Каково же было мое удивление, когда я, проснувшись, обнаружила, что отрубилась всего на два часа. Интересное кино! А как же восстановление сил, релаксация и отдых после тяжелой работы? Организму больше не надо? Значит, не надо – к бою готов.

До туалета я шла по синусоиде. Черт бы побрал этот общий наркоз, никак в себя не приду. Так, что у нас на сегодня по плану? Весь роддомовский уклад был мне до боли знаком – таблетки, обработка промежности, ранний ужин и скучный тихий вечер, безмолвие которого изредка нарушали лишь грохот тележек с детишками да взрывы хохота женщин в палатах.

Я задумалась о своих соседках по этажу. Это, конечно, замечательно, что у них есть возможность восстановиться после операции кесарева сечения. И что все заботы по уходу за малышами берут на себя педиатр и детские медсестры. Но! Я посмотрела на ситуацию глазами бывалой мамочки. Что будет, когда эти девчонки, в большинстве своем первородящие, вернутся с красивым свертком домой? Они ни разу не мыли своих детишек, не переодевали подгузник, не укачивали по ночам. Они даже ни разу не разворачивали роддомовский конверт, в котором их дите провело первые дни жизни! Что будет в родных стенах, когда возникнут тысячи вопросов? Кто даст грамотный совет? Мама, свекровь, участковый педиатр? Только мама со свекровью уже вряд ли что помнят, да и за прошедшие двадцать пять лет в отечественной педиатрии все кардинально изменилось. А участковый врач будет приходить только раз в неделю, тогда как чернышевское «Что делать?» будет возникать ежеминутно.

Конечно, от подобного никто не застрахован. И даже те, кто лежал в палате со своими малышами и наработал первые навыки ухода за ними, не избегут кучи вопросов и проблем. Но, согласитесь, когда ты еще в роддоме начала ухаживать за ребенком, то, по крайней мере, уже примерно знаешь, что тебя ждет. В данном случае в материнство «погружаешься» постепенно. А когда тебя без какой-либо подготовки «кинули в воду», тут без шока не обойтись. Из материнского омута ты, конечно, выплывешь (выхода нет), но сколько стресса будет!

Этим пассажем я ни в коем случае не хочу создать апокалипсическую картину для родильниц после кесарева. В конце концов, у них нет выбора – по полису ОМС после операции по-любому придется лежать отдельно от ребенка. Просто мне хотелось бы, если сейчас эти сроки читают те, кому предстоит кесарево, чтобы они заранее знали, чего ожидать от такого немного «отложенного» материнства.

За три года ничего, по-моему, в роддоме не изменилось. Но зато изменилась я! Испуганная лань трехгодичной давности превратилась в уверенную «прожженную» львицу, которую ничего не удивляло, не беспокоило и не тревожило. Я прекрасно знала, что меня ждет. Кормления не вызвали паники и боли. Наученная горьким опытом, я поначалу клала рядом с собой часы, засекала время и держала ребенка у груди сначала 3 минуты, потом 5, потом 7. Более того, зная, какие капризные у меня соски, я заранее о них позаботилась – после каждого Гришкиного «чмока» мазала грудь бепантеном, предусмотрительно положенным в «пакетик на роды». В этом же пакетике лежал препарат от детских колик. Знаем мы этих новорожденных! Как начнут плакать навзрыд, так хоть в петлю лезь. Тут-то мы им животик и успокоим!

Помимо молокоотсоса и бутылочек Дима привез мне в роддом и стерилизатор. В том, что это действительно ценная вещь, я убедилась еще с Дашей. Но тогда его у меня не было (жалко было деньги тратить), а в этот раз появился. На мой взгляд, стерилизатор очень нужен в роддоме (нет, конечно, бутылочки и молокоотсос можно и под краном прополоскать, но все равно это небезопасно). Входивший в мой бокс медперсонал, завидев работающий стерилизатор, понимающе кивал. После этого я чувствовала, что со мной разговаривают все более уважительно. Хотя, справедливости ради, стоит сказать, что мне грех жаловаться. Отношение было замечательным. Не знаю, из-за контракта это или потому что я сама по себе очаровашка (шучу). Вот Олеся Викторовна говорит, что некоторые дамочки по ДМС жаловались ей, что к ним отношение было даже хуже, чем к «обычным» пациенткам. Я разделить их впечатление не могу. Наверное, все, действительно, зависит от человека. От его восприятия окружающего мира, его поведения и настроя.

Над Гришей я уже не тряслась так, как тряслась над Дашей. Мне поначалу не привозили его на самое раннее утреннее кормление (кормить все равно нечем, так лучше я посплю), я не сидела часами у его лоточка, не носила на руках, не пела песни и не трепетала от одной только мысли, что его надо переодеть. И – что самое главное – я не нервничала, не плакала, не билась в истерике. Я была СПОКОЙНА. И Гриша тоже был спокоен! За пять дней пребывания в роддоме я ни разу не слышала, чтобы он плакал. Даже у педиатра перед выпиской спросила: мой сын вообще когда-нибудь кричал? У него не болел живот, он не мучился голодом, хотя молоко у меня пришло тоже не сразу. Он вообще не проявлял никаких отрицательных эмоций. Может, брал пример с мамочки? Вот и не верь после этого в общепринятое мнение, что ребенку передается состояние матери.

В этот раз я совершенно не хотела отгораживаться от остального мира и с головой погружаться в свое материнство, поэтому активно искала общения «по интересам». И в этом смысле мне сказочно повезло! Моей соседкой из смежного бокса оказалась такая же второродящая мамочка Варя, счастливая обладательница пятилетнего сынишки и накануне родившейся девочки.

Опыт вторых Вариных родов во многом поучителен, поэтому я не могу о нем не рассказать. Роды у нее начались рано утром – где-то после четырех она почувствовала схватки. Рождение ребенка – дело долгое, подумала она, поэтому в роддом сразу собираться не стала. Вообще, во многих книжках советуют не мчаться сломя голову в медучреждение при первых признаках родов, а пережить их первый период дома – в родных стенах и уютной обстановке, и в роддом направляться, когда промежуток между схватками достигнет где-то пяти минут. Я возражаю!

Это мое личное мнение, но я считаю, что от греха подальше надо ехать и находиться под профессиональным оком врачей. Почему? Во-первых, потому что роды – процесс непредсказуемый (мало ли какой они примут оборот). Во-вторых, можно просидеть в очереди в приемном отделении (и жизнь показывает, что это не такая уж редкость) о-го-го сколько, а период между схватками будет неумолимо сокращаться. Нетрудно представить, в какую нервотрепку все это ожидание может вылиться. Вам это надо? В-третьих, никому не пожелаю делать клизму и потом очищаться с болезненными частыми схватками. Это невесело. Хотя... Каждый для себя решает сам.

Варя решила особо не торопиться. Пока в один прекрасный момент – после шести часов утра – сила и периодичность схваток стали нарастать в геометрической прогрессии. Вот тут-то все засуетились – Варя, ее муж, родители... Стали собираться. Варя позвонила врачу, с которой договаривалась о родах. Та сказала, что выезжает. Очень быстро схватки стали уже такими болезненными, что Варя не смогла даже самостоятельно одеться.

– Я нагибаюсь, чтобы надеть носок, – вспоминала она, – и тут меня так накрывает, что я ногой в него попасть не могу.

До машины ее уже просто вели под руки. В роддом они прибыли в восемь утра. Я уже говорила, что это самое неудачное время? В приемном отделении – сонное царство. А у Вари на подходе уже... потуги!!! Тетушка «приемщица» даже сначала не врубилась, как все на самом деле серьезно – к ней каждый день вламываются роженицы и их родственники с воплями «Рожаем», хотя, на самом деле, до развязки им еще очень далеко. Но тут было, действительно, «рожаем!».

Дежурная бригада (уже собравшаяся было по домам) чуть ли не вносила Варю в родблок. Счет шел просто на секунды (какие там клизмы да оформления, до кресла бы добраться!). В восемь двадцать все уже закончилось – малышка выскользнула молниеносно. Слава Богу, успели! А вот Варина врач, с которой у нее была договоренность, не успела! Попала в жестокую утреннюю пробку и вошла в бокс как раз в тот момент, когда девочка криком оповестила мир о своем рождении. Вот так!