Руководителю прыжков приходилось переживать за каждого парашютиста. Как правило, при отделении от самолета первая половина парашютистов отделяется в шахматном порядке (как при наземной тренировке на парашютном городке). Достаточно одному из парашютистов нарушить отработанный ритм отделения от самолета, как наступает сумбурный порядок отделения, что и приводит к непредсказуемым нежелательным последствиям. Приходилось каждый раз тщательно подводить итоги и делать разбор прыжков каждой группы парашютистов. В конечном итоге, у руководителя прыжков увеличилось количество седых волос на голове, да и нервы порядком поизносились.

Контроль и руководство подготовкой к учениям было возложено на заместителя начальника штаба ВДВ генерал-майора Гуськова Н.Н. и офицеров воздушно-десантной службы Управления ВДВ Мохракова Б.Н. и Белоусова В.В. Благодаря их усилиям, особенно со стороны генерала Гуськова, полк хорошо подготовился к предстоящим испытаниям в ГДР, и во второй половине октября 1970 года успешно десантировался на площадку приземления Хоэнцианц (под Магдебургом). Руководил прыжками командир 103-й вдд генерал-майор Яценко А.И. Контроль и руководство всеми действиями полка на маневрах со стороны Командующего ВДВ осуществлял генерал-майор Гуськов Н.Н.

Десантирование началось в 9.00 в очень сложных погодных условиях — туман в приземном слое был настолько густой, что в десяти метрах ничего не было видно. Несколько рассеяла этот туман боевая техника на парашютно-реактивных системах, десантированная до начала выброски основных сил полка. Всего было десантировано 20 единиц техники на парашютно-реактивной системе (ПРС).

После выполнения боевой задачи в полк в район учений прибыл на автомобиле в сопровождении двух мотоциклистов заместитель начальника Главного политического управления армии ГДР полковник Билан с группой офицеров. Пришлось по просьбе полковника собрать и построить освободившуюся от учений часть личного состав полка для проведения митинга. На митинге полковник Билан поздравил гвардейцев с успешным выполнением боевой задачи и вручил несколько коробок с памятными нагрудными значками участникам учений «Братство по оружию», а также сувениры, изготовленные из пластмассы в виде миниатюрных образцов вооружения и боевой техники и брошюры по истории и боевой деятельности Армии ГДР в мирные дни. Такие комплекты сувениров были вручены каждому десантнику — участнику совместных учений.

После возвращения полка на место постоянной дислокации Командующий ВДВ лично позвонил Алексею Петровичу Лушникову, поздравил и поблагодарил за успешное выполнение боевой задачи и поддержание авторитета Воздушно-десантных войск. Через несколько дней был отдан приказ Командующего ВДВ, в котором отмечалось, что впервые в истории ВДВ был десантирован полк (1200 человек) с высоты 400 метров в два потока из самолетов Ан—12 в сложных метеоусловиях. В приказной части многие офицеры и сверхсрочнослужащие полка были поощрены Командующим.

Это всего лишь один пример, как десантники решали новые сложнейшие задачи, которые генерировал их Командующий. Но генерал Маргелов верил в своих «орлов», справедливо полагая, что им все задачи по плечу. Кстати, эти свои идеи Командующий предварительно отдавал «на суд» специалистам, потом проводились испытания, после чего только издавались соответствующие приказы.

В.Ф. Маргелов строго требовал от командиров всех степеней уметь, как говорят, показать товар лицом. Если проводишь показное занятие или учение — у тебя должно все быть отшлифовано, ибо на то оно и показное. У наблюдающих должно оставаться хорошее впечатление и стремление сделать так же у себя. Даже такой, казалось бы мелкий вопрос, как пояснение происходящего действия, должно быть впечатляющим, ясным и четким, с хорошей дикцией поясняющего.

Без этих элементов показ может поблекнуть и не дать эффекта; может получиться, как говорил Василий Филиппович украинско-белорусской поговоркой: «Умила готуваты, та невмила подаваты».

«Мне вспоминается, — писал генерал Павленко, — множество занятий по показу техники, показных тактических занятий и учений, в том числе и для руководства Министерства обороны и, как правило, все они были подготовлены и проведены просто блестяще. И это не было «показухой», «очковтирательством», как пытались язвить некоторые горе-военачальники. Это был результат большого труда людей, мудрости и настойчивости Командующего.

В этой связи вспоминается и моя «дикторская» практика. А началась она для меня совсем неожиданно. На учении в Болгарии в 1965 году десантировался один из наших полков, который мне, тогда еще заместителю начальника штаба, командующий поручил готовить и представлять.

Как только началось десантирование, Министр обороны БНР генерал армии Джуров, у которого я был помощником по десанту, попросил меня взять микрофон и сделать пояснения для присутствующих, или как теперь говорят, прокомментировать ход дела.

Василий Филиппович сидел рядом и, оказывается, очень внимательно слушал и наблюдал за мной. А когда я закончил эту свою миссию, он подошел и тихо, чтобы другие не слышали, сказал: «У тебя здорово получается, теперь на всех больших учениях пояснения будешь давать в таком же духе». С тех пор это стало правилом, хотя иногда и мешало моей основной работе».

Прошло вроде бы совсем немного времени после описываемых событий. Но уже в газетных статьях 90-х годов выявляются расхождения в описании хода боевых действий десантников. Тем более странно, что одна статья принадлежит перу в то время адъюнкта Гуманитарной академии МО РФ подполковника А.Кырова («Дунай» вышел из берегов». «Красная Звезда» от 21 августа 1993 года), а другая основывается на воспоминаниях непосредственного участника этой молниеносной войны полковника в отставке, а тогда командира полка 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии подполковника Ш.Х.Минигулова («Полковник Минигулов: «Я арестовал Дубчека», «Общая газета» от 21 августа 1995 года). Полковник Минигулов закончил службу в Воздушно-десантных войсках в должности заместителя командира 7-й гв. вдд. Авторы неоднократно встречались с Шарипом Хабеевичем и лично его знают как умного и скромного человека. За Пражскую операцию он был награжден орденом Красного Знамени. Кстати, в сборнике «ВДВ вчера, сегодня, завтра» (М. — 1996 г.) при описании действий десантников тоже приводятся воспоминания Ш.Х.Минигулова. А уж авторский коллектив ВДВ вряд ли мог допустить неточность при описании хорошо известных десантникам событий. Так что при расхождениях в трактовке одних и тех же событий, авторы предпочли воспоминания офицера-десантника и других участников войны.

В августе 1968 года по заданию Советского правительства десантники выполняли задачи по стабилизации политической обстановки в Чехословакии, когда возникла угроза отхода чехословацкого руководства от коммунистической ориентации и реального выхода страны из Варшавского Договора. Тревожная обстановка назревала еще с весны.

8 апреля 1968 года Командующий Воздушно-десантными войсками генерал армии В.Ф.Маргелов получил нарочным директиву, подписанную Министром обороны Маршалом Советского Союза А.А.Гречко и начальником Генерального штаба Маршалом Советского Союза М.В.Захаровым.

Документ гласил, что «Советский Союз и другие социалистические страны (Болгария, Венгрия, ГДР, Польша. От ввода своих войск отказалась только Румыния — Прим. авторов), верные интернациональному долгу и Варшавскому Договору, должны ввести свои войска для оказания помощи Чехословацкой народной армии в защите Родины от нависшей над ней опасностью» со стороны Запада. С получением сигнала «Буря» Командующему ВДВ предписывалось привести в полную боевую готовность 7-ю и 103-ю гвардейские воздушно-десантные дивизии, выйти к аэродромам взлета и быть в готовности к высадке в Чехословакии парашютным и посадочным способами.