В поместье также были приглашены еще две леди Мэй и леди Теодосия. По возрасту они были ближе к восемнадцатилетней леди Элизабет, чем к Эбигейл, которой уже исполнилось двадцать три. Печально, что один из кузенов герцога безвременно скончался. В доме было, пять холостяков, которых, судя по всему, пригласили для леди Элизабет: рыжеволосый мистер Тилден, который покраснел, когда его представили Эбигейл; лорд Кейн, считавший себя выше всех остальных; лорд Пол и лорд Джеральд Делейн, чей отец тоже носил титул герцога, но они, к сожалению, были только младшими сыновьями. Также там был мистер Уэсли, местный викарий. Эбигейл заметила, как викарий смотрел на Гвен, но потом опомнился и слегка покраснел.

Среди гостей были две супружеские пары — маркиз Суортбек и его супруга, родители леди Мэй, а также граф и графиня Гринвич. Пожилой джентльмен, мистер Фицуильям, дремал в кресле, но когда к нему подошла мисс Бери и хлопнула его по плечу, он проснулся, и они улыбнулись друг другу, как старые друзья.

В дверях появился дворецкий.

— Его светлость герцог Мэдингли! — доложил он. Эбигейл изумленно открыла рот. Он не должен быть здесь!

Герцог еще не переоделся с дороги, его одежда была мокрой от дождя. Эбигейл подумала, насколько больше и сильнее он казался в стенах дома.

Но он ее не запугает.

Герцог отдал кожаную сумку дворецкому:

— Пожалуйста, Гамильтон, отнеси это в мою комнату. — А потом добавил удивленным голосом: — И зачем ты представляешь меня матери и сес… — Он увидел толпу гостей и запнулся.

— Крис! — воскликнула его сестра и быстро направилась к нему. — То есть я хотела сказать Мэдингли! Какой приятный сюрприз. Я не знала, что ты приедешь.

— Элизабет, разве я мог пропустить твое первое появление в свете?

Герцог поцеловал ее в щеку. От Эбигейл не ускользнуло, что он украдкой мрачно взглянул на мать. Герцогиня лишь наклонила голову. Она не была удивлена появлением сына.

Эбигейл готова была держать пари, что гости оказались для хозяина неприятным сюрпризом. Она догадалась почему. В гостиной было несколько молодых незамужних леди. Видимо, матери герцогов порой тоже пускались на разные уловки, чтобы подобрать сыновьям подходящую невесту.

Кристоферу не составило труда спрятать злость и смятение. Он, шестой герцог Мэдингли, готов выполнять все обязательства, связанные с его положением. Даже если они заключаются в том, что ему нужно прогуливаться верхом по Роттен-роу и выставлять себя напоказ перед разряженной аристократией, словно он не человек, а павлин. Его сестра Элизабет стала появляться в свете, и он понимал, как важно для нее удачно выйти замуж. Сознавая, что многое зависит и от его поведения. Пора бы уже привыкнуть к тому, что все эмоции следует прятать под маской любезности.

Кристофер не любил сюрпризов, и его мать это знала. Толпа гостей в поместье, которая проведет тут не один день! Боже правый, а он-то вернулся домой, надеясь спокойно провести тут неделю и разобраться в своих мыслях.

Кристофер не мог не заметить леди Гвендолин, леди Мэй и леди Теодосию. Те самые девушки, которых он упомянул в разговоре с матерью. Он думал, что может свободно обсуждать кандидатуру своей будущей жены с женщиной, которая его родила, но оказалось, что это не так. В толпе Кристофер заметил холостых мужчин и понял, что они приглашены специально для Элизабет.

Может быть, его сестру это обрадовало, чего не скажешь о Кристофере. Гости расступались перед ним, когда он направился к матери. Его подчас раздражало, когда все буквально бросались врассыпную, когда он появлялся. Леди Мэй выглядела растерянной, увидев его. Леди Гвендолин, как обычно, мило улыбалась. Кристофер несколько раз беседовал с ней и пришел к выводу, что у нее необычный склад ума, полный разных противоречивых и несвойственных женщинам идей.

Рядом с ней Кристофер заметил ту самую брюнетку, которую видел в Гайд-парке неделю назад. Рядом с высокой леди Гвендолин она казалась миниатюрной и очень изящной. Девушка смотрела на него так, словно хотела понять, что он за человек. Может, это еще одна охотница за его титулом и состоянием? Кристофер вспомнил ее замечание насчет обнаженных тел в живописи и вдруг понял, что слишком долго смотрит на нее. В этот момент он уже дошел до софы и едва не наступил на платье матери.

Герцогиня с трудом сдерживала свою радость. Кристофер наклонился и поцеловал ей руку:

— Здравствуйте, матушка.

— Здравствуй, Мэдингли, — ответила она, — я так рада, что тебе удалось отложить дела и приехать к нам.

— И как замечательно, что вы пригласили гостей именно сейчас, когда, как я вам говорил, я решил пожить в поместье.

На щеке герцогини появилась ямочка. Она изо всех сил старалась не улыбаться.

— Да, конечно.

Она склонила голову, и Кристофер понял, что мать прячет торжествующий взгляд. Это была старая игра. Уже несколько лет она пыталась женить его, хотя ему было всего двадцать семь. Он же откладывал выбор, сосредоточившись на том, чтобы укрепить свою репутацию, добиться влияния в парламенте и при дворе королевы. И в последнее время у него это стало получаться.

А потом он сделал ошибку, рассказав, матери о девушках, которые, на его взгляд, достойны, стать будущими герцогинями. И вот все три благородные дамы тут. А также подруга леди Гвендолин. Может, она ее компаньонка? Но Кристофер тут же исключил такую возможность. Ее наряд, хоть и не роскошный, все же говорил о достатке, и она на равных общалась с леди Гвендолин и остальными гостями.

Давно уже Кристофер не испытывал такого интереса к женщине. Они всегда так явно показывали, что жаждут завоевать его расположение — или просто лечь к нему в постель. Конечно, как уже случалось не раз, этот таинственный ореол должен исчезнуть после первого же разговора с ней.

За столом мужчины и женщины сидели поочередно, поэтому Эбигейл оказалась между двумя джентльменами. Справа от нее лорд Гринвич громко говорил что-то своей супруге, сидевшей напротив, как будто она была туга на ухо. Слева от нее лорд Кейн, холостяк с сардоническим выражением лица и взглядом знатока, изучал, присутствующих дам. Гвен сидела рядом с ним и разговаривала с герцогом, восседавшим во главе стола. Лорд Кейн, наблюдавший за ними, покачал головой.

— Что-то не так, милорд? — спросила Эбигейл, глядя на свою тарелку, где лежали котлеты из баранины и шпинат. Выглядели они очень аппетитно.

— Конечно, нет, — с усмешкой ответил он. — После приезда герцога все внимание Девиц будет сосредоточено на нем.

— А вы разве обделены вниманием?

Он с удивлением уставился на Эбигейл, а потом небрежно сказал:

— Разумеется, мисс…

Мистер Кейн, видимо, забыл, как ее зовут, и Эбигейл напомнила:

— Мисс Шоу. И конечно, леди Элизабет не нужно бороться за внимание брата.

Лорд Кейн кивнул и посмотрел на сестру герцога, которая громко смеялась над чем-то, что говорил ей краснеющий мистер Тилден.

— Правда, — сказал лорд Кейн. — И конечно, еще есть вы.

— Я? — воскликнула Эбигейл, предчувствуя что-то нехорошее.

— Других молодых леди явно позвали сюда ради герцога. Они — дочери аристократов с титулом. Но вы — нет.

Эбигейл никогда не смотрела на Гвен как на возможную герцогиню. Выходит, что буря, которую вызовет ее статья-расследование, может коснуться и ее дорогой подруги. Она обязательно подумает об этом, но позже.

— Меня, разумеется, нельзя отнести к многочисленной группе возможных невест герцога, — сказала Эбигейл.

Лорд Кейн рассмеялся, герцог бросил взгляд в их сторону. Эбигейл вдруг обнаружила, что не может отвести от него глаз. Почему он так пристально смотрит на нее? Эбигейл до сих пор не забыла глупость, которую сморозила при их первой встрече в Лондоне. В присутствии Мэдингли она чувствовала неловкость и смущение, что случалось с ней крайне редко. И ей это совсем не нравилось.