– Мне нравятся твои волосы, – просто сказал он. Женщина вздохнула, прижала его к себе и поцеловала.

– Варвар, – сказала она после поцелуя, но посмотрела на мужа таким взглядом, что Бренна заподозрила, что леди специально надела злополучный платок.

А «варвар» провел рукой по ее длинным волосам, вынул застрявшую в них шпильку и бросил ее на разбросанную по полу солому.

Бренна провела пальцем по своим наручникам. Интересно, можно их отпереть с помощью шпильки?

Стоявший рядом Монтгомери откашлялся. А Бренна постаралась запомнить место, куда упала шпилька.

– Пошли, жена, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты познакомилась с моим братом Годриком и его прелестной женой Мейрионой, лордом и леди Уайтстоун.

Он потащил ее за собой, и шпилька затерялась в куче соломы.

Черт побери.

Раздраженная потерей шпильки, девушка хмуро взглянула на новых знакомых.

Так вот они какие – эти легендарные лорд и леди Уайтстоун. Она была наслышана об их великой любви, но в этом зале было бы, наверное, неприлично выставлять ее напоказ.

Бренна перевела взгляд с мужа на его страшноватого родственника. Очевидно, именно этого человека видела ее сестра на турнире. Они с Монтгомери были похожи, но лицо его брата было обезображено шрамами, а лохматые волосы не были подстрижены так коротко, как у Монтгомери. В отличие от строгого черного камзола ее мужа на Годрике был надет голубой камзол, красиво расшитый умелой и, по всей вероятности, любящей рукой.

Монтгомери схватил Бренну за руку.

– Я тебя представлю.

Когда они подошли, Годрик взял руку жены. Надо отдать должное леди Уайтстоун – у нее хватило такта выглядеть немного смущенной. Она заправила за ухо выбившуюся из прически прядь волос и протянула руку Бренне.

Девушка неловко ответила на рукопожатие. Длинные каштановые волосы леди доходили ей почти до пят. Зеленое платье с завышенной талией было явно очень дорогое. Шею украшало ожерелье из сверкающих изумрудов.

Это была одежда женщины, которую обожает муж.

В ее браке все совсем не так. Бренна незаметно пошевелила пальцами ног в надеже нащупать в соломе шпильку.

– Поздравляю вас с браком и объединением наших семей, – сказала леди, словно между их семьями не возникло никакой вражды. Может, она просто глупа, подумала Бренна.

– С-спасибо, – запнувшись, ответила она.

– Я Мейриона Уайтстоун, а этот варвар – мой муж Годрик.

Бренна подалась вперед, пытаясь определить, есть ли в длинных волосах женщины шпильки. Они могли бы ей пригодиться, чтобы открыть замок кандалов.

– Ну что, брат! – Годрик притянул Монтгомери к себе в медвежьи объятия и начал так похлопывать его по спине, что у обычного человека остались бы синяки. Взглянув на Бренну, он кивнул: – Она тебе подходит. – Когда он повернул голову, Бренна вспомнила, где видела его раньше. Это он пытался осадить брата во время вчерашней экзекуции. – А свадебное ожерелье просто прелестно, – добавил он, глядя на кандалы.

Бренна вспыхнула. Ей захотелось уползти под столы, подальше от любопытных глаз.

Но Годрик, видимо, не заметил ее замешательства. Он подмигнул жене и сказал:

– Надо и мне на всякий случай обзавестись такими, любовь моя, как считаешь?

Лицо Бренны уже просто пылало. Для них все это было веселой шуткой. Она еще энергичнее зашевелила пальцами ног в соломе, чтобы найти желанную шпильку.

Леди покачала головой и потянула Бренну за собой через зал.

– Собака лает, ветер носит, – шепнула она. – Обращайся с ним хорошо, и у тебя будет все, что пожелаешь.

– И свобода?

– Конечно. Для этого тебе всего лишь надо потешить его самолюбие.

Его самолюбие. А как насчет своего собственного?

В этот момент в зале раздался отчаянный вопль. К ним подбежала Гвинет в голубом шерстяном платье с расшитыми рукавами.

– Он заковал тебя в цепи! О, святая Богородица! – Она обняла сестру. – Прости меня, Бренна. – Гвинет бросилась на колени.

В зале воцарилась тишина. Все смотрели на сестер. Бренна почувствовала на себе взгляд Монтгомери.

– Встань, Гвинет.

– Господи, сестра. С тобой все в порядке?

– Да, – ответила Бренна, сомневаясь, что это правда.

– Но эти цепи. Боже мой, эти цепи! Мне так жаль. Я и думать не могла, что все может так кончиться. Должен же быть какой-то выход. Я вовсе этого не хотела.

Бренна почувствовала себя неловко. Гвинет говорила слишком громко, привлекая к себе внимание.

– Тише. Тише.

В зале по-прежнему стояла тишина. Солома зашуршала под сапогами направлявшегося к ним Монтгомери, но Гвинет успела сказать:

– Я постараюсь все исправить.

Еще одна безумная идея ее сестрицы!

– Нет, он не должен зн… – прошептала Бренна, но осеклась, увидев Монтгомери.

Сестры подняли на него глаза. Он нахмурился.

– Не должен знать чего? – спросил он.

– Ничего, милорд. Это наш с сестрой маленький девичий секрет, – ответила Бренна, начиная осуществлять совет Мейрионы ублажать мужа. Она облизнула пересохшие губы.

– Милорд, – Гвинет протянула Монтгомери руку, – прошу вас освободить мою сестру от брачных обязательств.

– А кто ты такая?

– Я ее сестра Гвинет.

Когда Гвинет поняла, что ее имя ничего ему не говорит, она сделала глубокий реверанс.

Предчувствие надвигающейся гибели охватило Бренну.

– Милорд, это моя вина, – начала Гвинет.

– Замолчи, сестра, – умоляющим голосом попросила Бренна, пытаясь дотянуться рукой до ее рта, но ей мешали цепи.

– Я прошу вас отпустить мою сестру и взять в жены меня.

Бренне все же удалось прикрыть ладонью рот Гвинет.

– Замолчи, дурочка! Он ничего не знает.

Одному Богу известно, что сделает Монтгомери, если откроется, что они поменялись с сестрой местами чуть ли не у алтаря.

– Что я не должен знать? – опять потребовал Монтгомери таким тоном, что у Бренны упало сердце. Неужели он снова выведет ее во двор и казнит, узнав, что их обман еще не кончился?

Гвинет оттолкнула Бренну и опустилась на колени в позе преданного вассала.

– Гвинет, прекрати сейчас же!

Бренна попыталась поднять свою безмозглую сестру, но Гвинет оставалась на коленях.

– Я обманула вас, милорд. – Гвинет подняла руки, очевидно, ожидая, что он возьмет их. – Я ваша невеста, а не она. Я буду рада стать вашей женой, вашей наложницей, вашей рабыней – все, что захотите, но, пожалуйста, я умоляю вас, не причиняйте вреда моей сестре. Только я, одна я виновата, что она напала на вас в вашей спальне.

Бренна еле удержалась, чтобы не ударить сестру по щеке и привести ее в чувство.

– Встань, – прошипела она, – встань, не то я тебя ударю.

В зале стало еще тише, хотя, казалась, что это было невозможно.

Мертвая тишина.

Бренна посмотрела на мужа, чтобы увидеть его реакцию на заявление Гвинет.

И поняла – что бы он ни сделал, хорошего ждать нечего.

Джеймс переводил взгляд с коленопреклоненной красавицы у своих ног на жену. Его опять обманули. Эти две девицы выставили его перед всеми последним дураком.

Кровь многих поколений воинов забурлила в его жилах, а в душе прозвучал воинственный клич к бою. Волна за волной его окатывала ярость, и на какое-то мгновение ему захотелось обезглавить обеих сестер. А до этого увидеть их побежденными и покорными, растоптать их гордость.

Он сжал кулаки.

Однако прежде чем перейти к делу, он должен составить план. Уже многие годы его жизнь была упорядочена и под контролем. Долг, честь и жесткие требования к самому себе не давали вырваться наружу демонам, поселившимся внутри его. И уж тем более он не позволит, чтобы это наглое надувательство лишило его самообладания. Просто физически уничтожить сестер-обманщиц не добавит ему чести.

Гвинет, несомненно, была самой красивой женщиной, какую он когда-либо встречал. У нее был прелестный, в виде сердечка, овал лица, бледная прозрачная кожа, голубые, как небо, глаза и великолепные светлые волосы.