Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Ты думаешь, убийца — пассажир?

— Совершенно уверен. Весь экипаж и обслуживающий персонал обязаны были подняться на борт задолго до того времени, как был убит Эмброуз. Я считаю весьма красноречивым, что убийца замаскировался окровавленной повязкой.

— Почему? Чтобы не быть уличенным в преступлении?

— Вряд ли, направляясь в отель, он уже планировал совершить преступление. Нет, Констанс, убийца замаскировался еще до того, как узнал, что именно Эмброуз ему предложит. Скорее всего это какая-то известная, узнаваемая личность, которая пожелала остаться инкогнито.

Беседа была резко прервана, потому что такси подкатило к пристани Куин-док. Пендергаст стремительно выпрыгнул из машины, Констанс — за ним. Слева располагалось здание таможни и регистрации отбывающих; справа имело место настоящее вавилонское столпотворение из зевак, провожаюших, съемочных групп и представителей разнообразных СМИ. Все размахивали британскими флагами, разбрасывали конфетти и приветствовали отплывающих громкими возгласами. Ко всему прочему играл оркестр, внося свою лепту в эту какофонию.

И над всем этим высилась «Британия». Казалось, она визуально уменьшала не только причал, но и весь город; ее черные борта перерастали в белоснежные сияющие верхние конструкции, более чем в дюжину палуб высотой; сплошь бликуюшее стекло, балконы и декоративная облицовка из красного дерева. Это судно оказалось больше и величественнее, чем все, что Констанс могла себе вообразить, и его громадина нагнала на всю округу — улицу Платформ-роуд, Банановую верфь, прибрежный район Оушн-Виллидж с эспланадой — тень в буквальном смысле слова.

Но тень эта двигалась. Ревели пароходные сирены. Портовые рабочие травили стальные тросы и убирали погрузочные краны. Высоко над головами провожающих сотни пассажиров стояли у палубных поручней или на бесчисленных балкончиках — фотографируя, бросая серпантин и взмахивая руками на прощание. С последним, сотрясшим небо и землю ревом сирены громадная «Британия» медленно, тяжеловесно и неумолимо начала выходить из дока.

— Извините, дяденька, — развел руками таксист. — Я сделал все, что мог, но…

— Несите сумки! — перебил его Пендергаст и припустил сквозь толпу зевак к контрольно-пропускному пункту. Детектив лишь на мгновение остановился, чтобы показать полицейским свой значок, а затем вновь устремился вперед, мимо оркестра и операторов с камерами, туда, где на импровизированных подмостках, закрытых огромным флагом, стояла плотная группа официальных лиц и среди них — как сообразила Констанс — руководство пароходной компании «Северная звезда». Они уже собрались расходиться; мужчины в темных костюмах пожимали друг другу руки и начинали спускаться с помоста.

Пендергаст преодолел толпу более мелких функционеров, обступивших помост, и выделил человека, стоявшего в самом его центре: дородного, осанистого джентльмена с тростью черного дерева и белой гвоздикой в петлице. Тот принимал поздравления от окружающих и был явно застигнут врасплох, когда Пендергаст втесался без приглашения в эту маленькую группу. Некоторое время человек слушал спецагента; на лице его отражалась смесь нетерпения и раздражения, затем он вдруг нахмурился и начал яростно трясти головой. Пендергаст продолжал настойчиво говорить, а господин с тростью весь подобрался и принялся жестикулировать, тыча пальцем сперва в теплоход, затем в собеседника; лицо его при этом густо налилось краской. Вокруг стали тесниться телохранители, и оба на некоторое время пропали из виду.

Констанс ожидала у такси, рядом с водителем. Он и не побеспокоился достать багаж, что неудивительно: громадный остов «Британии» уже скользил вдоль пристани — пусть медленно, но все же постепенно набирая скорость. Теперь корабль не остановится до самого Нью-Йорка, после того как в течение семи дней и семи ночей будет бороздить океан.

В это время раздался еще один пароходный гудок, и внезапно громадные водовороты забурлили вокруг носовой части судна. Констанс нахмурилась: ей показалось, что судно замедляет ход. Она бросила взгляд в сторону Пендергаста. Сейчас он вновь оказался виден — стоял сбоку от человека с гвоздикой, который что-то говорил в мобильный телефон. Лицо осанистого джентльмена из багрового сделалось пурпурным.

Констанс переключила внимание на судно. Да, это была не иллюзия: заработали носовые подруливающие устройства, и «Британия», кормой вперед, медленно поползла обратно в док. Оглушительные ликующие крики вдруг словно захлебнулись, толпа смотрела на океанский лайнер с нарастающим замешательством.

— Чтоб я сдох! — пробормотал водитель и, обойдя вокруг машины, принялся вытаскивать багаж.

Пендергаст сделал знак Констанс встречать его у контрольно-пропускного пункта. Девушка начала продираться сквозь гудящую толпу, таксист — за ней. В самом доке рабочие спешно заново растягивали нижние кран-балки. Оркестр было примолк, затем вновь принялся энергично наяривать.

Прозвучал еще один гудок, а тем временем напротив черного борта судна вновь устанавливали сходни. Пендергаст увлек спутницу через пропускной пункт, и вместе они торопливо зашагали по причалу.

— Спешить нет нужды, Констанс. — Алоиз небрежно взял ее под руку, переходя на неторопливую, прогулочную походку. — Самая пора насладиться моментом: ведь мы удерживаем в ожидании величайший в мире океанский лайнер. Не говоря уже о четырех с лишним тысячах человек на борту.

— Как тебе это удалось? — спросила она уже на мостках.

— Мистер Эллиотт, генеральный директор «Северной звезды», — мой горячий поклонник.

— В самом деле?

— Ну, даже если он не был им десять минут назад, то сейчас определенно стал. Мы с этим джентльменом только недавно познакомились, а он уже разгорячился — еще как!

— Но задержать отправление, заставить пассажирское судно вернуться в док…

— Когда я объяснил, как важно для его выгоды разрешить нам ступить на борт — и как невыгодно лично для него этого не сделать, — мистер Эллиотт горячо пожелал оказать содействие. — Пендергаст посмотрел на громаду судна и опять усмехнулся: — Знаешь, Констанс, в данных обстоятельствах я, пожалуй, признаю этот вояж явлением положительным. Может, даже приятным.

Глава 10

Роджеру Майлзу, круизному директору-распорядителю на лайнере «Британия», надлежало принять одно из первых и самых важных решений в этом путешествии. Перед ним стоял вопрос: за каким столом обедать в этот вечер? Данный вопрос всегда был очень больным, а сейчас он стал тем более щекотливым, что это был первый вечер первого рейса крупнейшего в мире океанского лайнера.

В самом деле, вопрос непростой.

Работа Майлза состояла не только в том, чтобы знать имена и потребности всех пассажиров, но и общаться с ними. Постоянно. Его отсутствие за чьим-то столом даст пассажирам понять, что не особо их и ценят.

А это было совсем не так.

Но с другой стороны, что делать, если список пассажиров почти три тысячи имен, распределенных по восьми ресторанным залам и трем классам?

Первым делом Майлз определился по поводу ресторана: это будет «Оскар», обеденный зал которого оформили в кинематографическом духе. То было эффектное помещение в стиле ар-деко, одна стена которого представляла собой сплошной экран из венецианского хрусталя с водопадом позади, и вся эта конструкция еще подсвечивалась изнутри. Тут присутствовал искусственно созданный «белый шум» в виде шепота волн, создающий любопытный эффект мнимого понижения уровня прочего шума. Две других стены отделали настоящим листовым золотом, а последняя представляла собой сплошное окно, выходящее в черноту океана. Не самый большой ресторан на судне — таковым являлся «Королевский герб» с его роскошными тремя уровнями, — но самый щегольской по части декора.

Да, пусть это будет «Оскар». И естественно, пассажиры второго класса. Пассажиров первого класса следовало избегать любой ценой; обычно это кретины, которые вне зависимости от размеров своего состояния никогда не умели скрыть варварской привычки обедать раньше семи.

13
{"b":"136223","o":1}