***

Он возник возле школы, у крыльца, откуда испарился сегодня утром. В разгорячённые теплом Селембрис щёки сразу ударил холодный ветер — здесь была холодная погода и шёл слабый дождь.

Не обратив внимания на лёгкий испуганный вскрик за спиной — кто-то заметил его появление из пустоты — он направился к дому. Обошёл его и посмотрел снизу на окна своей комнаты. Вот она там, родная, тёплая, солнечная. Вон его старые лыжи на лоджии, трёхлитровые банки на шкафчике. Стёкла лоджии мутные, грязные — мама ещё в апреле вымыла бы их, а эта…

Лён сосредоточился и совершил перенос в пространстве — пока ещё он должен видеть место, куда собирается переместиться. Возникнув на лоджии, он чертыхнулся, попав ногами во всякое барахло, наваленное на полу. Облупленный трёхколёсный велосипед отлетел в сторону, попав в какой-то тюк с тряпьём. Раньше здесь было здорово сидеть в такую дождливую погоду и смотреть на улицу с большой кружкой чая. Потом Лён соверил ещё один перенос — за балконную дверь. Вообще-то ему было совершенно безразлично, есть кто дома, или нет — он в любом случае сделает то, что собирался — но всё же было приятно, что ему повезло не встретить никого из этй новой семьи.

Вдохнув пропахший мочой и пылью воздух бывшей своей комнаты, он окончательно понял, что дом этот больше не его. Достаточно иллюзий. Он уходит, и уходит в гораздо лучший мир, так что пусть эти наслаждаются…

Компьютер сдох, что, впрочем, не имеет никакого значения — в Селембрис нет электричества, так что про виртуальные игры придётся забыть навсегда. Лён без сожаления отвернулся от своей любимой машины — рвать концы, так рвать. А что ещё ему дорого в этом доме? Ни одной маминой вещи не взять — всё прибрала к своим слабым рукам Рая. Ничего не осталось и от Семёнова — что не загребли Верка с Евгением, то поимели новые хозяева.

Брезгливо скинув с дивана мокрый сиканый ком, он бросил отмыкающее слово и открыл диван, в котором лежали последние его сокровища. Одежда ему больше не нужна — из всего он вырос, к тому же на Селембрис носят всё другое. Откинув в сторону постельное бельё, подушку и одеяло, он вытащил то за чем пришёл — дорожную замшевую сумку, в которой хранились волшебные вещи, найденные в поиске. Закинув сумку на плечо, он увидел и ещё кое-что: целлофановый пакет с фотографиями из прошлого. Там были все — и мама, и Семёнов, детские снимки с Федькой, и кадры из прошедшего лета, когда они так счастливо провели с Наташей целый месяц в деревне.

Лён хотел было присесть да посмотреть, как вдруг дверь тихо отворилась, и в проёме возникло бледное видение — Рая Косицына собственной персоной. С вытаращенными в испуге глазами она вплыла в комнату — из-под яркого Зоиного халатика выглядывала на ней застиранная ночная сорочка.

"Наверно, приняла меня за привидение!" — со внутренним смешком подумал Лён. — Не ожидала, думала: избавились"

Злость овладела им, и он, повинуясь мстительному чувству сделал то, что мгновенно пришло ему в голову: провёл по себе иголкой и облачился в дивоярские доспехи, потом засунул пакет в сумку, а через секунду испарился. Вот будет смех, когда Рая будет уверять Петровича, что видела привидение!

Оказавшись на улице, Лён был уже без доспехов, а снова в своей толстовке и джинсах. Было холодно, и он обежал дом. Дверь подъезда повиновалась его слову — а раньше ведь пришлось бы ждать, пока кто-нибудь войдёт!

Федьки дома не оказалось.

— Ты кто? — спросил опухший Бубенцовский-старший, он был небрит, в трусах и зевал. Мужик явно заливал все выходные, и теперь страдал от похмелья.

— Нету Федьки. — ответил мужчина. — Гулять он пошёл. У них в школе сегодня дискотека на всю ночь.

Уже закрывая дверь, он вдруг вспомнил:

— Это ты, Косицын? Когда же ты так вымахал? В прошлом же году совсем мальчонка был!

Значит, в школе дискотека? С каких это пор? Раньше директриса ни за какие бабки не соглашалась на дискотеку — всё разорят! Или это новые моды пошли, вроде кабинета магии?

Добежав до школы, Лён так же легко миновал все препоны в виде закрытых дверей и охранника. Он навёл на себя покрывало незаметности и в виде лёгкой тени проскользнул в вестибюль школы, которая столько лет воспитывала его. В школе явно шло веселье — в спортивном зале гремела музыка и слышался многоголосый шум.

В своём обычном виде он вошёл в зал — не хватало только, чтобы на него налетали пары. Обходя стоящих у стены, Лён ловил на себе любопытные и изумлённые взгляды — его даже откровенно сторонились.

"Боятся, что я на них наброшусь и покусаю." — усмехнулся он.

Федьку нашёлся почти сразу — он стоял в толпе одноклассников и бросал завистливые взгляды на девчонок.

Одноклассники бросились к нему с расспросами, но Лён уже отстранился от школьной темы — ему уже было с ними скучно. Только Федька, старый друг, был ещё ему дорог.

— Я всё понял. — сказал Бубен, выслушав его. — Я рад, что ты вывернулся. Впрочем, я и не сомневался. Значит, уходишь навсегда? Само собой, я бы тоже ушёл.

Но на приглашение посетить Селембрис в последний раз он покачал головой. Нет, не то, чтобы не хочет — хочет, конечно… Только, как бы это правильно сказать, он теперь решил жить иначе. Волшебная страна это здорово, но жить-то ему придётся здесь. После прошлой зимы, когда они с Костяном побывали в Селембрис, он целый год был, как одурелый — всё мечтал. Такая это отрава — Селембрис. После этого жить обычной жизнью тошно до невозможности. Так вот, он это пережил, и больше не хочет. Теперь он понимает, что ему всё время втолковывал отец: жить он будет так, как сумеет себя обеспечить. Так что, Федьке не мечтать надо о принцессах, а хорошо учиться, чтобы потом поступить в институт, а то придётся в армию идти. А папка только тогда платить будет за него, когда он покажет результат. Так что, никакой Селембрис.

Так и закончился разговор со старым другом — Федька смотрел в сторону, чтобы скрыть фонарь на скуле. Наверно, папаня спьяну приложил.

Костика он нашёл в толпе танцующих. Высокий Чугун выделялся даже среди старшеклассников, да и был, пожалуй, старше них. Светловолосый парень — он перестал стричься под ноль — медленно кружил с высокой плотной девушкой с завидной косой ниже попы. Когда пара повернулась, Лён ошеломлённо прошептал:

— Забава!

Слегка конопатая сероглазая девица с большим румянцем на пухлых щеках была до изумления похожа на Забаву Потятишну! Когда же Костик повернулся лицом и поднял свои томные очи, то радостно встрепенулся при виде Лёньки.

— Вернулся!

Он вытащил друга и барышню в коридор, познакомил их:

— Оксана! Лёнька!

— Здоровеньки булы. — сочным альтом произнесла девушка, крепко пожимая Ленькину ладонь своей широкой ладонью без всяких маникюров.

"Вот это девушка!" — восхищённо подумал тот, а Чугун так и не сводил глаз со своей красавицы.

Так что не стал Лён предлагать ему последний визит в волшебную страну — тот, как и Федька, перемаялся Селембрис.

Попрощавшись с Костиком, Лён отправился на выход — больше здесь делать было нечего. Но тут навстречу ему попалась шишига.

— Так он их тут всех оставил?! — изумился Косицын. Надо было срочно ликвидировать весь магический зверинец, не стоило без присмотра оставлять неприрученный полтергейст. Это Лембистору плевать — демон всё-таки!

— Иди сюда, дневничка поешь. — позвал он дурацкую зверюгу. Любимым лакомством шишиги были дневники с двойками и длинными комментариями красной пастой. Переправив нелепое животное в Селембрис — откуда только Лембистор выкопал такое! — он пошёл дальше. Требовалось отыскать Малюту — подлец обитал тут с прошлого года, и явно набрался хитрости — это вам не простота в чешуях!

Лён шёл по коридорам, снова прикрывшись завесой незаметности — просто серая тень на блеклом фоне стен — коридоры были пусты, и только у входов в рекреации дежурили учителя. Надо думать, директриса сумела оградить школу от варварских посягательств — на время дискотеки вход на верхние этажи закрыт.