучи профессиональным фотографом на рубеже конца восьмидесятых – начала девяностых мне довелось столкнуться с интересным явлением природы, больше наверно реакции психики человека на предметы, соприкасающиеся с ним физически.

Что такое форматная съёмочная техника в наше время знали все, кто по кинофильмам, кто-то имел в домашней коллекции семейный раритет, изготовленный из красного дерева и обклеенный вставками из натуральной кожи. Фотографировали этими камерами ещё в пятидесятых-шестидесятых годах прошлого века, кто по профессиональной необходимости, а кто-то работал «под старину». Тогда, впрочем как и сейчас хорошая оптика из-за своей дороговизны была не доступна большинству из фотографов, поэтому качество фотографий соответствовало уровню используемого оптического стекла в линзах объективов, в большинстве своём произведённым в Германии тридцатых годов прошлого века и вывезенных от туда в качестве боевых трофеев после окончания Второй мировой войны.

Сами форматные камеры делились на две категории: «раскладные коробочки» - это больше переносной вариант и «карданы» - появившиеся значительно позже первых и позволяющие выставлять почти любые уклоны на объективной (где крепится объектив) и кассетной (где устанавливается кассета) досках. Эти уклоны позволяют всем прямым линиям, на картинке, оставаться прямыми, быть резким одновременно переднему и заднему плану и т.д. О съёмке карданом написана целая библиотека и пусть её прочитает каждый, кто готов посвятить свою жизнь съёмке: интерьеров, архитектуры, пейзажа, натюрморта, постановочного сюжета и т.д. Одним словом кардан он и в 21 веке цифровых технологий – кардан, и ни куда от него не деться, если нужны прямые и строго параллельные линии.

Другое дело форматные кассеты сначала со стеклянными фотопластинками, затем с форматной плёнкой – их потихоньку выживают цифровые задники, но не на всех форматах, как вы понимаете. Формат 8х10 дюймов (20х25см или 18х24см) долго ещё будет оставаться аналоговым, позволяя блистать своим мастерством подлинным мастерам фотографического искусства. Навести на резкость тут явно не проблема, вот в экспозицию попасть…

Попали вы в экспозицию или нет, узнаете после проявки, а кассету с экспонированным фотоматериалом вам надлежит либо снять с задней стенки вашего кардана и убрать в сумку, либо перевернуть и установить другой стороной, если кассета эта двухсторонняя. В этом и другом случае вы берётесь за металлическую кассету руками. Делаете это когда извлекаете из неё фотопластинку для последующей проявки, а так же когда устанавливаете в кассету новый, ещё не экспонированный фотоматериал.

При каждой манипуляции с форматной кассетой вы держите её руками. Так может быть несколько раз в месяц, несколько раз в год. Но может быть и более интенсивная работа с фотоаппаратом, например Фотоателье в советские времена проводили основную съёмку форматом 9х12см. И тогда фотограф перебирал своими руками сменные кассеты по несколько раз в день, на протяжении двух-трёх десятков лет. Часть его эмоций, его энергии передалась этим железкам, с которыми он соприкасался уже в прямом смысле этого слова. Они запомнили тепло его рук, в них сохранилась частичка его души. Говоря современным языком: в результате длительного физического контакта между одухотворённой и не одухотворённой материей произошёл энергоинформационный обмен с последующей записью энергоинформационного поля живой материи на не живой предмет изготовленный из металлического сплава на основе железа. Прямо как в магнитофоне.