— Будь счастлив, безумец, — он повернулся к невесте и галантно поцеловал ей руку. — У Вас зоркий глаз, красавица.

Девушка с любовью взглянула на Шиэла и улыбнулась:

— Пожалуй, все-таки, это у моего мужа зоркий глаз.

Поцеловав в висок любимую, эскид вернулся к конверту, с интересом покрутив его в пальцах, он одним движением сломал нотариальную печать.

— Дома вскроешь, — запоздало предостерег Райтор, но Шиэл уже разворачивал бумаги. Быстрый взгляд скользнул по документам, и кровь, вся — до капли, отхлынула от лица.

— Как это понимать?

Райтор вплотную приблизился к другу, так, чтобы только он слышал его слова:

— Это мой свадебный подарок.

— ТЫ в своем уме? — сквозь зубы прорычал Шиэл.

— Если ты откажешься, я отдам это поместье своему двоюродному братцу, — Райтор говорил все тише и настойчивее, — Ты видел эти земли. Ты сам помог мне отстоять их в суде! Дакал загубит этот рай. Прими поместье.

Эскиды встретились взглядами. Брови Шиэла медленно разъехались.

— Спасибо.

— Тебе спасибо, — облегченно вздохнул Райтор и, еще раз крепко обняв друга, расплылся в бессовестно довольной улыбке, представив на секунду, каким станет лицо его холеного братца и какая культурная речь будет срываться с его пухлых губок, когда он поймет, как ЛЕГКО его можно обойти по этому самому недееспособному, по его же мнению, закону… Внимание привлекли знакомые силуэты…

Соун пытался отнять стаканчик у девушки, и Эшора весело отбивалась, пытаясь выскользнуть из крепких объятий.

— Ну, все! Прекрати!

Он прижал ее к себе, закрывая от всей толпы. Хранитель судорожно вцепился в листья ветки, за которую держался. Далеко-далеко остались смех, шутки, глухое чоканье пластиковой посуды… Лиалин несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь переключиться на что-то говорившую Фесту, но на глазу, словно бельмо, была рука ки'кона, плавно скользящая по спине ЕГО Леесы.

— Та-ак? — Лин отшвырнул в темноту помятый стаканчик и, так и не дослушав девушку, нахально втиснулся между эскидами.

— Дорогая, я, кажется, пьян, — громко заявил он, почти грубо привлекая оторопевшую от такого поведения Эшору и жадно целуя ее в губы.

Эскиды на мгновение замерли, не ожидая подобной выходки от тихого, скромного Лина, и только сдавленный кашель Кэрл, не вовремя подавившейся арэком, нарушил тишину.

— Кл — лас-cс — Шиэл окинул угрюмо молчавших друзей горящим взглядом и совсем как рось привлек к себе свою невесту. Их поцелуй был встречен звонким заливистым свистом.

Даро навалился на плечо Райтора и, не отрывая взгляда от целующихся, поинтересовался в полголоса:

— Интересно, а он раньше арэк пил?

— Видимо нет, — эскид задумчиво покачал головой и вгляделся в пустоту.

Лиалин ласково касался кончиком носа изгиба ее шеи, вдыхая чуть пряный аромат ее волос.

— Как же я люблю тебя! — она ласково провела по его щеке. Лиалин склонился над ней… Чьи-то руки крепко схватили его за плечи и потащили за собой.

— Что-о-о… — Хранитель буквально захлебнулся собственным гневом.

— Патруль идет! — зашептал на ухо Гуа, зажимая ему рот и затаскивая в заросли.

— А Эшора? — также шепотом спросил его Лин.

— Ее уже увели, — эскид снова зажал ему рот, решив не рисковать и не уточнять, что это Соун увел его девушку.

Яркий луч фонаря прорезал темноту и потух.

— Там никого нет! — успокоил патруль растревоженных хозяев близлежащих домов. — Показалось.

Kи'кон хотел возразить, что пьяные эскиды не мираж, но дозорные уже ушли.

— Во пронесло, а! — счастливо и несколько испуганно прошептал Гуа, отпуская Лиалина. — Нас тут раз поймали, так мы 30 суток помойки чистили за пьяный дебош!

Ухватившись за ветку, эскид поднялся на ноги, мысленно возблагодарив природу за то, что она придумала кустарник. Лин, цепляясь за эскида, тоже встал и прислушался: в городе опять царила полная тишина. Хранитель отряхнул от старых листьев одежду и вопросительно оглянулся:

— Ну, и куда теперь?

— К старому магазину, — как само собой разумеющееся раздалось в ответ. — Тому, что на берегу.

Ночь синим бархатом укутала город, погрузив его в глубокий сон. Начисто выскобленный А'крак вновь радовал глаз, если не считать огромные горы грязи и обломков, что остались после наводнения, да значительно поредевшее население единственного города на острове. Не строились более дома, не открывались новые клубы. Ки'коны молчаливо и уверенно собирали свое нажитое, готовясь в первые дни Ливневого Сезона покинуть родной город. Там, на материке, у многих уже строились жилища, перевозились крупные тяжелые вещи, начинались поиски работы… И никто из гражданских, втихаря пописывая доносы на агрессивное поведение эскидов, уже не помнил, кто именно их вытаскивал из-под обвалов…

Старый магазин располагался довольно далеко за городом и был построен в первые дни существования города, чтобы было куда доставлять провиант для первопоселенцев. Старики до сих пор с усмешкой вспоминают, сколько тогда один делец вложил средств, пытаясь сделать из него крупную торговую точку. Но город стал расти в другую сторону… совсем в другую. Так что делец тот уехал ни с чем. А магазин стоит и по сей день… Точнее то, что от него теперь осталось. Впрочем, наводнение его не сильно потрепало.

На берегу их ждала почти вся команда. От океана веяло холодом и свежестью. Соун и Шийя рыскали по берегу в поисках веток для костра. Кэрл быстро щелкала зажигалкой, пытаясь поджечь хворост. Наконец, сучья затлели и весело затрещали. Лиалин потеплее укутал Эшору в свою куртку и покрепче обнял.

— Замерзла?

— Нет, — шмыгнула она носом, — но устала. Гражданские дети так сильно разнятся с нашими.

— Еще бы, — Даро подкинул сучьев в огонь. — Туповатые они…

— Не скажи, — Эшора прилегла на плечо Лина, — Есть очень и очень одаренные, но никакого понятия дисциплины. Все никак не могу к этому привыкнуть.

— Хочешь, я приду как-нибудь на урок? — Гуа протянул стаканчик с арэком, но Лиалин, памятуя о его действии на него, отказался, многозначительно улыбнувшись, и эскид не стал настаивать.

— Ну уж нет! — оживившаяся Эшора принюхалась к запахам исходившим от костра.

Выбрав самодельной кочергой из огня угли, Соун и Шиэл поливали домашним соусом разложенные на них куски мяса. Сейлина сидела рядом с мужем, помогая ему во всем. Кремовое нарядное платье перепачкалось в песке и золе, отчего невеста выглядела еще более привлекательной. Шиэл обнял девушку, стараясь не касаться торжественного наряда, его то пиджак давно висел на перилах старого магазина.

— Не понимаю я тебя, — Кэрл протянула озябшие руки к огню, — заняться преподаванием после того, как Индра открыл перед нами все двери.

— Это точно! — Шийя опрокинул в себя еще одну порцию арэка и довольно охнул.

— А по-моему, это прекрасный выбор, — Шиэл отпустил жену и протянул Соуну еще пару кусков сырого мяса. Будущая еда аппетитно зашкворчала на углях.

На этом дискуссия была окончена. В полной тишине слушалось потрескивание веток и шелест волн. Иногда вдруг что-то внутри костра вспыхивало, и в небо взлетал целый сноп сверкающих искр. Кто-то замычал под нос знакомую всем мелодию, но ее никто не подхватил.

— А я к теткам двоюродным. Давно их не видел… лет десять… а то и больше…

Внезапно произнес Соун, пытаясь поймать взгляд Эшоры.

От этих слов Кэрл помрачнела и, бросив палку, которой она шевелила угли, направилась к развалинам, где ребята прятали запасы арэка.

— Здорово… А меня дома никто не ждет, — Шийя вдруг погрустнел, — я мать с пяти лет не видел…

— Ну, мы были дома, — Даро раздал жареное мясо девушкам, — сестренка выросла… не узнала… Да лучше бы не были… Так?

Гуа безразлично пожал плечами. У него изначально не было желания наведываться в семью Даро. Ребенок он нагулянный, так что радушного приема ему там никогда не устраивали. Это Даро из них двоих всегда прилюбливал сказки и все надеялся влить Гуа в их «большое дружное семейство». Теперь, наконец, появилась надежда, что он эти попытки оставит.