Лора присела и позволила его маленьким острым зубкам погрызть свою руку.

— Можно взять одного из этих щенков? — обратилась Лора к Амброзу. — Они случайно не продаются?

Старик озадаченно посмотрел на нее:

— Что вы станете делать со щенком, мэм?

— Я хочу подарить его Джемми на Рождество, — объяснила она. — Я видела вас у Тайлеров. Я знаю, что вы друг мальчика.

Амброз потер седой подбородок обветренной загорелой рукой:

— У вас есть разрешение миссис Тайлер, мэм?

— Нет, — откровенно призналась Лора. — Она об этом ничего не знает. Но я считаю, что Джемми нужна собака, и собираюсь достать ее для него.

Он покачал головой, повторив предостережение, которое Лора слышала со всех сторон:

— Она никогда не позволит мальчику оставить собаку.

— Но почему? Каждому ребенку нужен любимец. А Джемми более одинок, чем другие дети.

Амброз наклонился и поднял за шкирку щенка, игравшего у ее ног.

— Этого, — попросила Лора. — Именно этот понравился бы ему больше всех.

Он перевернул щенка на спину и пощекотал его толстый животик, вызвав бурный восторг малыша. Амброз ответил ей не прямо.

— Я помню, однажды пытался достать собаку для отца Джемми, когда работал там, но она не позволила, и я не думаю, чтобы она изменилась.

— Вы работали у Тайлеров? — спросила Лора.

— Я там вырос. — Он открыто посмотрел на нее умными глазами. — Провел свои молодые годы, работая на Каулзов. И оставался после того, как мисс Аманда вышла замуж.

Что же случилось, гадала Лора, что заставило его бросить работу у Тайлеров после стольких лет и стать садовником у миссис Ченнинг? Но сейчас было не время для выяснения этих вопросов. Завладеть маленьким щенком — это было все, чего она хотела.

— Я подарю ему щенка в рождественское утро. Миссис Тайлер не будет знать об этом заранее. У нее не хватит духа отобрать его. Вы продадите его мне?

— Может, именно вам это удастся-таки, — сказал старик, в его глазах было одобрение. — Но в любом случае не мне решать, как распоряжаться щенками. Если хотите, пройдите и спросите у миссис Ченнинг.

— Я так и сделаю, — решила Лора. Она последний раз похлопала щенка и решительно направилась наверх по левой дорожке.

Большой белый дом невозмутимо и гордо ждал ее, но ни малейшим движением штор не показывал, — что заметил ее фигурку. Он смотрел поверх холма ненапряженную и оживленную жизнь гавани внизу, и по мере приближения к нему вид безразличного превосходства начинал вызывать у нее чувство благоговейного страха. Она никогда не бывала в таком величественном доме, как этот, и несмотря на решительность, чувствовала себя немного не в своей тарелке. Теперь она поистине была на запретной территории.

Лора пересекла кирпичную веранду позади колонн и поднялась по ступенькам к центральной двери. Поколебавшись с секунду, протянула руку к звонку. Было слышно, как по дому зазвучало его мелодичное эхо. Дожидаясь, пока дверь откроется, она оглянулась на Амброза, который наблюдал за ней от ворот. Он подал ей легкий знак одобрения. Потом она услышала приближающиеся к двери шаги и приготовилась к встрече.

Молодая цветная девушка, Ребекка, открыла дверь и некоторое время, не мигая, смотрела на Лору темными глазами. Потом она опустила длинные ресницы.

— Пожалуйста, входите, миссис Тайлер, — сказала она. У нее был легкий южный акцент, но говорила она, как

хорошо образованная леди с юга. Лора чувствовала себя более скованно, чем она.

— Я пришла не с визитом к миссис Ченнинг, — проговорила она быстро. — Можно мне с ней поговорить несколько минут?

Пышная юбка Ребекки сегодня цвела зеленым и сочеталась с кокетливо повязанным на голове шелковым платком. Она показала комнату налево и пошла открыть перед Лорой дверь, ее золотые серьги-кольца раскачивались на ходу. Она двигалась грациозно, откинув назад плечи и высоко подняв голову, легко скользила по зеркалу пола.

— Пожалуйста, садитесь, — сказала Ребекка, распахивая дверь гостиной. — Я скажу миссис Ченнинг, что вы здесь.

Она закрыла дверь и бесшумно удалилась. Лора, все еще чувствуя себя неловко, огляделась. На бледно-зеленых коврах цвел рисунок из бледных роз. Комната была такая длинная, что понадобились два камина. Над каждым из них была мраморная полка и круглое зеркало в золоченой раме. За вычурными решетками горел огонь. Огонь в такой большой комнате, когда не было гостей!

Лора прошла к ближнему, обитому розовой камчатной тканью позолоченному стулу и села в напряженной позе. Миссис Ченнинг, должно быть, по-настоящему богатая дама. Таких хрустальных люстр, искусных лепных украшений в углах потолка, таких элегантных зеленых бархатных штор Лора прежде не видела. Стеклянные двери выходили на фасад, вдоль которого бежали белые колонны. Лора представила себе вид на гавань и склон холма из этих дверей. На стенах висели картины с видами заморских городов, лесных пейзажей, а не портреты членов семьи, как в гостиных большинства людей. Лора повернулась на стуле, с любопытством оглядывая комнату, и увидела единственный портрет, висевший позади нее на стене в дальнем конце комнаты. Эта картина была странно обрамлена темно-зелеными бархатными занавесями, которые эффектно оттеняли единственную фигуру стоящей женщины, хотя и скрывали остальную часть картины.

Женщина на портрете стояла около высокого французского окна, за которым виднелись белые колонны, что говорило о том, что картина написана в этой самой комнате. Женщина была поразительно красива, с огромными темными глазами, которые, казалось, бросали зрителю вызов. Она была изображена в желтом платье, подчеркивавшем темную палитру ее красоты, но не отвлекавшем от центральной части портрета — приковывающего взгляд лица. Разглядывая картину, Лора не сомневалась, что это была миссис Николас Ченнинг, женщина, с которой приходилось считаться. Если Уэйд поссорился с ней, это, видимо, была основательная ссора, если не сказать больше.

Она услышала поворот дверной ручки и быстро развернулась на стуле, невинно сосредоточившись на игре огня в ближайшем камине. Она не поднимала взгляда, пока женщина с портрета не оказалась перед ней.

— Миссис Тайлер? — произнес прохладный голос без намека на сердечность, и Лора взглянула в лицо, далеко не такое красивое, как на портрете. В самом деле, художник беззастенчиво польстил ей. Рот этой женщины был слишком велик, хотя губы такие же красные, как на портрете, и на крупном, мясистом носу была горбинка. Только глаза были такие же, темные, приковывающие взгляд, но гораздо более живые.

Лора подала свою руку навстречу протянутой ей руке с длинными пальцами. Миссис Ченнинг едва коснулась ее. Она села на стул напротив Лоры и разглядывала ее оценивающим и далеко не дружелюбным взглядом. В отличие от живописной фигуры на портрете она была одета в пышный черный кринолин; черный цвет оживлялся только длинными нефритовыми серьгами и брошью из нефрита в золоте у треугольного выреза платья.

— Вы очень добры, что согласились встретиться со мной, — неуверенно заговорила Лора, впервые почувствовав, что ее появление здесь могло быть бестактностью. Если Уэйд не терпел дружбы с обитателями этого дома, вполне возможно, миссис Ченнинг испытывала к нему такую же неприязнь.

— Это сюрприз, — откровенно призналась хозяйка, и ее прямой взгляд делал всякую предосторожность со стороны Лоры излишней. — Ваш муж знает, что вы здесь, могу я спросить?

— Нет, не знает, — поспешно ответила Лора. — Я здесь по своему собственному делу. Я случайно проходила по дороге и увидела вашу колли, играющую со своими щенятами.

Крылатые брови вопросительно поднялись.

— Случайно проходили?

Лора покраснела, но не опустила глаз. Если эта женщина намеревается вести себя прямо, она может ответить ей тем же.

— Нет, это не совсем так. Дорога здесь заканчивается. Я пришла, потому что хотела посмотреть на ваш дом. Мне было любопытно.