– София… а ты ничего не хочешь мне сказать?

– Не сейчас, Крис, – простонала она. – Прошу тебя, не останавливайся. Я так хочу тебя.

Крис еще мгновение смотрел на нее изумленным взглядом, а затем кивнул.

– Хорошо, милая, но мы обязательно поговорим об этом.

Его руки продолжили путешествие вниз к ее животу, так, что кожа покрылась мурашками. Протянув руку, он коснулся жаркого центра между ног, чувствуя влагу.

– Пора, любимая?

– Давно пора, – прошептала София. – Войди в меня. Я не хочу больше ждать.

Он гортанно засмеялся.

– Хочешь быть сверху?

– О да.

Подхватив, он посадил ее на себя.

– Ну так возьми же меня, София. Возьми меня. Я твой целиком и полностью, и ты можешь делать со мной все, что тебе угодно.

Вместо того чтобы сразу ввести член в себя, она опустилась ниже и, обвив рукой основание пениса, принялась возбуждать его. Крис застонал – глубокий гортанный звук – и начал двигаться в такт ее руке. Она вновь и вновь проводила рукой по эрегированному члену, восхищаясь его теплом и шелковистостью кожи, любуясь той грубой, необоримой мощью, которую сжимала в руке.

Затем она наклонила голову и провела языком по его пульсирующему члену, сперва с одной стороны, затем по головке, а потом с другой стороны. Когда она взяла член в рот, Крис резко дернулся. София продолжила свою сладостную пытку, лаская его языком и зубами, покусывая, посасывая и облизывая, пока Крис не взревел и не посадил ее на себя сверху. Затем он резко перекатился и, забросив ее ноги себе на плечи, глубоко вошел в нее. Его глаза потемнели от неизъяснимого желания, и он не отводил горящего взгляда.

София подняла бедра, чтобы он вошел еще глубже, и сжала мышцы влагалища вокруг пульсирующего члена. Застонав от наслаждения, Крис начал танец любви. Он входил и выходил из нее снова и снова, двигаясь все глубже, быстрее, сильнее, лаская ее тело каждым мощным движением. Его жаркое прерывистое дыхание отдавалось у нее в ушах, словно сладкая музыка. Она чувствовала, что начинает дрожать, услышала, словно со стороны, собственный стон. Из горла Криса также вырвался вскрик, и тут София забилась в его руках, ощущая вкус рая. Дрожа от наслаждения, она шепнула его имя и тут же была сметена мощнейшими волнами искрящегося наслаждения.

Она смутно слышала, как застонал Крис, чувствовала, как напряглось его тело, а затем волны наслаждения схлынули. Софии очень хотелось спать, и она чувствовала, как Крис скользнул в сторону и улегся рядом с ней. Обняв, он привлек ее к себе.

– Ты хоть понимаешь, как я люблю тебя? – шепнул он, уткнувшись носом в ее шею.

– Раньше я этого не понимала. Никогда не прекращай любить меня, Крис.

– Я бы не смог.

София все еще блаженствовала с закрытыми глазами и вздрогнула, когда Крис, лежавший рядом, положил руку на ее чуть округлившийся живот.

– А когда ты собиралась сказать мне о ребенке?

– Я не сказала бы тебе ни слова, если бы ты продолжал казнить себя за смерть Десмонда. Мне хотелось услышать, что ты любишь меня.

Крис даже приподнялся на локте.

– И ты позволила бы мне уплыть на Ямайку, не сказав, что у нас будет ребенок?

– Если бы пришлось, я бы так и поступила.

– Слава Богу, что я вовремя прозрел. Ты вернешься со мной на Ямайку после рождественских праздников? Джастин и Грэйс очень хотели, чтобы Рождество мы встретили всей семьей. Мне не терпится сказать им, что у нас будет ребенок. И Каспер обрадуется.

– Я еще никому не говорила, кроме Грэйс, но она наверняка уже рассказала Джастину. А Касперу мы скажем вместе. Он ведь тоже наша семья.

Крис нежно погладил ее по щеке. Как он мог быть таким глупцом? Можно было и раньше понять, что желание жениться на ней основывалось не только на стремлении оберегать.

Он еще долго смотрел, как она спит, и начал уже засыпать сам, когда в дверь снова поскреблись.

Тихо ругаясь, он вылез из постели, надел штаны и приоткрыл дверь.

– Какого черта? Я, кажется, сказал, чтобы нас не беспокоили до утра.

– Простите, сэр, – извинился хозяин. – Но внизу констебль, и он хочет поговорить с вами.

– Ладно, скажите ему, что я сейчас спущусь.

Он быстро оделся и вышел из комнаты, а когда вернулся, София сидела в постели.

– Я тебя разбудил? – виновато спросил он.

– Нет… просто почувствовала, что тебя нет рядом, и проснулась.

– Может, ты боялась, что я не вернусь, любимая?

– Наверное, я еще не привыкла к тому, что ты любишь меня.

– Люблю… люблю, моя родная.

– Где ты был?

– Заходил констебль и сказал, что, когда он со своими людьми добрался до коттеджа, Ригби уже не было. Дверь в спальню была выломана.

– Ригби говорил, что утром у него корабль на Ямайку.

– Пусть катится ко всем чертям! Он еще за все ответит.

Перед отъездом я добьюсь ордера на его арест и передам его губернатору Ямайки.

София прижалась к нему.

– До Рождества еще две недели. Что мы будем делать все это время?

– То, что не сможем делать на Ямайке. Будем ходить в театры и на цирковые представления. Побродим по Лондону вместе с Каспером, пройдемся по магазинам. А по вечерам будем навещать Джастина и Грэйс. Согласна?

– Я на все согласна, только бы вместе с тобой.

– Спи, любимая.

– Ну нет, я хочу еще раз почувствовать вкус рая…

– Но ребенок…

– Я думаю, он не будет против.

– Он?

– Или она. Ладно, хватит болтать. Войди в меня.

Он придвинулся к ней.

– Ничто не может доставить мне большего наслаждения.

Их жизнь в Лондоне была такой, о которой София раньше только мечтала. Граф Стэндиш имел большое влияние в обществе, поэтому их снова приняли в свете. Хотя для них самих это не имело большого значения. Они просто наслаждались жизнью и своей любовью. Ходили в оперу, гуляли по паркам и площадям Лондона. Рождество встретили вместе с Джастином и Грэйс. Это было первое Рождество, которое праздновала София с тех пор, как умерла ее мать. Для Криса это было первое Рождество в кругу семьи за семь долгих лет. А для Каспера вообще первое Рождество с семьей. Но после праздников и Софии, и Крису, и Касперу не терпелось вернуться домой, на Ямайку. Наставник Каспера, мистер Декстер, без колебаний согласился отправиться с ними.

И пятого января, в холодный, но ясный солнечный день «Смелый» вышел из Лондона и взял курс на Ямайку. Семья Честеров тоже возвращалась домой.

Уже заметно округлившаяся София первые две недели редко выходила на палубу. Колючий ветер и срывающиеся снежные шквалы не располагали пассажиров к прогулкам на свежем воздухе. Но, когда корабль вошел в теплые воды, пассажиры целые дни проводили на палубе, наслаждаясь солнцем и теплыми тропическими ветрами. София возобновила знакомство с Дирком Блэйном и моряками, которых помнила еще по своему первому плаванию.

В Кингстон они прибыли в конце января. Едва ступив на берег, Крис почувствовал напряженную атмосферу, повисшую над городом. Улицы были пусты, не было улыбающихся торговцев, наперебой предлагающих товары.

– Что-то случилось, – забеспокоился Крис, и они с лордом Честером отправились в «Кингс Армс», сопровождаемые своими семьями.

Мистер Ладлоу очень удивился, увидев их.

– Вы выбрали плохое время, чтобы вернуться на Ямайку, – мрачно сказал он.

– А что случилось? – спросил Крис.

– Это было страшно. Столько крови, столько смертей. В Англии, вероятно, еще ничего не знают.

Леди Агата немедленно увела детей в гостиную и удалилась сама.

– Расскажете мне потом, – сказала она лорду Честеру. – Думаю, детям не стоит это слышать.

– Неужели восстание? – спросил Крис. – А мне казалось, что все успокоилось.

– После вашего отъезда снова начались беспорядки среди рабов. Папаша Сэм Шарп призывал их к пассивному неповиновению, и сначала они прислушивались к нему, но потом случилось неизбежное. Взбунтовавшиеся рабы – говорят, их было тысяч двадцать – лавиной прокатились по острову, сжигая плантации и убивая плантаторов.