Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Ты взываешь о помощи? — мягко, по-отечески, спросил Колотун. Не смотря на явную насмешку, его тон напомнил Ною отца Михаила, сидящего в темной клетушке исповедальни. Это был мягкий голос священника, предлагающего не бояться и раскрыть душу перед Господом. — Ты просишь меня сопроводить этого отрока в пасть льву? Ты хочешь, чтобы я взял его с собой в подземелье?

Девушка улыбнулась с кокетливым недовольством.

— Колотун, брось паясничать!

— Кто паясничает? Ты подумай, на что обрекаешь парня!

— А ты подумай, что будет, когда Караско узнает, где ты торчишь в рабочее время!

Колотун поднял вверх руки.

— Сдаюсь. Твое красноречие меня убедило.

— Вот и умница.

Девушка собрала бумаги в стопку и протянула Ною.

— Желаю удачи.

Они двигались по широкому коридору сквозь чередующиеся полосы света и тени от редких потолочных ламп. Колотун торопился, и Ной едва поспевал за ним. Путь все время шел под уклон, видимо значительная часть здания находилась под землей. Мимо проплывали двери с табличками-указателями, некоторые из них Ною удалось прочитать: «Склад», «Архив», «Аналитический отдел», «Разработка».

Он думал о том, насколько непохожи эти люди на тех, с кем ему доводилось общаться в школе или церкви. Как много вольности было в их речи, как мало благоговения. А ведь сказано: «каждым словом своим воздавай Богу благодарность за то, что имеешь». Ной не мог решить нравится ему это или отталкивает. Он был шокирован тем, что увидел и с противоречивыми чувствами ожидал продолжения.

Коридор, казавшийся бесконечным, уперся в бетонную стену с широкими железными воротами и маленькой дверцей без таблички в одной из створок. Колотун пошарил в кармане, вытащил связку ключей и быстро перебрал их одной рукой, пока не нашел нужный. Лязгнули петли, дверца отворилась, и хлынул свет.

Ошеломленный, Ной застыл у порога. Еще никогда в жизни он не видел такого огромного помещения. Лампы под высоким потолком горели ярче солнца, выделяя необыкновенно контрастно черные направляющие подъемника с тяжелым крюком на цепях. Хитросплетения труб, словно застывшие змеи, спускались на стены и исчезали в полу. Пахло машинным маслом и дымом. Посреди ангара стоял вездеход. Тот самый легендарный вездеход, который Ной впервые увидел на эмблеме «Поиска», потом на картине у девушки-секретаря, и, наконец, теперь он смотрел на него по-настоящему и мог бы коснуться его, если бы захотел. «Прикоснуться к своей мечте, — подумал он. — Кто может похвастаться этим?». Машина выглядела устрашающе большой: в три человеческих роста в высоту и длиной метров двадцать. Люди, стоящие возле нее, казались карликами, и даже звук их голосов, как будто, слабел, придавленный громадой вездехода.

— Нам туда, — сказал Колотун, указывая на дверь в правой стене ангара.

Табличка на ней была лаконична. «Самсон Караско», — прочитал Ной. Ни названия отдела, ни должности — просто «Самсон Караско».

— Подожди здесь.

Колотун приоткрыл дверь и наполовину просунулся внутрь.

— Я привел новенького.

Ему что-то ответили, но слов было не разобрать. Колотун подался назад и подтолкнул Ноя в комнату.

Первое, что бросилось ему в глаза, это беспорядок. В комнате царил полумрак, вдоль стен частоколом стояли тусклые металлические трубы, под которыми, в переплетении проводов валялась какая-то рухлядь и деревянные ящики, на вид очень старые — дерево частично сгнило. Стены сплошь покрывали схемы, карты и рисунки, которые тоже выглядели старыми — пожелтевшие, с изорванными краями. Напротив входа стоял большой стол, за которым восседал сам Самсон Караско, начальник оперативного отдела. Он молча смотрел на Ноя.

На вид ему было лет пятьдесят. Плотный, с крупной головой, правая щека обезображена следом от ожога. Большие руки со сплетенными пальцами лежали на столе, поверх исписанного листа бумаги.

— Садись, — сказал он, указывая на табурет, такой же старый и ветхий, как и все в этой комнате.

Ной осторожно сел.

Вид этого человека заставил его оробеть. Было в нем что-то демоническое, пугающее и, одновременно, притягивающее к себе, словно магнит. Что-то смутно казалось неправильным, как будто незавершенным, как в картине — яркой, талантливой, живой, но лишенной какой-то объединяющей все детали. От него исходила почти физически ощутимая сила. Ной чувствовал ее, как давление где-то в районе лба.

— Храни вас Бог, — тихо сказал он. — Я пришел на собеседование.

Караско нахмурился. Ной молчал, не зная, как поступить: отдать свои документы сейчас или подождать, пока его попросят.

— Сколько тебе лет? — спросил Караско.

— Двадцать.

— Где ты работал?

Ной смутился.

— Я не работал. В этом году я окончил высшую школу. В комитете по выбору профессии я узнал про «Поиск» и решил посвятить себя этому труду.

Караско хмыкнул.

— Давай свои бумаги.

Ной принялся поспешно рыться в сумке, вытащил стопку документов, уронил ее и, нагнувшись, стал собирать листы с холодного бетона. Подобрав все, он, красный, как огонь, выпрямился и положил бумаги на стол. Сердце колотилось, как бешенное. Караско отвел от него тяжелый взгляд, придвинул стопку к себе и стал читать.

«Демон, — подумал Ной. — Демон во плоти».

Потянулись минуты тягостного ожидания. Снаружи слышались крики и смех, заскрежетало железо. Наконец, Караско отложил документы и посмотрел на Ноя. Тот непроизвольно выпрямился.

— Ты нам не подходишь, — сказал начальник оперативного отдела без всяких предисловий.

От неожиданности и обиды у Ноя слезы навернулись на глаза. Он часто заморгал.

— Почему?

Караско подался вперед, всматриваясь в лицо парня.

— Я думаю, ты знаешь почему. Иначе не дрожал бы, как куст на ветру.

— Я не дрожу…

— Если ты решил попробовать себя в нашем деле, то это не та контора. У нас так нельзя. Никаких случайных людей в Поиске нет и не будет.

— Но я не хочу пробовать. То есть, я хочу сказать, что я принял решение.

Ной пытался говорить твердо, но прежней уверенности уже не ощущал. Она исчезала на глазах, тая под обжигающим взглядом Караско.

— Принял говоришь… Давай я обрисую тебе свое видение ситуации, чтобы ты лучше осознал мою мысль. Вот смотри — в Городе живет около пяти тысяч народу. Большинство из них имеют за плечами только начальную школу, и для них открыто множество дверей: заводы, теплица, коммунальные службы, милиция. У их ног — великое богатство возможностей. Некоторые окончили среднюю или специальную школу. Таких значительно меньше, и дверей перед ними открыто меньше — общественные няньки, инженеры, администраторы. И совсем немного в Городе таких, как ты. Понимаешь — каждому свое. Нянька не может быть учителем, а инженер — милиционером. Потому что это будут хреновые милиционер и учитель. Каждый человек должен войти в свою дверь. Глупо ломиться в чужую. Вот ты — ошибся дверью.

Ной подавленно молчал.

— В Поиске есть аналитический отдел — это как раз для тебя. Я скажу Колотуну, он проводит.

Караско отвернулся, и тут Ной почувствовал злость. У него даже руки задрожали от возбуждения.

— Если бы я хотел в аналитический, я бы пошел в аналитический! — заявил он и тут же замолк, испуганный собственным тоном.

Караско снова посмотрел на Ноя, но, на этот раз, с интересом. Он снова взял анкету, некоторое время глядел в нее, а потом спросил.

— Твоя фамилия Коштун?

Ной кивнул.

— Петр Коштун твой отец?

— Да. Вы его знали? — с жадностью спросил Ной.

Он почти ничего не знал об отце и не помнил его. Тот умер, когда сыну едва исполнилось три года. Единственное, что осталось, это портрет над кухонным столом. Мама редко рассказывала о нем. Ной знал, что отец работал в Лаборатории, работал над чем-то секретным. Однажды он, как всегда, ушел на работу и не вернулся. Поговаривали, будто Петр Коштун сбежал из Города. Но почему он так поступил, почему ушел на Пустую Землю, где не было ничего, кроме мертвой снежной пустыни, бросив жену и маленького сына — никто этого не знал. Он вошел в свой кабинет и не вышел из него. Никогда. Просто исчез.

4
{"b":"137995","o":1}