Справа и слева от шоссе пошли рощи насаждений попоа (папайя), рощи каучуконоса гевеи (Hevea)[17]. На стволах гевеи косые, под углом, насечки, с которых собирают млечный сок — латекс. Индонезия — самый крупный в мире производитель натурального каучука. Склоны холмов обработаны в террасы, на которых огородные культуры, рассада попоа. Затем пошли террасы поливных рисовых полей. Одни поля только залиты водой и сверкают на солнце, как зеркала; другие покрыты нежной зеленью молодого риса; на третьих рис золотится созревшими метелочками-колосьями: кое-где урожай уже убран и обнажилась каштанового цвета почва, очень плодородная, быть может самая плодородная почва в мире.
То здесь, то там возвышаются рощи кокосовых пальм и других деревьев, под зелеными сводами которых скрываются маленькие селения — кампонги. Вся земля возделана, все растет, цветет. Ява производит тут впечатление сплошного цветущего, зеленого сада. Мы проезжаем через самый густонаселенный район Явы и всей республики Средняя плотность населения на Яве достигает 400 человек на 1 квадратный километр, а на северной плодородной равнине Явы, где мы сейчас находимся, превышает даже 1000 человек (на 1 квадратный километр). Высока плотность населения и в некоторых расположенных между горами котловинах Явы, где лежат города Бандунг, Гарут, Джокьякарта, Суракарта. Две трети всех жителей республики сосредоточено на Яве, площадь которой не превышает 7 % всей площади Индонезии. На всей остальной территории страны плотность населения значительно меньше: на Суматре коло 25, на Сулавеси 38, на Калимантане около 5, на Молуккских островах 8, а в Западном Ириане всего 2,4 человека на 1 квадратный километр.
Крайняя неравномерность в размещении населения объясняется не только природными различиями. Тут сказалось отрицательное воздействие колониального режима. Иностранный капитал сосредоточивал массы людей в тех местах, где ему наиболее удобно было эксплуатировать природные ресурсы Индонезии. В настоящее время индонезийское правительство придает большое значение плану переселения части жителей Явы на острова Суматру и Калимантан.
Наше внимание привлекают высокие деревья с темно-зеленой листвой и красно-фиолетовыми, волосатыми, в грецкий орех величиной плодами. Это рамбутан (Nephelium) от слова «рамбут» — волос. Плоды рамбутана съедобны. Под довольно плотной кожурой кисловатая, студенистая, довольно приятная мякоть, облекающая несколько косточек.
На дороге возле деревень — базарчики, где идет торговля всевозможными плодами. На лотках ананасы, большие гроздья бананов, их много сортов — длинные, короткие, желтые, зеленые; кокосовые орехи — зрелые коричневые, в волосатой шкуре, и незрелые, в светло-зеленой гладкой оболочке, полные прозрачной, освежающей кокосовой воды. Есть специальные сорта кокосовых орехов, используемые только для питья. Но больше всего плодов дурьяна (Durio zibethinus), крупных в шипах, как морские ежи, очень любимых индонезийцами. Много плодов манго, округлых, желтовато-зеленых. Мы купили плод дурьяна и несколько манго, чтобы попробовать их, когда вернемся на корабль.
Кое-где возделанные поля и плантации прерываются небольшими островами леса, которых становится все больше по мере приближения к горам. То, что мы видим с дороги, это, конечно, не девственные леса Явы, но и тут поражают богатство и разнообразие растительности. Теплый и влажный климат создает необычайную пышность растительного мира. Круглый год продолжается вегетационный период, и растения развиваются с поразительной быстротой. Иржи Марек, чешский писатель, посетивший в 1957 году острова Ява и Бали, в остроумной книжке «Страна под экватором» так выразился об этих темпах роста: «Если ты хочешь сделать вокруг кампонга ограду, нарежь просто каких-нибудь палок и воткни их в землю. Через неделю-другую палки дадут зеленые побеги, а спустя некоторое время ты будешь вынужден бороться с оградой при помощи топора, иначе у тебя зарастет весь участок до самого дома».[18]
Километров через тридцать от Джакарты вдали открываются горы, вершины их скрыты тучами. Горный хребет, пересекающий весь остров с запада на восток, состоит из отдельных вулканических конусов, разделенных долинами.
Многие из этих вулканов поднимаются на высоту более 3000 метров, среди них немало действующих, Извержения вулканов приносят большие бедствия народу Индонезии.
Вулканы и их деятельность играют большую роль в формировании яванского ландшафта. Склоны вулканов и соседних гор сглажены вулканическими выбросами, многие долины заполнены лавой. Почвы, образовавшиеся на молодых отложениях вулканического пепла и на застывших грязевых потоках, отличаются высоким плодородием. Поэтому склоны даже действующих вулканов, несмотря на постоянную опасность, покрыты возделанными полями, искусственно созданными земляными террасами. Специальные наблюдательные пункты следят за деятельностью вулканов и извещают население в случае угрозы извержения.
Подъехав ближе к горам, мы увидели, что и тут горные склоны в значительной степени расчищены под плантации. Больше всего чайных плантаций, но встречаются также плантации кофе и хинного дерева.
Въезжаем в Богор, небольшой чистенький курортный город у подножия горного массива Геде. В парке — дворец президента, красивый, большой белый дом с колоннами, бывшая резиденция голландского генерал-губернатора. При голландцах Богор назывался Бейтензорг — «город без забот». В парке вокруг дворца пасется много (около 400) пятнистых оленей, привезенных из Австралии. Парк примыкает к ботаническому саду.
Знаменитый Богорский сад тропической флоры основан я 1817 году ботаником Рейнвардтом. Нас встречает молодой научный сотрудник, индонезиец. От имени директора приветствует гостей и усаживает всех на защищенной от солнца, открытой террасе директорского дома. Мы выслушиваем краткий рассказ об истории ботанического сада и современной организации изучения природы Индонезии. Богорский ботанический сад составляет сейчас одно из учреждений Индонезийского института исследования природы.
Этот институт объединяет всю работу в области ботаники, зоологии, микробиологии, изучения моря и научно-прикладных исследований по важнейшим сельскохозяйственным культурам. В состав института входят ботанический сад в Богоре, высокогорный ботанический сад в Чьибодас, ботанический сад в засушливой зоне на восточной Яве, в Сиболангит, ряд заповедников на Яве и других островах. В Богоре находятся также научная библиотека, гербарий, лаборатория имени Треуба (выдающегося исследователя природы Индонезии, руководителя сада в 1880–1905 годах), где работают ученые, приезжающие из других стран; зоологический музей с лабораторией, микробиологическая лаборатория.
Институт морских исследований, который мы посетили в Джакарте, также входит в общую структуру Института исследования природы, который возглавляет сейчас профессор Кусното Сетиодивирио, первый директор индонезиец, после длинного ряда директоров голландцев.
Нас разбили на несколько групп, каждую взял под свое попечение молодой научный сотрудник института, специалист в области той или другой группы растений, и мы пошли осматривать ботанический сад. Я оказался в группе, которую вела молодая девушка, биохимик, Сетиати Нотоатмоджо, очень знающая и очень скромная, завоевавшая общие симпатии. Голландских ученых сейчас в Богоре нет, всю работу ведет молодая смена индонезийских научных работников.
О богорском ботаническом саде много написано, и мне, не специалисту ботанику, трудно сказать что-либо новое. Сад нас, конечно, ошеломил. На площади в 110 га собрано свыше 10 000 видов представителей тропической и субтропической флоры Индонезии и других жарких стран. Одних древесных пород насчитывается свыше 1000. Растения в саду расположены большими естественными группами, собранными по систематическому признаку, родственные виды находятся рядом, что облегчает их сравнение и изучение. Сразу при входе попадаешь в знаменитую канариеву аллею (Canarium commune) величественных могучих деревьев, образующих густой свод зелени на высоте 30–40 метров над землей и густо обвешанных разными эпифитами.
