Дара достала из-под плаща пакетик с гвинтимом. Один листочек она положила себе в рот, другой протянула Урусу:

— Вот, пожуй, но не глотай. Жидкость сплюнь Гвилли в рот, а мякоть положи ему за щеку.

Медведь выполнил все в точности, а сама эльфийка проделала то же самое с бесчувственной Фэрил.

Пора было уходить: стражники могли вернуться в садик с минуты на минуту. Но непонятным оставалось, что делать с варорцами. По предложению Аравана они с Урусом примотали малышей веревками к спинам — так некоторые народы носят своих детей.

Затем друзья набросили на варорцев плащи.

— Я думаю, нам не стоит особенно прятаться, — сказала Риата. — В такой суматохе мы должны проскользнуть без проблем.

Закрыв лица платками и заранее натянув перчатки для скалолазания, друзья двинулись вперед. Но в этот момент, откуда ни возьмись, появился человек в желтом тюрбане и направился в их сторону. Урус и Риата уже приготовились к битве, но Араван вовремя остановил их.

— Не надо, — прошептал эльф и, обращаясь к стражнику, прокричал: — Фаэтиш ала аади, джемадар!

— Гайджиб! Каммал! — отвечал ему тот.

— Наам йа сида.

Мужчина как ни в чем не бывало прошел мимо, а Араван принялся усердно обыскивать кусты. Риата и Урус последовали его примеру. Когда джемадар удалился на безопасное расстояние, эльф прошептал:

— Продолжайте в том же духе, незаметно продвигаясь к выходу. Я сказал ему, что мы ищем нарушителей спокойствия.

— Ну уж это-то мы поняли, — проворчал Урус.

Когда джемадар скрылся из виду, троица быстро покинула садик и кинулась к задней части здания, возле которой находились насыпь и скат. По ним-то друзья и забрались на стену, не разоблаченные никем из тех, кто попадался им на пути. На крепостной стене собралось много стражников и патрульных, но большинство солдат было сосредоточено по угловым башням, так что на товарищей и теперь никто не обратил внимания. Лишь когда друзья, закрепив веревки, сбросили их вниз к соскользнули по ним, дозорные сообразили, что происходит что-то неладное. Раздались крики, но Риата, Урус и Араван были уже на земле и со всех ног бежали по озаренной лунным светом равнине по направлению к тому месту, где были оставлены их лошади. Вслед им неслись беспорядочные выкрики и команды.

Вскоре, однако, на стене воцарился порядок и подоспели лучники. Около друзей в землю вонзилось несколько стрел. Но беглецы даже не обернулись: они стремглав неслись вперед.

Все больше и больше стрел летело им вдогонку, и Урус предложил взять варорцев на руки.

— Не будем же мы прикрываться беспомощными малышами как щитом, — с негодованием произнес Медведь.

В этот момент друзья как раз достигли небольшой впадины, где днем обычно паслись овцы. Торопливо отвязав варорцев и схватив их в охапку, друзья продолжали бег.

Солдаты спустились со стен и теперь преследовали их по земле, не прекращая при этом обстреливать их. Беглецы оторвались настолько, что прицелиться точно было уже практически невозможно, но все же стражники продолжали стрелять наудачу.

У эльфов и человека было перед преследователями одно немаловажное преимущество: они хорошо видели в темноте. Солдаты же спотыкались и падали, но все же не оставляли надежды догнать беглецов.

Еще несколько шагов — и они в лощине. Риата первой достигла заветной цели, но — о ужас! — лошадей там не обнаружила. Бросив испуганный взгляд налево, эльфийка увидела в некотором отдалении мирно пасущихся скакунов.

— Сюда! — скомандовала она, и вскоре все трое, вскочив на коней, уже неслись по равнине в направлении гор, прижимая к груди драгоценную ношу.

Немного погодя, однако, им пришлось замедлить бег коней, ибо почва под ногами была слишком неровная и лошади могли упасть. Когда же друзья достигли дороги, уводившей в горы, они снова пустили лошадей галопом, потому что за ними послали отряд всадников.

Сейчас остановиться и помочь варорцам было невозможно: необходимо было прежде оторваться от погони.

Друзья уже достигли горной тропы, ведущей к ущелью, но и преследователи не отставали.

Стук копыт с грохотом разносился по каньону. Казалось, что скачут не трое всадников, а целая кавалерия.

Араван с Фэрил ехал первым, Урус, который вез Гвилли, за ним, а Риата — позади.

Через некоторое время лошадь Аравана замедлила бег. Обернувшись к друзьям, эльф предложил им сделать то же самое.

— Здесь коням немудрено и ноги переломать, а это сейчас смерти подобно, — пояснил Араван.

— До ущелья, ведущего в логово Стоука, осталось совсем немного. Может, солдаты отстанут — ведь проводник не хотел идти с нами, он явно был напуган, — высказала надежду Риата.

— Это просто смешно, — ни с того ни с сего пробормотал Урус.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Араван.

— Мы едем туда, куда послал нас эмир, а между тем за нами погоня. Не зареви Медведь в самый неподходящий момент, все было бы хорошо.

Риата подъехала к Урусу:

— Быть может, и так, но ведь, не разъярись тогда Медведь, решетка бы так и осталась на месте.

Друзья продолжали путь в молчании. Звуки погони то затихали, то становились громче, но не пропадали совсем.

Наконец беглецы достигли входа в темное ущелье. Но не успели они туда въехать, как Урус остановил коня и спешился, передав уздечку Риате. Заботливо приподняв баккана, он пересадил его на лошадь эльфийки со словами:

— Позаботься о нем. Я постараюсь задержать погоню.

На лице дары отразилось беспокойство, но она ни словом не решилась перечить Урусу, безропотно приняла ваэрлинга и лошадь Медведя и сказала:

— Мы будем ждать тебя неподалеку. Ви чер ир, Урус.

— И я тебя, — отвечал тот, нежно коснувшись руки дары. — Теперь уезжайте.

Звуки погони приближались.

Эльфы пришпорили коней и скрылись во тьме.

— Джемадар, скоро мы доедем до проклятого ущелья. Я уверен, что они не посмеют направить своих коней туда, — обратился к командиру на языке кабла один из всадников.

— Кто знает? Мы даже не знаем, кто они, эти загадочные беглецы. Если они не побоялись вторгнуться в крепость посреди ночи, быть может, они не отступятся и перед этим страшным местом.

Командир и подчиненный переглянулись, и на лицах их было написано одно и то же чувство: суеверный ужас.

В отряде зашептались, а когда солдаты доехали наконец до начала ущелья, лошади их отпрянули и испуганно зафыркали. Джемадар остановился в нерешительности, а когда собрался с духом, чтобы отдать приказ о продолжении погони, из темноты раздались леденящие кровь рычание и рев, и прямо на них из ущелья вылезло гигантское чудовище.

— Ваугх! — заорал командир. — Демон!

Лошади попятились, люди закричали в ужасе, и началась настоящая паника. Солдаты и командир забыли о своем долге и опрометью кинулись обратно по тропинке, гонимые священным страхом перед демоном, который пришел за ними и никого не пощадит.

За считанные мгновения тропинка опустела.

Медведь снова победил. Он удовлетворенно опустился на четвереньки, окутанный темным облаком, и вскоре на том месте, где стоял зверь, появился Урус.

Урус прошел не больше полумили, когда сверху, со скалистого уступа на восточной стене ущелья, раздался крик вороны, и через мгновение на площадке появился знакомый силуэт эльфа.

Медведь поспешил наверх, к друзьям, и подошел к ним в тот самый момент, когда Риата ставила котелок на огонь. Она подбежала к человеку, обняла его и прижалась к нему, а Урус с нежностью поцеловал дару.

Араван занимался тем, что обтирал лица ваэрлингов смоченной в холодной воде тряпкой. Когда он умывал Гвилли, баккан слабо застонал и приоткрыл глаза. Взглянув на эльфа, он слегка потянул его за руку и срывающимся голосом что-то прошептал. Затем варорец закрыл глаза и снова впал в забытье.

Риата вопросительно посмотрела на эльфа: