Осуждаешь ты старое смело,

Недоволен и новым слегка,

Ты способен и доброе дело

Между фразами сделать пока;

Ты теперь еще шуткою дерзкой

Иногда подлеца оборвешь,

Но получишь ты ключ камергерской -

И уста им навеки запрешь!

Пуще тех "гуртовых" генералов,

Над которыми ныне остришь,

Станешь ты нажимать либералов,

С ними всякую связь прекратишь,-

Этим ты стариков успокоишь,

И помогут тебе старики.

Ловко ты свое здание строишь,

Мастерски расставляешь силки!..

Словом, мирные дни миновали,

Много выбыло членов тогда,

А иные ходить перестали,

Остальных разделяла вражда.

Хор согласный – стал дик и нестроен,

Ни игры, ни богатых пиров!

Лишь один оставался спокоен -

Это дедушка медный Крылов:

Не бездушным глядел истуканом,

Он лукавым сатиром глядел,

Игрокам, бюрократам, дворянам

Он, казалось, насмешливо пел:

"Полно вам – благо сами вы целы -

О наделах своих толковать,

Смерть придет – уравняет наделы!

Если вам мудрено уравнять…

Полно вам враждовать меж собою

За чины, за места, за кресты -

Смерть придет и отнимет без бою

И чины, и места, и кресты!..

Пусть вас минус в игре не смущает,

Игроки! пусть не радует плюс,

Смерть придет – все итоги сравняет:

Будет, будет у каждого плюс!.."

Губернаторы, места лишенные,

Земледельцы – дворяне стесненные,

Откупные тузы разоренные,

Игроки, прогоревшие в прах,

Генерал, проигравший сражение,

Адмирал, потерпевший крушение,-

Находили ли вы утешение

В этих кратких и мудрых словах?..

С плеч упало тяжелое бремя,

Написал я четыре главы.

"Почему же не новое время,

А недавнее выбрали вы? -

Замечает читатель, живущий

Где-нибудь в захолустной дали. -

Сцены, очерки жизни текущей

Мы бы с большей охотой прочли.

Ваши книги расходятся худо!

А зачем же вчерашнее блюдо,

Вместо свежего, ставить на стол?

Чем в прошедшем упорно копаться,

Не гораздо ли лучше касаться

Новых язв, народившихся зол?"

Для людей, в захолустьи живущих,

Мы действительно странны, смешны,

Но, читатель! в вопросах текущих

Права голоса мы лишены,

Прикасаться к ним робко, несмело -

Значит пуще запутывать их,

Шить на мертвых не трудное дело,

Нам желательно шить на живых.

Устарелое вымерло племя,

Вообще устоялись умы,

Потому-то недавнее время,

Государь мой, и тронули мы

(Да и то с подобающим тактом)…

Погоди, если мы поживем,

Дав назад отодвинуться фактам,-

И вперед мы рассказ поведем,-

Мы коснемся столичных пожаров

И волнений в среде молодой,

Понесенных прогрессом ударов

И печальных потерь… Да и той

Злополучной поры не забудем,

Что прогресс повернула вверх дном,

И всегда по возможности будем

Верны истине – задним числом…

(1863 – 1871)

Покоен, прочен и легок

На диво слаженный возок;

Сам граф-отец не раз, не два

Его попробовал сперва.

Шесть лошадей в него впрягли,

Фонарь внутри его зажгли.

Сам граф подушки поправлял,

Медвежью полость в ноги стлал,

Творя молитву, образок

Повесил в правый уголок

И – зарыдал… Княгиня-дочь

Куда-то едет в эту ночь…

1

"Да, рвем мы сердце пополам

Друг другу, но, родной,

Скажи, что ж больше делать нам?

Поможешь ли тоской!

Один, кто мог бы нам помочь

Теперь… Прости, прости!

Благослови родную дочь

И с миром отпусти!

2

Бог весть, увидимся ли вновь,

Увы! надежды нет.

Прости и знай: твою любовь,

Последний твой завет

Я буду помнить глубоко

В далекой стороне…

Не плачу я, но не легко

С тобой расстаться мне!

3

О, видит бог!.. Но долг другой,

И выше и трудней,

Меня зовет… Прости, родной!

Напрасных слез не лей!

Далек мой путь, тяжел мой путь,

Страшна судьба моя,

Но сталью я одела грудь…

Гордись – я дочь твоя!

4

Прости и ты, мой край родной,

Прости, несчастный край!

И ты… о город роковой,

Гнездо царей… прощай!

Кто видел Лондон и Париж,

Венецию и Рим,

Того ты блеском не прельстишь,

Но был ты мной любим -

5

Счастливо молодость моя

Прошла в стенах твоих,

Твои балы любила я,

Катанья с гор крутых,

Любила блеск Невы твоей

В вечерней тишине,

И эту площадь перед ней

С героем на коне…

6

Мне не забыть… Потом, потом

Расскажут нашу быль…

А ты будь проклят, мрачный дом,

Где первую кадриль

Я танцевала… Та рука

Досель мне руку жжет…

Ликуй………………………

…………………………."

– --

Покоен, прочен и легок,

Катится городом возок.

Вся в черном, мертвенно бледна,

Княгиня едет в нем одна,

А секретарь отца (в крестах,

Чтоб наводить дорогой страх)

С прислугой скачет впереди…

Свища бичом, крича: "Пади!"

Ямщик столицу миновал….

Далек княгине путь лежал,

Была суровая зима…

На каждой станции сама

Выходит путница: "Скорей

Перепрягайте лошадей!"

И сыплет щедрою рукой

Червонцы челяди ямской.

Но труден путь! В двадцатый день

Едва приехали в Тюмень,

Еще скакали десять дней,

"Увидим скоро Енисей, -

Сказал княгине секретарь, -

Не ездит так и государь!.."

– --

Вперед! Душа полна тоски,

Дорога всё трудней,

Но грезы мирны и легки -

Приснилась юность ей.

Богатство, блеск! Высокий дом

На берегу Невы,

Обита лестница ковром,

Перед подъездом львы,

Изящно убран пышный зал,

Огнями весь горит.

О радость! нынче детский бал,

Чу! музыка гремит!

Ей ленты алые вплели

В две русые косы,

Цветы, наряды принесли

Невиданной красы.

Пришел папаша – сед, румян,-

К гостям ее зовет.

"Ну, Катя! чудо сарафан!

Он всех с ума сведет!"

Ей любо, любо без границ.

Кружится перед ней