Не задохнулись и не наглотались песка лишь потому, что в самом начале обмотали лица краями чалмы…

…Группа выглядела хреново. Хуже всех были Сало и Бульба — они всё же наглотались песка и теперь надрывались от кашля, освобождая горло.

…Одного мула группа всё-таки потеряла. Когда Мулла и Бай общими усилиями вытащили на поверхность песка всю группу, эти дети Азии бросились откапывать мулов — нашу тяговую силу. Постепенно приходившие в себя от объятий песка бойцы шли им на помощь: сначала Медведь и Бандера, Индеец, Змей, Кабарда, Тюлень… Все, кто мог, откапывали животных.

— Голову ему подними! — кричал Мулла Тюленю. — Песок с морды отряхни и сильно в ноздри дуй, как искусственное дыхание делаешь! Давай!..

Показалась морда второго мула, третьего…

Животные находились в каком-то обморочном, полукоматозном состоянии. Первым задергался и медленно поднялся на ноги, отряхиваясь и приходя к жизни — конечно же, тот мул, которого «реанимировал» Мулла. Следующим ожил мул у Тюленя. С третьим возился Медведь, и тот тоже поднялся. А вот четвертому животному, видимо, песок попал в ноздри и уши. Что только не предпринимал Мулла, но мул не встал…

— Все, пиздец. Жаль, хороший мул был, молодой… — произнёс наш Абдулло, поднимаясь с колен.

Животное было похоже на чучело из школьной кладовки.

Потом все вместе стали откапывать тюки с оружием, боеприпасами и…

Пятнадцатиминутный буран отнял у группы Филина около 8 часов, затраченных на приведение пацанов и оружия в боевую готовность. Идти дальше было бы не разумно… Силы были исчерпаны, необходим был отдых, всем…

— Сейчас бы пожрать чего, — мечтательно произнес Док. — А, командир?

— А мы вот сейчас пойдем, брат, на бархан… — с сильным грузинским акцентом проговорил Брат. — И поймаем кого-нибудь на ужин!..

— Агу, а командиру Желтого удавчика… — подхватил Кабарда и заулыбался.

Заулыбались и другие, кто-то хмыкнул, кто-то прыснул в кулак, но не прошло и минуты как, катаясь от смеха и держась за животы, ржала вся группа Филина, включая и его самого…

Они опять вспомнили его Жёлтого удавчика…

«…Да-а!.. То моё первое задание!.. Если бы не эти мужики!.. Сначала всю группу спас Мулла, а потом и Бай внёс свою немалую лепту!..

В город они вошли на удивление легко и без проблем.

«…Без шума и пыли…» — как сказал бы Лёлик из «Брильянтовой руки»… Сумерки на востоке наступают внезапно — вот сейчас только было солнце, день, а через две минуты — ночь. Вечеров здесь, в этих широтах, почти не бывает.

Город Востока…

Узкие, даже не улицы, а так, тропки для жителей, дома, огороженные от посторонних глаз глиняными дувалами — всё, что происходит в доме его хозяина, находится за семью печатями. Восток…

Бай уверенно продвигался в этом восточном лабиринте, переступая арыки и сворачивая то влево, то вправо — он-то знал восточные города, здесь вся жизнь вертится вокруг базара, и селятся вокруг него. В общем, не зря говорят — «базарная площадь». Как ориентировался в этом ребусе закоулков Бай, для Андрея так и осталось загадкой, но примерно через час они вышли к базару.

«…Ну, а дальше?..»

А дальше пошёл метод «научного тыка»…

Бродили по базару и читали вывески. В смысле, читали-то Бай и Мулла, ведь для Филина эти закорючки арабские были — что баран покакал…

Справа, там, где был Мулла, раздался посвист-шипение потревоженной эфы,[37] это был сигнал к сбору…

— Здесь… — произнёс по-английски Мулла, махнув головой на ничем не отличающийся от других домик.

Почти в самом центре этого базарного муравейника стояло низкое, с плоской крышей по-восточному, сложенное из саманов[38] зданьице.

Наглухо закрытые фанерными щитами окна и огромный амбарный замок на двери не внушали почему-то оптимизма. Но чайхана «У Хайзуллы» была найдена… Теперь нужно было что-то делать дальше.

Посидели в глубоком раздумье… Слов было не нужно — бывшие ГРУшники Бай и Мулла понимали ситуацию без слов…

А ситуация складывалась не самая лучшая… Где, кроме чайханы, мог находиться наш Хайзулла, группа не знала — в глаза бросалось не запустение чайханы, а скорее брошенность… А резидента нужно вынимать в любом случае — временные рамки не установлены, главное — вернуть Хайзуллу!.. Вот и вопрос, почти по классике — «Что делать?»…

Ждать в чайхане — сколько? Искать в городе — как? Задавая вопросы на Востоке, невозможно не привлечь к себе внимания, а постороннее внимание для группы — это…

«… Что делать будешь, Андрей свет-Ляксеич? Время-то уходит…»

И Алишер, и Абдулло не пытались ничего советовать. Они-то понимали, в какую ситуацию вляпались! И что самое смешное, у этих прошедших бог знает какую школу ГРУ вояк сейчас тоже решения не было!.. И они по-восточному отдавали инициативу старшему, сами того не желая, приваливая командира камнем ответственности за принятое решение…

— Так, пацаны, пойдём, посмотрим вокруг. Там решим, по ходу… — очень тихо сказал Филин, поднимаясь.

Сторожась, начали обходить здание. И, как и ожидал Андрей, обнаружили ещё одну дверь, с выходом на задний двор. Неприступность чайханы оказалась мнимой. Маленькая задняя дверь оказалась сломанной… Да нет! Она была разбита в щепы. Через неё-то и «просочились» в помещение Филин, Бай и Мулла…

Чайхана была разгромлена…

Здесь прошли Батый с Мамаем, а Чингисхан закончил поход на чайхану Хайзуллы… Разгром был полный. От деревянной мебели остались одни щепы, а от посуды — черепки. То, что некогда было продуктами, сейчас таковые только напоминало, при хорошем воображении…

Чайхану обыскивали, тщательно, ничего не жалея…

Внезапно куда-то метнулся Бай… И… Из горы дров, некогда бывшими мебелью, он вытащил за шиворот извивающегося и вовсю кусающегося пацаненка лет двенадцати. Этот волчонок вырывался из рук Бая, применяя все способы: ноги, руки, зубы… А самое главное, молча!

— Зверёныш, бля! — прошипел Бай, руки которого уже были в крови после зубов мальчика. — Да он меня сейчас съест!

И тут мальчик заговорил. Очень быстро, захлебываясь от слов. Он перестал вырываться и только говорил, говорил… Бай отпустил мальчика, а тот, о чудо, не пытался убежать. Слова лились рекой из уст мальчика, и Бай весь превратился в слух…

— Переводи, Алишер, давай! — прокричал шепотом Андрей.

— Тут такое дело, Филин. — Бай пытался одновременно и слушать мальчишку и переводить. — Семья этого мальчишки тоже беженцы из Герата. Они уже было начали от голода пухнуть, когда Хайзулла открыл в Чамане чайхану… Короче, он кормил всю эту семью, даром, а их там человек пятнадцать… А знаешь, Филин, самое смешное, что этот волчонок точно знает, кто мы такие, говорит, что так правильно здесь говорить не умеют. Короче, он знает, что мы «шурави» и, кстати, Хайзулла тоже… Но он говорит, что ему кажется, что все «шурави» добрые, ведь Хайзулла целых четыре года кормил всю его семью…

Парнишка продолжал тараторить громким шепотом.

— Хайзуллу уже два дня назад увезли люди Алихана. Они держат его на старой конюшне, что рядом с шоссе, ему так кажется.

— Слушай, Бай. Да это же тот дувал, куда я Индейца с ребятами отправил за транспортом!..

— Похоже, что так…

— Бля, а ведь нарвутся пацаны на неприятности!

— Кто? Индеец с Братом и Кабардой? Ты, Филин, можешь смеяться, но, не зная того, отправил обычную сбитую связку! «Боевую тройку»! Они всегда так работают: Индеец, Брат и Кабарда… Не боись, Андрей, если что-то не так, они будут ждать группу…

К 23.00 они с помощью мальчишки вышли на окраину Чамана. Отправив юного проводника восвояси, ускоренным маршем двинулись к старой конюшне. За время этого скрытного марш-броска ещё два раза свистела «эфа»…