Чарли огляделся по сторонам. За столом вдруг стало очень тихо. Его друзья удивленно и заинтересованно разглядывали Дилайлу.

– Мальчики и девочки, позвольте представить вам мою хорошую знакомую – Дилайлу.

Чарли встал и прикоснулся губами к ее щеке. У Дилайлы закружилась голова. Наконец-то свершилось! Об этой минуте она мечтала днем и ночью!

Растерянная, она пожимала руки сидящим за столом. Взгляды всех были устремлены на нее. Дилайла перехватила взгляд любительницы «Силк Кат». Та выпускала в воздух колечки дыма и смотрела на Дилайлу взглядом, способным заморозить горячий капуччино.

– Так когда же мы сможем поговорить наедине? – прошептал Чарли ей на ухо.

Он помнит! Дилайла счастливо улыбнулась.

– Э-э… как насчет завтрашнего вечера? – запинаясь, выговорила она, наконец осознав, что происходит. Она договаривается о свидании с Чарли. С великолепным, сексуальным Чарли, который работает на телевидении и ведет шикарную жизнь в Лондоне. Сердце Дилайлы бухало, как молот. Казалось, его удары слышны всем.

– В восемь подойдет? – спросил Чарли и улыбнулся своей потрясающей, чуть кривоватой улыбкой.

Дилайла кивнула. Во рту было сухо, как в Сахаре.

– Да, хорошо.

– Говори свой адрес, я за тобой заеду, – предложил Чарли и одарил ее долгим томным взглядом. – Кстати, наряд действует стопроцентно.

Дилайла смутилась – он смотрел на ее серебристое платье. Она беззвучно застонала. В больнице она выглядела, как образцовая медсестра Элис Купер, теперь была похожа на принцессу из «Звездных войн«. Чарли еще подумает, что она только и может, что косить под известных героинь из фильмов.

Дилайла нацарапала адрес на спичечном коробке.

– Надеюсь, ты разберешь…

У нее вообще-то хороший почерк, но сейчас рука дрожала от волнения и восторга, и из-под нее выходили какие-то неразборчивые иероглифы.

– Не сомневайся, – обнадежил Чарли и провел пальцем по ее каракулям. – До свидания и, надеюсь, до завтра, – сказал он и очень недвусмысленно посмотрел ей прямо в глаза.

– До… до завтра, – улыбнулась Дилайла и, не попрощавшись с друзьями Чарли, отошла от стола. Она знала, что Чарли смотрит ей вслед, и из кожи вон лезла, стараясь как можно соблазнительнее покачивать бедрами, не обращая внимания на подзывавших ее покупателей и парней, которые предлагали выпить шампанского. На черта они ей сдались?! Кому они нужны, если есть Чарли? Чарли, который, она знала это, с улыбкой смотрит ей вслед.

– Дуэйн меня бросил, – трагически вздохнула Вивьен, закуривая сигарету.

– Бросил тебя? – Сэм надорвал пакетик с сахаром и высыпал содержимое в чашку с кофе. – Как он мог тебя бросить? Я никогда не думал, что у вас это серьезно.

Вивьен стряхнула пепел на пол.

– Мы были очень близки. Понимали друг друга, а теперь… – Она набрала в легкие побольше воздуха, словно собираясь с силами, чтобы закончить фразу: —…он бросил меня в грязь и пыль, как ненужный хлам.

Было десять часов утра, и кафе «Примадонна» наконец опустело после суматошного раннего утра. Сэм падал с ног. Четыре часа подряд он варил кофе и готовил сандвичи для занудных чиновников из Сити. А когда наконец улучил минутку, чтобы проглотить круассан и почитать газету, в кафе ворвалась Вивьен в вызывающе-розовом шелковом сари и кашемировом жакете. Она мрачно заказала горячее («Мне необходимо подкрепиться») и упала на стул, как утомленный путник. Сэм не проронил ни слова. Даже не напомнил ей о диагностированной ею же самой аллергии на пшеничную муку и молочные продукты. Спорить с Вивьен, когда она в расстроенных чувствах, в лучшем случае бесполезно, в худшем – опасно. Поэтому Сэм обреченно сложил газету, поднялся со стула, прошел на кухню и плеснул масла на большую сковородку. Через пять минут он поставил перед ней на стол полный английский завтрак и услужливо выдвинул стул.

– Я отвергнута, растоптана, отринута… – ныла Вивьен, втыкая в яичницу вилку, словно кинжал, и прокалывая желток, который тут же растекся желтыми волнами вокруг бобовых островов.

– Когда это у вас случилось?

– Вчера вечером. Он позвонил и сказал, что уходит от меня к какой-то шлюхе по имени Триша, продавщице из соседнего магазина. Ты можешь в это поверить?

– Он не объяснил, почему?

Вивьен подцепила вилкой кусочек бекона и принялась яростно его жевать.

– Он сказал, что хочет встречаться с нормальной женщиной. Как ты думаешь, о чем это он? Разве я ненормальная?

Сэм крепко сжал губы, борясь с улыбкой. Про Вивьен многое можно сказать, но нормальной ее определенно не назовешь.

– Хотела бы я знать, какова она, эта норма? Если человека волнуют жвачки с винным вкусом и шербет, это, что ли, норма? – Голос Вивьен становился все выше и громче. Она тряхнула головой, и одна из заколок упала в тарелку. – О боже! – пробормотала Вивьен, слизнула с заколки кетчуп и водрузила ее на место.

– Конечно, нет. А кто… – начал было Сэм, но Вивьен не дала ему договорить.

– Идиот! Несет сплошную ахинею. Это явно возрастное.

Сэм понял, что спорить бесполезно. Он подпер голову руками и облокотился на стол.

– А сколько Дуэйну лет?

Вивьен аж задохнулась от возмущения.

– Девятнадцать. Но я же говорю не о Дуэйне, а об этой его девке.

– Ну а ей сколько?

Вивьен прищурилась и подцепила вилкой гриб.

– Шестнадцать. Дивных шестнадцать лет, – сказала она, размахивая вилкой перед носом и корча злобные рожи. – Я полагаю, это в самый раз для девицы, торгующей сладостями.

На лице Сэма появилась улыбка. Когда Вивьен злится, она очень выразительна.

– Послушай, Вивьен, я понимаю, что тебе не хочется этого слышать… – Он взял ее за руку и медленно опустил вилку с грибом обратно в тарелку. – Но признай, она больше подходит ему по возрасту.

– А я гожусь ему в матери, да? – огрызнулась Вивьен.

– Я этого не сказал. Но он так молод, и она тоже. И если честно, для тебя ведь это был просто секс, ты и сама так говорила.

Она выронила вилку.

– Я знаю. Просто не могу смириться с мыслью, что мне дали отставку из-за какой-то соплюшки. Шестнадцать лет! Да что она может предложить? Она же почти что новорожденная.

Сэм понял, что Вивьен вот-вот выйдет на орбиту своей излюбленной темы «Мужчины и их женщины, которые намного младше», и попытался увести разговор в сторону:

– А как у тебя с тем военным парнем?

– С бригадным генералом в отставке, – поправила Вивьен. «Военный парень»! У Сэма это прозвучало как что-то сопливо-курсантское. – Да, тут, пожалуй, все будет в порядке, и это несколько утешает. Он в том возрасте, когда испытывают благодарность, если спят с женщиной, которая еще дышит.

Радуясь, что удалось сбить ее с больной темы, Сэм поднялся из-за стола.

– Хочешь чаю? У меня есть ромашковый.

Вивьен смягчилась:

– Да, спасибо, мой дорогой. А еще спасибо, что выслушал мою маленькую истерику. Мне нужно было кому-нибудь поплакаться.

– Да ради бога. – Сэм повернул кран бойлера и налил в чашку кипяток. – А почему бы тебе не поговорить с Дилайлой? Мне кажется, вы прекрасно поладили. Она бы тебя поняла.

– Да, но она еще спала, когда этот гад мне позвонил. По-моему, она пришла очень поздно…

Вивьен не договорила: ее внимание привлек крупный мужчина в защитных очках и саронге, ставивший у ограды свой горный велосипед. Вскочив со стула, Вивьен бросилась открывать входную дверь, плотоядно улыбаясь.

– Привет! – кивнул мужчина, поднимая очки на лоб. Он смущенно улыбнулся, повернулся к Сэму и с сильным австралийским акцентом заказал сандвич. Вивьен моментально сориентировалась и сменила выражение лица на «скромное», всегда выигрышное, если имеешь дело с настоящим мужчиной, увлеченным серфингом.

– Вы из самой Австралии? – поинтересовалась она с наивным видом неопытной простушки.

Серфингист поигрывал плетеными браслетами.

– Э-э… из Сиднея. Точнее, почти из Сиднея – я живу на Мэнли-Бич.