Слегка подкупив леди Плесси обещанием предоставить ей свою знаменитую портниху мадам Ле Труа, Филиппа обеспечила себе почетное место за столом рядом с хозяйкой и как раз напротив маркиза, который поистине успел произвести фурор в обществе за те три дня, что был представлен.

Васильковые глаза Филиппы находили его дюжину раз за время ужина. Да и он, ведя беседу о своих охотничьих подвигах, ловкости в фехтовании, о своей гордости за победные баталии Британии вне ее пределов (в которых он, впрочем, не участвовал), о своих домах и поместьях, нет-нет да и находил ее глаза. «У леди Джейн не осталось и шанса», – самодовольно думала Филиппа.

Маркиз пригласил ее на паркет после ужина. Когда они слегка соприкасались в танце, дрожь удовольствия пробегала по ее спине.

– Надеюсь увидеть вас снова, – сказал он после длинного танцевального перехода, – в «Олмаке», возможно?

– В «Олмаке»?

– Да, в «Олмаке», – повторил он, и в глазах его сверкнула веселая искорка. – Должен я играть с вами или против вас?

Все, что она могла, – это только улыбнуться на его слова.

– Но, ты же ненавидишь «Олмак»! Ты всегда говоришь, что патронессы суют нос в твои дела, – резко прошептала Нора. Она и Филиппа сидели в дамской гостиной на очередном вечере. И было это… допустим, у Херстонов. Но нет, Филиппа ведь отказывалась посещать их приемы. Да, верно, они были у Уинтеров, наслаждаясь предоставленной им маленькой роскошью – слегка посплетничать в неофициальной обстановке, в гостиной со множеством ширмочек и альковов. Дамы могли обменяться здесь секретами красоты. Или просто секретами.

– Нора, тебе не стоит пересказывать мне мои чувства в отношении этого места. Я прекрасно знаю, что я чувствую…

По всей видимости, о ее чувствах был превосходно осведомлен и маркиз. Он дразнил ее, бросая ей вызов. А как он отреагирует, если она его не примет?

Довольные, мелодические смешки и перешептывания слышались в разных уголках гостиной, что и делало их беседу достаточно приватной. И все же другая приватная беседа, тоном выше, случайно стала достоянием их ушей.

– Ты видела маркиза Бротона на параде? Такой высокий и элегантный. Он выглядел прекраснее всех, на нем был военный мундир! – говорила юная леди, судя по высоким девичьим повизгиваниям, леди Луиза Даннингем.

– Да, моя дорогая, – послышался грудной голос ее матери. – Он затмевал там всех.

– А ты видела его после парада? – послышался другой молодой голос, похоже, мисс Стерлинг. – Он просто пожирал глазами леди Джейн Каммингз.

– Что такое? – вмешалась миссис Даннингем. – Я ничего такого не заметила. Не стоит распускать сплетни, Пенни.

– Но я видела…

– Ты видела, как галантный джентльмен поднял ридикюль леди, и ничего более.

Это замечание заставило замолчать светских дебютанток, но только на мгновение.

– О, он поднял ее ридикюль! Как это романтично! – взвизгнула Луиза так, что у Филиппы невольно широко раскрылись глаза, а это считалось неприличным. За этим всплеском эмоций последовал артистический, с придыханием вздох юной Пенни Стерлинг.

– О, ты действительно думаешь, что он без ума от нее? Что он распушит свои усы и будет теперь бегать за ней?

– Скорее от нее, напуганный ее длинным носом, – прошипела Филиппа Норе, у которой вырвался довольно громкий смешок.

И это заставило притихнуть юных леди по соседству. Любопытная Луиза решилась просунуть голову за ширму и сделала большие глаза.

– О, миссис Беннинг… миссис Беннинг! Как поживаете? О, да здесь и мисс Де Реджис! – Она сделала реверанс, вынудив Нору и Филиппу подняться и сделать то же самое.

Они вышли из своего алькова, поскольку уже не было смысла прятаться дальше, и поприветствовали миссис Даннингем и мисс Пенни Стерлинг. После радостных восклицаний Пенни первая решила продолжить тему:

– А мы только что говорили о…

– О том, чему не бывать даже через миллион лет! – фыркнула Нора. Все почувствовали себя неловко, включая Филиппу. – Я хотела сказать, – продолжила Нора, – что маркиз Бротон не так прост, чтобы волочиться за каждой леди, которой он случайно поднял ее ридикюль. Нет и нет, еще и потому, что он уже танцевал с Филиппой, дважды…

Это шокирующее заявление повисло в воздухе и вызвало возмущенный окрик Филиппы:

– Нора! – Она бы не на шутку рассердилась, если бы ее ученица не выглядела так мило с ее задорным молодым румянцем.

– Дальше, дальше! Рассказывай! – взвизгнули девицы Луиза и Пенни. Миссис Даннингем сохраняла более сдержанный вид, хотя было заметно, что и ей охота посплетничать. – Как это романтично! Что это была за вечеринка? Оставались ли вы наедине, Филиппа? И как этот маркиз вблизи? Наверное, сногсшибателен!

Филиппа улыбнулась. Она бы охотно пораспространялась по поводу достоинств маркиза, выбирая такие слова, как «нежнейший», «восхитительный» и «сладчайший»… Она мысленно вернулась к тому вечеру. Его золотая грива ниспадала с таким совершенством, когда он склонялся к ее руке, продолжая смотреть ей в глаза – искательно, но без вожделения. И потом… когда он пригласил ее на танец, это было настоящее соревнование – такой он был искусный партнер…

– Ах! – вздохнула Луиза, возвращая ее к реальности. – Как ты считаешь, он попросит твоей руки?

Миссис Даннингем присоединилась к дочери:

– Я слышала, у него состояние в полмиллиона фунтов.

– Отлично, он может соревноваться с миссис Беннинг, она тоже потянет на полмиллиона, – вмешалась Пенни Стерлинг.

– Леди! – вскричала Филиппа. – Вы уже собираетесь устроить мой брак? Не слишком ли рано? Все, что мне надо, – это уложить маркиза к моим ногам.

– А что ты скажешь о леди Джейн? Она ведь тоже…

– Леди Джейн? – Филиппа похолодела. – Неужели ты думаешь, что я воспринимаю ее всерьез?

Нора фыркнула:

– У леди Джейн есть шанс поймать его только с ружьем и веревкой. Филиппа победит, вы все увидите!

– Что такое, миссис Беннинг? – послышался резкий возмущенный возглас из затянутого ширмой алькова слева. – Вы и в самом деле полагаете, что в чем-то превосходите меня?

Леди Джейн показалась из-за ширмы, она была чуть ли не в бешенстве. Электрическая вспышка пробежала по залу. Прежде чем Филиппа смогла открыть рот для достойного ответа, это сделала за нее Нора.

– О, разумеется, она может, – сказала Нора, поворачиваясь так, словно хотела защитить своей хрупкой фигуркой Филиппу.

– Неужели? – вскричала леди Джейн. – Мужчинам нужны только твои деньги, а у Бротона они есть!

По гостиной пролетел внезапный холод, все затаили дыхание. Леди Джейн произнесла то, на что никто не осмелился бы. Филиппа гневно сузила глаза, лицо ее побледнело, но она почти тут же парировала:

– Мужчины гоняются лишь за твоим титулом, а у Бротона есть титул. Уж и не знаю, как ты надеешься поймать его, рассчитывая только на свою сиятельную персону.

– По счастью, моя персона сияет несколько ярче, чем ваша… – Но, все же леди Джейн отступила – холодная и мрачная, как Темза в декабрьский день, она вместе со своим окружением медленно плыла к выходу.

– О! – Нора сделала гримаску в сторону захлопнувшейся двери. – Эта леди Джейн думает, что если она дочь герцога, то ей все позволено.

– Именно так, – проговорила Филиппа: она видела, что все ждут ее реакции.

И она не обманула ожиданий.

– Вы знаете, – продолжала она, – в одной небольшой китайской книжке я вычитала очень мудрую вещь… Там сказано: если кто-то оставляет за своим противником последнее слово, это означает, что он просто исчерпал свой боевой арсенал.

Три леди – Луиза, Пенни и миссис Даннингем – были в восторге.

– Миссис Беннииг, подскажите нам, где можно приобрести эту поучительную китайскую книгу? – попросила миссис Даннингем, предвидя, как она станет пересказывать своим друзья рекомендации миссис Беннинг.

Филиппа любезно назвала ей имя книжного торговца, после чего они с Норой вежливо удалились.

– Мы победили, – прошептала Нора по дороге к большой гостиной Уинтеров, где уже были накрыты столы для виста. – Но все же, что будет дальше у этого Бротона с леди Джейн? – полюбопытствовала она, прежде чем они уселись за один из столиков, чтобы сыграть партию с подругой и компаньонкой Филиппы, миссис Тоттендейл, которая коротала время за бутылочкой хереса.