И еще кое-что: если я когда-нибудь и надену вуаль, то это будет не антикомариная панама, а какая-нибудь староанглийская «шапо-капот».

Кстати, надо бы подумать об этом в ближайший Хэллоуин.

Поскольку уснуть мне все равно не удалось из-за переизбытка впечатлений, я набрала номер Жанны.

Она не сразу взяла трубку. И, услышав ее голос, я поняла, что у нее-то, в отличие от меня, не было никаких проблем с засыпанием.

– Слушаю, – прохрипела Жанна, – кто это в такую поздноту?

– Правильнее сказать, в такую рань, – улыбнулась я – половина шестого утра.

– Что? Сашка, ты? Ты спятила? Чего трезвонишь, я не одна.

– Рада за тебя. А я вот, между прочим, только что пришла.

– А я уже два часа бай-бай.

– Вот это мне и интересно. Мы пришли в клуб вместе, ты прекрасно видела, что я напилась. Почему же ты бросила меня? Почему не помогла мне, не поймала такси?

– Саш, ну хватит, – проныла Жанна, – прекрати. С тобой же все в порядке.

– Но со мной могло произойти что угодно! Меня могли ограбить или завезти куда-нибудь. Ты об этом не подумала?

– Подожди минутку, – в трубке послышалась какая-то возня, а потом я услышала уже нормальный, не приглушенный голос Жанны. – Пришлось в ванную уйти. Саш, ну извини. Но ты сама виновата.

– Я?!

– Конечно! – жестко подтвердила она. – Напилась как свинья. А я только-только познакомилась с приличным мужиком. Я не могла к тебе подойти, потому что ты выглядела, как… как… Ладно, не будем об этом. В общем, если бы я призналась, что ты моя подруга, то он бы мог подумать, что и я такая же.

Ее слова больно укололи меня. Лерка бы так никогда не поступила. Лерка бы… Эх, но что о ней сейчас вспоминать?

– Какая? – я прокричала это так громко, что кто-то из соседей, не выдержав, принялся стучать неким железным предметом по батарее. Глупый, он (или она?) не знал, что если уж я разозлилась, то утихомирить меня практически невозможно. Вот если бы сей скандальный сосед возник бы на пороге моей квартиры с огромным шоколадным тортом на вытянутых руках, тогда, возможно, я бы ненадолго умолкла, почувствовав желанное умиротворение. Но это лишь в том случае, если бы торт оказался действительно вкусным.

– Я же сказала, не будем об этом, – голос Жанны был мягким, как ватное одеяло, – и потом, я же видела, что вокруг тебя суетилась какая-то парочка. Это что, твои знакомые?

Я хотела было рассказать, что это и был мой легендарный бывший любовник Андрей Веснин, но потом промолчала. Все равно Жанну ничего не интересует, кроме нее самой.

– Ладно. Спи со своим Шварценеггером. Я тоже пойду.

– Между прочим, знаешь, кто он такой?

– Внешне похож на вышибалу.

– А на самом деле нефтяной магнат, – победно воскликнула Жанна, – и я ему очень понравилась! Он мне тоже.

– А как же тот миллионер, за которого ты замуж собиралась? У тебя ж с ним все серьезно было!

– Было и сплыло! – мне было слышно, как Жанна щелкнула пальцами. Как же просто все у нее получается – оп-ля! Был миллионер, нет миллионера! Вернее, есть, но совсем другой. – Он очень богат, – она снова понизила голос, – баснословно богат, Сашка. Вот бы мне раскрутить его на замужество. Тогда бы все мои проблемы были решены раз и навсегда.

– Разве у тебя есть какие-то проблемы?

– Спрашиваешь! Кстати, Сашка, вот ты на меня злишься, а у меня есть тебе подарок.

– Что еще за подарок? С барского плеча?

– Помнишь Семена Успехова?

Имя показалось мне знакомым.

– Мы познакомились с ним в «Сеттабелле». Помнишь, в тот день, когда ты купила парик?

Ну конечно, Семен Успехов. Загорелый седовласый киноработник в полосатом костюме от «Armani». Он сидел за соседним столиком. И весь вечер поедал глазами Жанну, пока та с отсутствующим видом поедала низкокалорийный салат.

И еще – у него странная манера речи – говорит, словно какой-нибудь граф из малобюджетного исторического сериала: «Позвольте к вам обратиться», «Разрешите спросить…» и так далее. Такие колоритные персонажи, как Семен Успехов, быстро не забываются.

– Правильнее будет сказать, что он познакомился с тобой. Я-то тут при чем?

– Ты в тот день плохо выглядела. Зато сейчас стала красоткой… Хм, почти. Так вот, Сашка, я навела об этом Семене справки и выяснила, что он весьма состоятелен. Даже очень состоятелен. Сечешь?

– Не секу, – честно призналась я.

– Ну и дура, – тихо рассмеялась Жанна, – у меня же есть его визитная карточка. А на ней – все телефоны, и домашний, и мобильный.

– Все еще не секу.

– Ты должна позвонить ему и назначить свидание.

– Я?! Но ему понравилась ты!

– Шутишь? Он меня и не вспомнит. Такие типы никого не запоминают. Мы же почти не общались. А ты с ним встретишься, обаяешь его. Уверена, что у тебя все получится.

– Но с какой стати я должна…

– С такой, что прошло уже две недели, а у тебя ни хрена не получилось! – разозлилась Жанна. – Ни в магазине, ни в ресторане, ни в клубе. Успехов – хороший шанс.

– Он не в моем вкусе. Слишком старый.

– Никакой он не старый, просто седой. И не надо строить из себя разборчивую невесту. А то придется начинать все сначала. Ты готова опять отправиться по магазинам?

Я посмотрела в окно. Уже почти совсем рассвело. Над городом, в котором проживало несколько тысяч холостых миллионеров, медленно всходило мутноватое солнце.

– Знаешь, Жанка, если честно, я не уверена, что все еще этого хочу.

В трубке надолго воцарилось молчание. Жанна сосредоточенно сопела, пытаясь осмыслить то, что только что услышала.

– Что это значит?

– Жан, я ценю все, что ты для меня сделала… Но, кажется, это не для меня. Сегодня в клубе я встретила одного человека…

– И влюбилась с первого взгляда? – перебила Жанна. – Наплюй и разотри. Так не бывает.

– Бывает, – вздохнула я, – уж я-то знаю. Но сейчас речь не о том. В общем, Жан, я встретила своего бывшего.

Она присвистнула громко. Этакий Соловей-разбойник в шелковой ночнушке с встрепанными волосами.

– Да ты что?! И он предложил тебе вернуться?

– Нет. Он был со своей новой девушкой.

– С той блондинкой, о которой ты рассказывала? Икак она?

– Жанна, она некрасивая. Скромная и совсем не женщина-вамп. Мне было очень обидно видеть их вместе, очень. Но я, кажется, поняла, что на самом деле она подходит ему лучше.

– Что-то я ничего не понимаю…

– Я тоже. Конечно, я его не забыла и все такое. Но теперь я уверена, что у меня получится.

– Конечно, получится! Ты соблазнишь самого сексапильного миллионера в Москве. Точно тебе говорю.

– Я не о том, – поморщилась я, – получится от этого всего освободиться. И начать жить так, как хочу я сама. Быть самой собой и в итоге встретить мужчину, который действительно мне подходит.

– Миллионера, – упрямо уточнила Жанна.

– Может быть, миллионера, а может быть, и нет.

Мне кажется, я должна перестать притворяться, что я Барби.

Жанна помолчала. Слишком много информации для ее модно причесанной головы.

– А ты и не Барби, – наконец сказала она, – кто тебе сказал, что ты Барби? В тебе, Саша, есть индивидуальность. Огонь.

– Ты правда так считаешь?

– Да… Слушай, Сань, позвони Успехову.

– Опять начинаешь?

– Ты только позвони, и я от тебя отстану. Ну хорошо, не надо звонить, но хотя бы запиши его номер.

– Зачем записывать, если я не собираюсь звонить? – удивилась я.

– Затем, – у Жанны была логика принцессы с детского праздника, – пообещай, что запишешь и положишь в сумку.

– Ну хорошо, – пожала плечами я, – подожди, поищу ручку.

– Диктую…

– Александра, несомненно, вы делаете успехи. Ваша статья о шляпках написана профессионально. А вот по поводу материала о мужской моде… Я нахожу это возмутительным, – сказал главный редактор газеты «Новости Москвы» Максим Степашкин, глядя на меня поверх очков.

Я сидела напротив него на неудобном стуле, одна ножка которого была заметно короче трех остальных. Чтобы удержаться на этом предмете мебели, мне приходилось балансировать, и я чувствовала себя не серьезным обозревателем, а какой-то девочкой на шаре. Подозреваю, что Степашкин сделал это специально. Это такой метод ненарочитого унижения личности. Наверняка, когда к нему в кабинет заходит Лера, к которой он всегда был неравнодушен (ха, знал бы он, как ей нравится глумиться над его полосатыми рубашками и встрепанными волосами), так вот, Лере наверняка он предлагает присесть в удобное кожаное кресло с высокой спинкой.