Саврас изо всех сил боролся со сном. Ему казалось, что стоит сомкнуть веки, и вновь в его мозгу зазвучат неведомые голоса: то скрипучий старческий, то суровый, властный, а то и вовсе голову начнет разламывать звериное рычание. И все эти голоса говорили с ним, требовали, угрожали. Он не понимал, чего от него хотят, и этим, кажется, вызывал у говорящих раздражение и гнев, они причиняли ему боль: вонзали в затылок раскаленную иглу, вынимали и вонзали опять. Саврас кричал, вырывался из цепких лап невидимого палача, катался по земле. Ему хотелось выполнить все, что от него требуют, но он понимал лишь одно слово: «Убей!» Кого он должен убить, Саврас не знал. Может быть, Лушку, может быть, своих сыновей, может, нужно убить самого себя?.. Он на все был готов. Из его горла вырывался отчаянный крик, и он просыпался. Сыновья с трудом удерживали его за руки, жена зажимала ему рот, и он постепенно слабел, обливаясь потом и бешено вращая безумными глазами. И это повторялось почти каждую ночь.
Саврас осторожно поднялся, поглядел на спящих и побрел в сторону Ладейной рощи. В его помутненном мозгу не было мыслей, он просто шел, передвигая ноги, как оживший истукан. Достигнув южного края Ладорского холма, он остановился под развесистой сосной и стоял там неподвижно и долго, так что осмелевшая белка, спускавшаяся на землю с вершины, даже пробежала по его рукаву. Затем он услышал шаги и тихие голоса. Мимо него прошли две женщины, одну из которых он узнал и чуть не вскрикнул от ужаса и ярости. Это была Евдоха. Она и ее спутница не заметили его. Саврас отделился от смолистого ствола и последовал за ними.
Дар смотрел по сторонам и улыбался. Он понял, как соскучился по живым соснам и кедрам с их смолистым запахом золотистых стволов, по порхающим в ветвях свиристелям и маковкам, по зеленой траве под ногами. Радость узнавания вспыхивала в нем каждый раз, когда он видел знакомую пичугу или цветок. Даже Пятнышко не отставал, хотя тропа, по которой они ехали, вовсе не была пологой, а поднималась круто вверх. Вскоре начали встречаться деревья, никогда прежде мальчиком не виданные. На некоторых висели маленькие и большие плоды, которые хотелось сорвать и попробовать на вкус, но они были такими по-утреннему свежими и прекрасными, что жаль было их трогать. Несколько раз в глубине ветвей мелькали бесшумные тени, и Дару никак не удавалось рассмотреть, что это, оленьи рога или кусты папоротника, колеблемые свежим ветерком. А еще его не оставляло ощущение, что за ним наблюдают чьи-то глаза, но опасности он не чувствовал. Тарг, сидящий в седле впереди него, также не выражал беспокойства и смотрел вперед уверенно и гордо.
Они пересекли небольшое ущелье и вновь стали подниматься вверх по склону горы, сплошь поросшей колючим кустарником в человеческий рост. Дар подивился, как старцу удается править конем так, чтобы ни одна колючка не поранила его. Он оглянулся. Пятнышко по-прежнему держался молодцом и не отставал.
Они еще не достигли вершины, когда Тарг остановил коня и спешился. Дар увидел узкий вход в пещеру, скрытый лианами. Постороннему глазу трудно было его обнаружить, и, если б старец не указал на него рукой, мальчик не сразу догадался бы о причине внезапной остановки. Он спрыгнул на землю и помог раздвинуть лианы.
— Мы уже близко, — сказал Тарг, и голос его был чересчур громким, будто он не к Дару обращался, а предупреждал кого-то о своем приближении.
Они вошли в пещеру, показавшуюся поначалу темной и тесной. Но глаза мальчика скоро привыкли к темноте, и он различил вдали брезжущий свет.
— Иди первым, — сказал старец, пропуская его вперед себя, — и воздержись от вопросов. То, что ты сейчас увидишь, это мой подарок тебе, он не нуждается в словах.
Свет в конце тоннеля становился ярче и был светом не факела, а солнца. Оказывается, они шли сквозь гору! Вскоре уже обозначились четкие контуры полукруглого свода у выхода из пещеры. Сверкала от росы зеленая трава на горном уступе. Дар вышел на солнечный свет и огляделся.
Они находились на дне огромного кратера, заснеженные края которого терялись в облаках. Прекрасное голубое озеро лежало на дне, подернутое туманной дымкой. По его берегам стояли шатры, среди маленьких рощиц паслись какие-то животные, похожие на лошадей. Стены кратера были изрезаны каменными лестницами и переходами, ведущими от одной пещеры к другой. Во множестве этих соединений, напоминающих сложный орнамент, прослеживалась некая правильность, гармония, отчего нутро горы походило на свернутый рукописный лист. Дар услышал тихие шаги слева от себя и увидел коня, поднимающегося по травяной тропе. Он был необычен, гораздо крупнее Пятнышка, и на лбу его рос длинный винтообразный рог.
— О Малахат, любимец Седона, я вернулся и привел гостя! — торжественно провозгласил Тарг. В ответ на его слова единорог склонил голову, коснувшись острием рога мокрой травы. Пятнышко тихонько заржал. — Мне кажется, они уже виделись раньше, — улыбнулся старец мальчику. — Последуем же за ним.
Они начали спускаться вслед за единорогом к озеру. Дар вдыхал аромат незнакомых трав и ощущал их целебную силу. Он не чувствовал усталости, несмотря на бессонную ночь, ни тревоги, ни страха, напротив, его не покидала уверенность, что ничего плохого не может случиться с ним в этом месте, скрытом от остального мира.
Спустившись к берегу, они расседлали коня. Кони тотчас же потрусили к пасущемуся стаду единорогов. Тарг подвел мальчика к дереву у самой воды, ветви которого благоухали тонкими бело-розовыми листьями. Здесь стоял небольшой стол и две скамьи по обеим его сторонам. На столе лежало блюдо с фруктами и румяными лепешками, пахнущими так, будто их только что вынули из печи.
— Прошу тебя, угощайся, — сказал Тарг. — Ты много дней был в пути и немало пережил. Настало время отдохнуть.
Мальчик не заставил себя упрашивать, откусил кусок лепешки, действительно еще теплой и оставляющей на пальцах шершавую мучную пыль, затем спохватился и с набитым ртом спросил:
— А где же Седон, твой господин и повелитель, о котором ты так много говорил мне?
— Не спеши, мой юный друг, — ответил старец. — Он появится, обязательно появится. — Словно подбадривая мальчика, Тарг тоже взял с блюда какой-то красный плод и присоединился к трапезе.
Дар с любопытством осматривался. Его очень занимали единороги, окружившие Пятнышко и варварского коня и покачивающие рогами, которые напоминали острые короткие пики. Казалось, эти полные достоинства существа с интересом расспрашивают коней об их приключениях. Повсюду порхали птицы, они то и дело садились мальчику на плечо, клевали с его ладони крошки и вновь беззаботно улетали. Людей нигде не было видно.
— Ты назвал этого… — Дар замялся, подбирая подходящее слово, — этого рогатого коня по имени, словно он знает человеческий язык.
— Знает, знает, — утвердительно закивал Тарг. — И Малахат, и другие его собратья чрезвычайно умны. Они понимают человеческую речь, но сами не говорят. Но раз в году мы можем их выслушать. Как раз в нынешнее полнолуние. Нам повезло, что мы не задержались в пути и успели вовремя. Сегодня ночью нам не придется спать, поэтому ты должен отдохнуть впрок.
— Мне не хочется спать, — ответил Дар и неожиданно для самого себя зевнул. Его глаза начали слипаться.
— Я провожу тебя, — не внял его словам старец и повел мальчика к ближайшему шатру. Внутри был ковер, несколько шелковых подушек и широкая кошма, которой Тарг прикрыл Дару ноги, когда тот послушно улегся на мягкое ложе.
Дар не помнил, сколько времени проспал. Когда он проснулся и вышел из шатра, солнце уже скрылось за краем кратера, но дневного света было еще достаточно. Он поискал глазами Пятнышко и сразу увидел его неподалеку, в окружении единорогов. Второго коня и Тарга нигде не было. Над озером по-прежнему висел легкий туман, мешающий рассмотреть противоположный берег. Внезапно мальчик увидел человеческую фигуру, приближающуюся к нему с середины озера. Дар не сразу разглядел небольшой челн, и ему показалось, что человек бесшумно ступает по воде. Он был высок и очень молод, даже усы и борода нисколько не старили его красивого, без единой морщины лица. Черные большие глаза под тонкими изящными бровями были чуть раскосы, отчего взгляд юноши казался слегка удивленным и даже обескураженным, однако он смотрел на мальчика так приветливо, что Дар невольно улыбнулся ему. Нос челна ткнулся в траву, и молодой человек, управлявший им, как мог убедиться Дар, без всякого весла, легко шагнул на берег. Он взял мальчика за плечи и некоторое время стоял так, глядя ему прямо в глаза с доброй улыбкой, затем отпустил его и спросил:
