Мы набрели на целый квартал, состоявший из магазинов, которые торговали исключительно мануфактурными изделиями. Одежда, главным образом европейского покроя, была сшита безобразно, но стоила смехотворно дешево. Нам пришлось потратить немало усилий, чтобы купить несколько рубашек для Ханса, ведь после путешествия по России у него совсем не осталось одежды. Удалось найти одну-единственную рубашку, хотя и она оказалась не совсем подходящей ему из-за слишком коротких рукавов. Японцы вроде бы не выглядят уж такими маленькими, но это невольно обнаруживается, когда пытаешься купить в Японии что-либо из готовой одежды или обуви. Только тут и начинаешь понимать, насколько европейцы выше и крупнее.

Вход в японские храмы, или «дории», представляет собой старинное каменное сооружение серого цвета, такие входы можно увидеть на многих улицах. И вот среди всех этих торговых палаток и киосков, среди всеобщей суеты мы обратили внимание на вход в маленький синтоистский[52] храм, как всегда окруженный каменными львами, фонарями, разного рода оградами и еще бог знает чем. Под старой елью, которая отбрасывала большую тень при входе в храм, теперь располагалось нечто похожее на тир; огромный куст цветущего олеандра раскинул свои ветви и над крышей храма, и над киоском, где продавалась минеральная вода. Видимо, весь этот торговый квартал был построен на территории, изначально принадлежавшей храму.

Мне представляется, что любому иностранцу очень трудно осмыслить даже маленькую толику тех религиозных представлений и верований, которыми живут японцы. Одни говорили мне, что самое важное для них — принимать участие в различных церемониях и произносить предписанные их религией молитвенные формулы. Другие утверждали, что само отношение японцев к жизни является фундаментально религиозным до такой степени, что нам, европейцам, не дано этого понять. Ведь в целом мы, так сказать, отпетые материалисты, наша вера в духовную реальность сведена до уровня предположений или неясной надежды. В то время как для японца такие понятия и категории, как родина, императорский дом, умершие и еще не рожденные представители его рода, смена времен года, природные особенности ландшафта, растительная жизнь, — являются лишь проявлением нематериальной реальности. Сами же боги и духи и души умерших воспринимаются японцем как конкретные образы реальности, которые верующий человек способен в какой-то мере осознать так же, как и свою причастность к ним, но некоторые он никогда не в состоянии понять до конца. По крайней мере, именно так когда-то можно было охарактеризовать сознание японцев. Однако в настоящее время официальная религия является лишь придатком господствующей политической системы, при которой представители правящей партии, сами будучи агностиками, сохраняют, тем не менее, свое абсолютное господство над верующим народом, требуя от него все новых жертв и налагая на него все новые и новые ограничения во имя политики этой партии и удовлетворения ее алчности.

Одна моя норвежская знакомая, которая живет здесь, в Японии, более 20 лет, убеждала меня в том, что японцы очень богобоязненны и живут в соответствии со своей верой и что мы могли бы многому у них поучиться. Так, например, сын ее экономки недавно стал буддистским священником, и моя знакомая заявила, что мы все могли бы только мечтать о том, чтобы наши норвежские пасторы вели столь безупречный образ жизни, служили своей церкви и своим собратьям столь же бескорыстно и самоотверженно, как этот молодой японский священник.

В то же время находятся и такие, кто почему-то считает, что японцы по своей природе вообще не религиозны, но это мнение оказывается совершенно несостоятельным, если вспомнить, например, историю католической церкви в Японии. В XVII веке тысячи японских католиков приняли беспримерные страдания и мученическую смерть. И впоследствии потомки этих мучеников сохраняли приверженность своей религии, вопреки тому что их святыни были разграблены, священники уничтожены и у них не было возможности отправлять свои религиозные обряды в течение более двух столетий. Когда в 1873 году старинные указы, запрещавшие христианскую веру в Японии, были наконец отменены, то оказалось, что в Японии, несмотря ни на что, сохранилось более двух тысяч католиков, прежде всего в Нагасаки и его окрестностях. Если бы я знала заранее, что наше пребывание в Японии так затянется, тогда, конечно же, мы с Хансом совершили бы паломничество к месту мученичества и в католический собор в предместье Нагасаки.

Повсюду в Японии мы видели, как в храмы течет нескончаемый поток людей, в основном мужчин. У входа в храм каждый совершает особый религиозный церемониал, который заключается в следующем: молящийся дергает за веревочку, чтобы звоном колокольчика пробудить к себе внимание богов или духов; после этого он опускает монетки в коробку перед барьером, отделяющим алтари наиболее важных святых от другой части храма; там, за этим барьером, размещены различные предметы религиозного культа, значение которых мне непонятно, но все они очень красивые; затем молящийся хлопает в ладоши, производит целую серию церемониальных поклонов и, наконец, постепенно отступает назад. Мне довелось видеть, как возле маленького храма в торговом квартале в Кобе звонят целые дни напролет.

Многие из синтоистских храмов посвящены памяти известных людей, которые своими деяниями, так или иначе, заслужили благодарность потомков. Так, например, дом, в котором жил генерал Ноги, в настоящее время превращен в храм, святилище, где обитает дух покойного. В предместье Кобе находится большой храмовый комплекс, посвященный Кусуноги-Массасиге, который является для японцев символом любви к родине, верности императору и образцом храбрости. Есть также храм духа Нитте-Юсисаде, который в 1337 году проиграл морское сражение с предательской повстанческой армией и, в конце концов, совершил харакири. В парке, разбитом вокруг этого храма, выставлены трофеи, связанные с победами японцев в войнах новейшего периода: русские пушки из Порт-Артура, части российских самолетов, а также трофеи, вероятно связанные с военными действиями Японии в Китае, хотя я и не могу сказать наверняка. О том, что Япония ведет войну, со всей очевидностью свидетельствовало огромное количество молодых людей в этом храме, которые переходили из одного помещения в другое, совершая религиозные обряды. Перед многочисленными алтарями развевались небольшие вымпелы и длинные полоски бумаги, расписанные иероглифами, здесь же можно было видеть тонкие деревянные дощечки с изображением сжигаемого жеребца. Обратная сторона оформлена таким образом, что ее можно было использовать как почтовую открытку и отправить прямо из храма. Парк вокруг храма очень красив, здесь стоят темные аллеи хвойных деревьев, по обеим их сторонам расположены каменные фонари и скульптуры животных — львов, черепах, лошадей. По аллеям прогуливаются молодые дамы с маленькими детишками, они отдыхают, пьют лимонад, который можно купить в многочисленных киосках, расположенных у дверей храма, кое-кто покупает сувениры. По-видимому, для японцев посещение храма является одновременно и развлечением, ведь религиозные церемонии перемежаются отдыхом в тени деревьев, посетители храмов наслаждаются архитектурой старинных зданий и красотой парков, которые представляют собой неотъемлемую часть храмовых ансамблей.