Он, конечно, ждет, что я, несмело улыбнувшись, поведаю ему о дефектности стула. Тогда он возведет глаза к потолку и с раздраженным вздохом скажет, что я могу сесть, куда хочу, хоть на подоконник. Но как бы не так! Я не доставлю ему такого удовольствия. Буду крепиться до последнего, пока колени не задрожат от перенапряжения.

– А что не в порядке со статьей о мужской моде?

Если честно, его претензия меня несколько удивила.

С моей точки зрения, статья о мужчинах-модниках получилась на редкость ироничной, я бы даже сказала ядовитой – в стиле американской качественной бульварной прессы. В процессе ее написания я даже почувствовала себя чуточку стервой.

– Все не в порядке, Саша! – главный снял очки и протер стеклышки (о, нет!) кончиком галстука. – Все! Не думаю, что этот бред понравится нашему читателю.

– Во-первых, это не бред, а точка зрения, – вежливо возразила я, – во-вторых, читателю, может быть, и не понравится, зато читательницы точно будут в восторге!

– Но у нас не журнал «Космополитен». И я… Я просто не могу с вами согласиться.

Максим Степашкин поднялся с кресла и принялся нервно расхаживать взад-вперед по кабинету. При том он потрясал перед моим носом какими-то исчерканными листочками – надо полагать, то была распечатка моей статьи.

– Например, вы на полном серьезе пишете, что большинство мужчин, которые интересуются своим внешним видом, – голубые.

– Может быть, я немного и перегнула палку. Если не большинство, то многие.

– Хорошо, допустим, этот тезис можно просто вычеркнуть. Но как быть с этим? – он близоруко прищурился, его длинный нос практически касался распечатки. – Вот! Цитирую. «Не доверяйте мужчинам с пижонскими зажимами для галстуков. Практика показывает, что большинство из них – отъявленные лгуны. И вот еще одна народная примета. Если вы встретите в магазине симпатичного брюнета, который с умным видом копошится в галстуках ядовитых расцветок, можете смело отвернуться и пройти мимо, потому что он женат. А что касается мужчин в стилизованных мотоциклетных куртках… О, о них я лучше вообще промолчу! Кому надо – тот меня поймет». Саша, что это за бред?!

– Это просто мой личный опыт, – промямлила я. Балансировать на стуле становилось все сложнее и сложнее.

– Вынужден вас огорчить, но статью о мужской моде я из номера снял. В следующем номере не будет модной рубрики.

Я вздохнула и уставилась в пол. Пол был грязным. Под столом Степашкина, у корзины для ненужных бумаг, мирно устроилось семейство тараканов.

– Саша, я уже вас предупреждал и не хочу повторяться. Надеюсь, вы помните наш разговор.

Я уныло кивнула.

– Если так будет продолжаться, мне придется поискать на ваше место кого-нибудь другого.

– Я исправлюсь, – серьезно сказала я, – обязательно исправлюсь. Вот увидите, моя следующая статья будет не в пример лучше.

– О чем же вы собираетесь писать? – наконец Степашкину надоело маячить перед моими глазами, и он уселся в свое кресло.

– Э-э-э… У меня много интересных пресс-релизов… Можно, например, сделать репортаж с показа мод. Сумочки из натуральных волос.

– Волосяные сумочки? Хм, действительно необычно. Что ж, жду репортаж. И между нами, вы на испытательном сроке.

– Что? – я ушам своим не поверила.

– Да, – сжал губы главный, – если репортаж получится плохим… Увы. Кстати, почему вы так странно сидите? Вам неудобно?

– Потому что у вас сломан стул. Вот почему! – выпалила я. Я была в бешенстве.

Мне хотелось схватить с его стола какой-нибудь массивный предмет, например старомодный металлический степлер, и запустить им в его унылую физиономию. В тот момент я его просто ненавидела.

Ненавидела!

– Да? – удивился Степашкин. – Что ж вы раньше-то не сказали?

– Стеснялась, – буркнула я.

– А мне всегда казалось, что наша Александра Кашеварова не из застенчивых. Кстати, о беззастенчивости, – он красноречиво посмотрел на меня из-под очков, – я о нашей случайной встрече в магазине для… для… для…

– Для сексуальных прибамбасов, – краснея, подсказала я.

– Я хотел сказать, для извращенцев, – без улыбки поправил Степашкин, – мне бы не хотелось, чтобы обо мне распускали грязные сплетни в редакции.

– Но я была нема, как рыба! – воскликнула я. – Никому не расскажу, что вы ходите в магазины для… – Я глупо хихикнула, поняв, что в очередной раз сморозила что-то не то.

– Но я не хожу в такие магазины! – Степашкин стукнул кулаком о стол. – Я там был по делу. Вот.

На стол передо мной лег только что сверстанный номер газеты «Новости Москвы». Первая полоса была отведена под материал «Секс-шопы. Этические и психологические проблемы». Я хмыкнула.

– И нечего смеяться, – рассердился главный редактор, – теперь вы понимаете, что это была служебная необходимость?

– Теперь понимаю, – вздохнула я.

А что еще я могла сказать? Естественно, я ему сразу же поверила. Потому что такому человеку, как наш Максим Степашкин, и правда нечего делать в секс-шопе. Скажите на милость, зачем нужны ароматизированные презервативы и возбуждающие пилюли человеку, в жизни которого, скорее всего, и секса-то нет?

Разъяренной фурией ворвалась я в наш тесный кабинет. Плюхнулась на стул перед компьютером.

Я задыхалась от злости и, чтобы как-то успокоиться, начала перекладывать пресс-релизы с одного края стола на другой. Половина релизов были старыми, их давно пора было отправить в мусорную корзину. Но в этом вся я – пока стол не будет забит бумагами так, что негде будет работать, ни за что не приступлю к уборке.

– Не волнуйтесь так, Сашенька, – Маргарита Петровна остановилась у меня за спиной, – хотите, найду для вас рецепт успокаивающего чая из трав?

– Нет! – рявкнула я. – Я абсолютно спокойна!

– Деточка, почему же? Мне этот чай очень помогает. У меня, знаешь ли, случаются нервные недомогания, приступы агрессии…

– Сейчас я в приступе агрессии чем-нибудь вас стукну! – вырвалось у меня.

Я тотчас же пожалела о своих словах. У Маргариты Петровны был растерянный вид. Многие в редакции ее недолюбливали, но я никогда не позволяла себе хамить старушке. Несмотря на то что часто она меня до белого каления доводила своими рецептами.

Это была последняя капля. Я уронила голову на руки и расплакалась.

– Деточка… – растерялась Маргарита Петровна, – горе-то какое… И я тебя прекрасно понимаю. Не переживай, я не обиделась. На твоем месте мне бы тоже было не по себе.

Что она несет?

– Вы о чем? – я повернула к ней заплаканное лицо.

– Ну как же, – Марго отвела взгляд в сторону, – всем уже известно, что тебя… тебя увольняют.

– Всем, кроме меня.

– Да? – ахнула Маргарита Петровна. – Тогда зря я тебе сказала. Но, может, и обойдется еще. Ты же знаешь нашего Степашкина.

Да, я прекрасно знала Максима Степашкина. Этот, уж если чего задумал, ни за что не отступится.

– Но Лера-то какова! – поджала тонкие морщинистые губы Марго.

– Лера? А при чем здесь Лера?

– Как, ты и этого не знаешь?

– Говорите!

– Думаю, я не имею права…

– Говорите! – повысила голос я.

Марго зажмурилась.

– Ну хорошо. Ты меня всегда поддерживала. Лера… Короче, Лере предложили занять твое место. Стать модным обозревателем. И она согласилась.

– Модным обозревателем? – потрясение прошептала я. – Лерке? Но… Как же спортивная рубрика?

– Говорят, она будет совмещать. Степашкин сказал, – Марго отвернула от меня лицо, вид у нее был расстроенный. – Он сказал, что ты так мало пишешь, что твою ставку можно ликвидировать.

– Все ясно.

Я прижала ладони к вискам. Ладони были ледяными, а виски – горячими. Сердце бурлило где-то в горле. Звуки доносились словно издалека. Мне срочно надо было выйти на свежий воздух – правда, не знаю, соотносимы ли понятия «свежий воздух» и «Садовое кольцо».

– Маргарита Петровна, мне надо отойти на полчасика.

– Сашенька, деточка, на твоем месте я бы не стала уходить во время рабочего дня. Твоя карьера и так висит на волоске.