В ряде захваченных районов Ленинградской области органы административной власти не создавались. Например, в октябре 1941 г. вермахт оккупировал Чудовский и Киришский районы Ленинградской области, а 10 ноября захватил город Тихвин, 8 сельсоветов Тихвинского района полностью и 4 сельсовета частично. Установив там жесткий режим для местного населения и проведя проверки населения и обыски в домах, немцы всю власть сосредоточили в руках военной комендатуры. По сообщению УНКВД ЛО, «население относилось к немцам враждебно, но из-за боязни репрессий открыто не выступало. Какой-либо политической линии в отношении населения немецкие военные власти не придерживались»34.
На территории Шлиссельбурга, где к моменту оккупации находились около 7 тыс. человек, функции управления также находились в руках военной комендатуры, в которой работали «жители города, сочувствующие немцам и имеющие компрометирующее прошлое». Под видом регистрации была проведена фильтрация населения, в результате которой в лагерь военнопленных в Чудово были направлены около 800 человек. Более 3 000 человек были мобилизованы для работ и также вывезены из Шлиссельбурга. В городе был установлен комендантский час — хождение по городу разрешалось лишь до 16 часов35.
1.2. Деятельность немецкой контрразведки36
Сфера деятельности СД охватывала все политические задачи обеспечения безопасности в тылу группы армий «Север»37. Наряду с «искоренением еврейских и коммунистических функционеров на оккупированной территории, уничтожением всех нежелательных в расовом и политическом отношениях», айнзатцгруппы занимались изучением эффективности проводимых пропагандистских мероприятий. Подробная политическая информация, еженедельно передаваемая органами СД командованию армий, группы армий, а также шефу тайной полиции и СД, обеспечивала оперативность немецкой пропаганды, ее гибкость. В оккупированных районах Ленинградской области действовала айнзатцгруппа А, во главе которой находился бригаденфюрер СС Шталлекер. Отделения айнзатцгруппы находились в Пушкине, Красном Селе, Гатчине, Чудово, Жестяной Горке и Сиверской.
Работа службы безопасности заключалась в основном в выявлении советской агентуры, советской пропаганды, диверсионных и партизанских групп. Резидентуры вели наблюдение и проверку всех лиц, могущих по своему характеру, политическим убеждениям или по основаниям своей прежней деятельности оказать помощь советской агентуре. Другой категорией лиц, за которыми было установлено наблюдение, были лица, представлявшие интерес для советской разведки вследствие занимаемого ими положения или близости к немецкому гражданскому и военному начальству. К этой категории лиц относились переводчики, машинистки, уборщицы в немецких учреждениях, служащие ГФП, жандармерии, семьи, которые часто посещали немцы, любовницы немецких офицеров и т. п. В Указаниях штурмбанфюрера СС Айнзатцгруппы Редера от 30 декабря 1941 г. относительно донесений об общем положении, которые должны предоставляться к 1-му и 15-му числу каждого месяца, назывались следующие важнейшие проблемы, волновавшие СД:
A.Общее настроение населения.
1. Наиболее значимые явления (о чем главным образом говорят, чем занимается население, какие у него основные проблемы, что особенно бросается в глаза);
2. Отношение к немцам (к немецким войскам, к полевой и местной комендатурам, к другим немецким учреждениям; пытаются ли вступить в разговор с немецкими солдатами, о чем спрашивают и т. д .);
3. Настроения в связи с событиями в СССР, на Восточном фронте, в мире в целом.
B.Информация о религии, хозяйственной жизни и культуре.
1. Церковь (возрождение религиозной жизни, богослужение — место, количество участников, состав, священник, церковные организации).
2. Хозяйственная жизнь (сельское хозяйство, снабжение продуктами; питания и топливом, возрождение торговли, ремесла, социальные вопросы, финансовые учреждения);
3. Культура (школы, пресса, пропаганда; воздействие на население немецкой и русской пропаганды);
4. Отношения корреспондентов к технике пропаганды;
5. Предложения по совершенствованию пропаганды.
C.Информация о противнике
1. Общие коммунистические течения (среди молодежи; среди лиц среднего и старшего возраста).
2. Партизаны.
3. Засылка агентов38.
Каждый из объектов работы немецкой службы безопасности имел свою специфику.
Работа немецкой контрразведки в деревне в некоторых отношениях была легче, чем в городах, в других — значительное более трудной и деликатной. В русских деревнях по причине небольшого числа жителей, живущих поколениями на одном месте, все знали друг друга очень хорошо. Всякое вновь появившееся лицо обращало на себя внимание и за ним следили сотни глаз. Агент любой разведки раскрывался очень быстро. Немецкая контрразведка для добычи сведений старалась действовать с большой осторожностью, чтобы не погубить своего осведомителя. Обычно осведомители подбирались из числа лиц, у которых были старые счеты с советской властью. Однако первые сведения о настроениях в деревнях немецкая служба безопасности получала, как правило, через бургомистров, теоретически посаженных немцами, а практически выбранных самим населением и только утвержденных немцами по необходимости.
Выбранного населением бургомистра немцы знали так же мало, как и назначенного по каким-либо «пронемецким» признакам, к которым относились: хотя бы частичное знание немецкого языка, бравый вид, умение приветствовать поднятием руки или просто удобная для произношения русская фамилия. Получив от бургомистра сведения на подходящих осведомителей, контрразведчик пытался их завербовать, опираясь на их антисоветское прошлое. Путем сбора слухов, разговоров между жителями, информации от бургомистров и осведомителей и формировалась картина происходящего в деревне. Однако главными помощниками немецкой контрразведки в деревне были «ненависть крестьян к колхозам и партизанам, мешавшим им нормально и спокойно жить»39.
Лагеря военнопленных40 представляли огромный интерес для немецкой контрразведки, поскольку в них находились представители практически всех социальных слоев советского общества, принадлежавшие к разным религиозным, национальным и политическим группам. Путем опроса известных категорий военнопленных абвер получал самую точную информацию о положении в Советском Союзе. Затем на основании этой же информации составлялись прогнозы развития некоторых отраслей хозяйства и промышленности в целом. В ряде случаев эти прогнозы о способности СССР обороняться и наращивать выпуск вооружений казались в Берлине фантастическими, а их составители подвергали себя угрозе быть обвиненными в «желании деморализовать военное командование». Д. Каров отмечал, что многие младшие офицеры абвера, имевшие неосторожность высказывать в своих сводках пессимистические прогнозы, например, о росте партизанского движения и причинах, вызывавших его, попадали в немилость начальства и нередко откомандировывались. Кроме того, в лагерях военнопленных находился богатейший людской материал для вербовки агентов, разведчиков и впоследствии для русских антипартизанских отрядов. СД также внедряла своих агентов в лагеря военнопленных41.
Несмотря на преследования советской властью религиозной жизни в СССР, она никогда непрекращалась полностью и существовала в подполье. Легальных священников почти не осталось, храмы в большинстве случаев были закрыты или разрушены. С приходом немцев в оккупированных областях снова появились священники и стали открываться церкви42. Органы контрразведки, естественно, интересовались ими. Зная, что священнослужители и верующие подвергались гонениям со стороны коммунистов и советской власти, СД и абвер рассчитывали, что они окажут им посильную помощь. На практике это подтвердилось лишь отчасти. Руководство созданной 15 августа 1941 г. «Православной миссии в освобожденных районах России» активно сотрудничало с СД, но отдельные священнослужители в ряде случаев отказывались давать какую-либо информацию о своей общине абверу43. Поэтому контрразведка вскоре сочла более целесообразным вербовать агентуру в духовной среде из числа церковных старост, которые могли одновременно наблюдать как за священниками, так и за верующими. Певчие, дьяки также использовались в качестве агентов абвера. Таким образом создавалась агентурная сеть, охватывавшая всю религиозную жизнь того или иного района.
