Юг де Лион поднял брови, устремив вопрошающий взор на мадам де Кастельбажак, которая в ответ лишь пожала плечами. Тогда секретарь Мазарини заговорил вновь:

— Предположим, что похититель мсье Фронсака отвез его или хочет отвезти к маркизу де Фонтраю. Стало быть, нам нужно узнать, где тот находится.

— В ноябре он жил на улице Сен, во дворце Лианкур, — заявил Гастон.

— Верно, — произнес Гандуччи со своим ужасным итальянским акцентом. — Но его там больше нет, — добавил он, театрально разводя руками. — С середины декабря герцог де Гиз уступил ему свой дворец!

— Вы уверены? — встревожился Лион.

— Мой человек следит за воротами дворца Клиссон каждый день, мсье. Вчера маркиз вошел туда и провел там ночь.

Он был в обществе мадемуазель де Шемро, несомненно, его любовницы, и брата этой особы.

— Если Фронсака держат во дворце Гизов, мы не сумеем ничего сделать, — мрачно сказал Лион. — Только королева могла бы дать нам разрешение войти, и я не уверен, что она это сделает. Она стремится успокоить умы, возбужденные страшной дуэлью Гиза и Колиньи.

— Мы не должны бросить Луи на произвол судьбы, — жестко возразил Гастон.

— Разумеется, — медленно кивнул Лион, — но если он там, дело значительно осложняется.

— Мой брат обычно продумывает все детали, — иронически молвила маркиза де Кастельбажак. — Представьте, что вы попросите королеву дать разрешение обыскать дворец Гизов. Он узнает об этом от своих друзей и тут же избавится от мсье Фронсака. Однако ничто не доказывает нам, что мсье Фронсак именно там, зато у нас есть книготорговец. Надо схватить его и заставить говорить.

В этот момент дворецкий проскользнул в комнату и шепнул несколько слов Югу де Лиону.

— Впустите их, — распорядился тот.

В гостиную вошли женщина в платье из тафты и бирюзовом плаще, а также двое молодых людей со шпагами. Гастон узнал Луизу Муайон и ее брата Симона Гарнье. Второго юношу он также видел с ней: вероятно, это был Исаак Муайон. Юг де Лион тут же подтвердил его предположение.

Исаак дружеским жестом приветствовал Гандуччи.

— Некоторые из вас знакомы с Луизой Муайон и ее братьями, — сказал Лион. — Они состоят у меня на службе, как прежде служили моему дяде. Все они протестанты, имеют тесные связи с тайной полицией Вильгельма Оранского и сторонниками союза между Францией и Соединенными провинциями. Я поручил Симону выявить шпиона в шифровальном бюро, попросив мсье Россиньоля принять его на службу. К несчастью, это ему не удалось.

Затем секретарь Мазарини обратился к вновь прибывшим:

— Книготорговец по имени Шарль де Бреш злоупотребил доверием мсье Фронсака и заманил его в ловушку. Сейчас тот находится в руках мсье де Фонтрая. Мы ищем способ освободить его.

Он повернулся к остальным:

— Что нам известно об этом книготорговце?

— Луи подозревал его, — объявил Гастон. — Гофреди выслеживал мсье Шантлу, который зашел к нему в книжную лавку и не мог толком объяснить причины этого визита. Однако позднее мы узнали, что шпионом в бюро Россиньоля был Абер, работавший на маркиза де Фонтрая. Тогда мы оставили книготорговца в покое. Но Луи все же не был убежден в его невиновности и говорил мне об этом. Марго Бельвиль, управительница замка Мерси, которая сама занималась книготорговлей, предложила навести справки о нем у Себастьена Крамуази, однако Луи уехал, так и не успев сообщить мне об этой беседе.

Затем слово взял Гофреди:

— Хозяин говорил мне, что мсье Крамуази рассказал ему о пребывании Бреша в Риме. Вроде бы у того были какие-то неприятности с правосудием. Поэтому мой господин решил повидаться с ним, чтобы попытаться разузнать больше, и упомянул о нашей поездке в Тулузу. Нам не хватало кучера, и Бреш предложил себя на замену. Ему нужно было съездить в Тулузу за книгами. Мсье Фронсак согласился, думая, что за столь долгое путешествие распознает истинную сущность этого человека. Он также сказал ему, что мы собираемся поселиться у мадам де Кастельбажак.

— И конечно, в тот же вечер изменник предупредил моего брата, — иронически вставила маркиза.

— Несомненно, — продолжил Гофреди, кивнув головой. — Как бы там ни было, во время путешествия Бреш показался нам славным человеком и хорошим спутником. Он много рассказывал о своей поездке в Италию. В Риме он поступил на службу к Антонио Барберини в качестве библиотекаря. К концу путешествия мой господин полностью доверял ему.

— И, тем не менее, в Тулузе Бреш организовал его похищение, — едко сказала мадам де Кастельбажак.

— Он очень хитер, — признал Гофреди. — Он так ловко обвел нас вокруг пальца!

— Но где же этот дьявольский человек, о котором мы ничего не знаем? — взорвался Лион.

— Я подозреваю, что он агент Урбана Восьмого, — пояснил перчаточник. — Он принимал Фабио Чиджи в своей лавке.

— Фабио Чиджи? — заволновался Гастон. — Значит, мне надо рассказать вам о краже в резиденции нунция! Как вы знаете, это произошло в ноябре. У монсеньора Чиджи похитили важные бумаги. Я написал по этому поводу рапорт начальнику полиции Дрё д'Обрэ, который должен был передать его мсье Ле Телье. Я нашел парнишку, сумевшего забраться на крышу по фасаду и спуститься вниз по каминной трубе, чтобы взять документы. Маленький трубочист описал мне своего нанимателя — вероятно, это был маркиз де Фонтрай.

— Опять он! — проворчал Лион.

— Мальчуган оставил себе письмо, которое показалось ему очень красивым из-за восковой печати с гербом Барберини. Послание это было написано рукой Таддео, но я не упомянул о нем в рапорте, поскольку нашел текст не слишком ясным. Там говорилось о шпионе в шифровальном бюро мсье Россиньоля — и я сразу подумал о Шарле Мансье. Шпион этот подчинялся агенту по имени Карло Морфи, которому монсеньор Фабио Чиджи должен был полностью доверять, ибо тот выказал необыкновенную ловкость в деле захвата некоего Паллавичино, однако я не сумел ничего узнать ни о Морфи, ни о Паллавичино.

— Паллавичино! — хором вскричали Лион и Гандуччи.

— Возможно ли, что это Бреш? — спросил Лион у Гандуччи. — Что Шарль де Бреш и Карло Морфи — одно и то же лицо?

— О чем вы сейчас говорите? — спросила Изабо де Кастельбажак.

— Верно, — сказал Лион, — вы эту историю не знаете. Вот она в двух словах: Ферранте Паллавичино, знатный венецианец, хотя и был членом религиозного братства, взбунтовался против злоупотреблений церкви. Он написал несколько сочинений, объявленных подстрекательскими и проникнутыми духом протестантизма. Его книги подверглись осуждению, но Паллавичино был огражден от ярости папы, поскольку жил в Венеции. Ему хотелось приехать во Францию, ибо монсеньор Мазарини желал использовать его талант полемиста. Именно в это время Паллавичино исчез. Мсье Гандуччи начал розыски и обнаружил, что некий Карло Морфи предложил Паллавичино помочь с въездом во Францию. Оба были схвачены в декабре прошлого года в Оранже отрядом вице-легата Авиньона. С тех пор Ферранте находится в тюрьме в Авиньоне, и мы выяснили, что в ловушку его заманил именно Карло Морфи, который на самом деле является папским шпионом.

— Похоже, Бреш использовал более или менее сходный способ в отношении моего друга Луи, — произнес Гастон. — Значит, он и есть Карло Морфи. Надо немедля отправиться в книжную лавку на площади Мобер, узнать, нет ли его там, и устроить ему засаду.

— Маловероятно, что мы его найдем, — заметил Лион, пожав плечами. — Зачем ему туда возвращаться?

— Мы следовали за ним по пятам, — возразила маркиза де Кастельбажак. — Возможно, он только что приехал, возможно, еще находится в пути. Он не подозревает, что мы уже в Париже, и, замыслив бежать, конечно, захочет взять все ценные вещи. Нам нужно установить наблюдение за лавкой вплоть до его возвращения.

Потрясенный Гофреди встал.

— Мсье, — обратился он к Югу де Лиону, — прошу меня простить, но я сейчас же отправляюсь туда. Для меня это последняя надежда спасти моего господина.

— Мы все едем туда, — решительно сказала маркиза де Кастельбажак, также поднимаясь с места.