Этот вид морских черепах считается несъедобным. Говорят, что мясо их может быть ядовитым. Съедобной, и даже деликатесом, является другой вид, так называемая зеленая морская черепаха (Chelone mydas), которая водится в тех же водах, что и моя Кура. На Сейшельских островах мы видели много зеленых черепах.
Другое развлечение — это кормление морских змей… В ихтиологической лаборатории в аквариумах их плавает несколько штук, двух разных видов: Pelamis platurus и Enhydrina schistosa. Кормление змей — страшное зрелище. Змеям надо давать обязательно живую рыбу, мертвую они есть не будут, надо, чтобы рыба плавала. Если змея голодна, она немедленно бросается на рыбу, хватает ее челюстями посередине туловища и держит. Рыбка сперва бьется, но скоро, через несколько минут, затихает. Тогда змея, не выпуская жертву из пасти, движениями челюстей постепенно перемещает ее во рту и, дойдя до головы, заглатывает. Видно, как рыба, чья ширина может превышать толщину змеи, продвигается по пищеводу в глубь пищеварительного тракта. Змея иногда заглатывает двух-трех рыб. Но надо избегать перекармливания, так как это может привести к гибели змеи. Живя в аквариуме, морские змеи часто меняли шкуру, линяли. Пока в море много летучих рыб, наши рептилии сыты.
У Нины Георгиевны Виноградовой живет очень забавная, короткохвостая толстая австралийская ящерица Bobtailed доаппа (Trochipaurus rugosus), та не ест рыбу. Ее любимая пища — куриные яйца, которые она ловко глотает. На Мадагаскаре к нашему «зоопарку» прибавились еще хамелеоны, интереснейшие животные, питающиеся насекомыми, но до них еще надо доплыть.
Плавание продолжается. Мы уже перешли на 76-й меридиан и идем на север. Вечером 25 января, на переходе между двумя станциями, где-то около 4° северной широты, нам удалось наблюдать редкое оптическое явление — зеленый луч. Сколько раз, плавая по Черному морю или в Тихом океане, я внимательно следил за закатом солнца, надеясь увидеть знаменитый зеленый луч, но никогда мне это не удавалось.
Около 7 часов вечера мы стояли на мостике — капитан, я, еще несколько товарищей. Море было спокойное. Заходило солнце, яркое, как расплавленное золото, озаряя розовым светом легкие облачка. Закат был очень красочный. В последний момент, когда за горизонт уходил последний узкий золотой сегмент, он вспыхнул на мгновение ярким зеленым светом. Это увидели все: и стоящие на мостике, и случайно глядевшие на солнце матросы на полубаке.
Зеленый луч — хорошо известный феномен, но наблюдать его удается не часто. Происхождение зеленого луча связано с рефракцией (преломлением) солнечных лучей.
Лучи небесных светил, солнца, звезд, проходя через атмосферу, преломляются и разлагаются на цвета спектра, как при преломлении в призме. Угол преломления лучей увеличивается по мере приближения светила, в частности солнца, к горизонту. Поэтому, например, звезда у горизонта в зрительную трубу видна как вытянутая кверху радужная полоска.
При спокойном состоянии атмосферы «растягивание» от верхнего (фиолетового) до нижнего (красного) края полоски достигает углового расстояния в 30'' Проходя через нижние слои атмосферы, солнечный луч значительно ослабляется, в основном вследствие рассеяния света в атмосфере, которо; тем сильнее, чем короче длина волны света. Поэтому красные лучи ослабляются значительно меньше, чем коротковолновые синие или фиолетовые лучи, и диск заходящего солнца окрашен в красный цвет.
Если воздух очень прозрачен, могут сохранить видимость также зеленые лучи. Тогда в последний момент, перед полным заходом солнца, изображение его в красных лучах оказывается ниже горизонта, а оставшийся видимым верхний край солнца имеет цвет, дополнительный к красному, т. е. зеленый. Для того чтобы увидеть зеленый луч, нужно, чтобы горизонт был открытым и представлял прямую линию, вследствие чего зеленый луч чаще всего наблюдается на море.
Идем дальше на север. На 6°30′ северной широты по 76-му меридиану, уже сравнительно недалеко от южной оконечности Индии, встали на суточную станцию. Погода хорошая, «углы» небольшие, ото значит, что приборы идут на глубину почти вертикально. Когда сильны подводные течения или имеется большой дрейф судна (боковой снос), то трос, на котором подвешены приборы, образует с вертикалью угол, и чем он больше, тем труднее работать. Бывает, что тросы идут почти юризонтально, и тогда посыльный груз, не приобретая скорости, не может закрыть батометры или планктонную сетку. Кроме того, в таких условиях возрастает опасность зацепления приборов, опускаемых одновременно с разных лебедок, перепутывание тросов — и в результате нередко потеря приборов и троса.
Но сегодня все идет хорошо. Станция эта была содержательная и интересная. Ловы разноглубинным тралом принесли много разных рыб из горизонта ниже слоя. В самом слое и выше его жизнь оказалась очень бедной. Траление повторили ночью. В 500-метровом слое снова много живности. Но и в верхних слоях моря обнаружилось также очень много разных рыб и планктонных организмов.
Таким образом, и на этой станции подтвердился известный факт, что ночью организмы поднимаются из глубины в верхние слои. С чем связаны эти суточные миграции планктона? Подъем зоопланктона к поверхности объясняют необходимостью откармливаться в верхних, фотосинтетических слоях веды, где много водорослей, фитопланктона. Поведение планктоноядных рыб связывается с поведением кормового планктона. Причины утреннего опускания планктона менее ясны. По-видимому, главную роль играет тут свет. Возможно, что освещенность верхних слоев воды в дневное время слишком велика для большинства планктонных организмов, не является для них наиболее благоприятной, вследствие чего они уходят в более глубокие, более темные слои. Однако есть разные точки зрения на этот вопрос.
Мы работаем с 200-литровым батометром. Взяли пробы воды с двух горизонтов, и вдруг что-то сломалось в лебедке. Пока механики налаживают нашу лебедку «ГОЛ», удобную для спуска тяжелых приборов, но знаменитую своими капризами, можно спокойно отдаться наблюдениям за морем. Я давно замечаю — и другие замечают, — как примерно в миле от судна «кипит» море. Видны бегущие невысокие волны с гребешками, хотя море вообще тихое. На севере такое «кипение» зовут сулоем. Одни думали, что там гуляет ветер, другие — что это течение. Капитан тоже склонялся к тому, что это течение, тем более что в сущности мы стоим в проливе между Индией и архипелагом Мальдивских островов.
Потом мы снова стали работать, затем развернулись другим бортом. А немного спустя увидели, что часть этого «сулоя» подошла ближе к судну и из него выскакивают рыбы. А еще через несколько минут отдельные небольшие косяки рыбы подходили прямо к борту, и мы ясно разглядели не очень крупных, от полуметра до метра, рыб с широким телом, тонким корнем хвоста, острыми хвостовыми плавниками, которые «кипели» в поверхности моря, прыгали, выскакивали из воды иногда на целый метр. А вдали море «кипело» на протяжении нескольких километров. Это все были тунцы, как определил Т. С. Расе. Недалеко ходили крупные акулы с лоцманами. Летали птицы. Планктон тоже был богат на этой станции.
Эта станция была очень богата жизнью, что определяется многими причинами: и близостью берегов и островов, и довольно сильным течением, и не очень большой глубиной моря — около 2000 метров.
Окончив работы, отыскали буй, стоящий на якоре, выбрали его и пошли дальше на север. Идем Аравийским морем, омывающим западное побережье Индии, древний Малабарский берег. 28 января утром проходим траверз южноиндийских городов: Тривандрам, Куилон, Аллеппи. Погода жаркая, ветра нет. Показалась земля — низменный берег Индии.
В этом плавании мы видим уже не первую землю — подходили к берегам Индонезии, Австралии, Цейлона. Были новые для меня страны, где все было полно интереса. Но ничто не вызывало у меня таких волнующих чувств, как ничем не примечательные для глаза, низкие, зеленые, заросшие кокосовыми пальмами берега Индии.
