В августе 1942 года специальная группа соединения «Бранденбург» под командованием барона фон Фелькезама в форме бойцов HКГБ была заброшена под Майкоп для захвата приготовленных к взрыву нефтеперегонных заводов.

Группа была отлично подготовлена, экипирована и вооружена, в частности — приборами бесшумной стрельбы, ночного видения и арбалетами. Но в расчеты штурманов вкралась ошибка — группа была выброшена в нескольких километрах от намеченной точки. Приземление на холмисто-лесистую местность сопровождалось многочисленными травмами.

Оставшиеся в строю диверсанты захватили объекты и удерживали их до прорыва немецких передовых частей, а затем передали под охрану танкового батальона. Однако ночью заводы были взорваны советскими диверсантами.

Диверсионные команды вермахта и СС были одними из первых специальных подразделений в истории войн. И именно им принадлежат многие хитрые оперативно-тактические разработки, которые позже взяли на вооружение спецназы различных стран.

Уже после войны американские секретные службы очень интересовал метод, при помощи которого самолет может взять на борт агента без приземления.

Такие опыты были успешно разработаны немецкой службой безопасности еще в 1943–1944 годах. Консультантом американцев охотно выступил плененный ими немецкий диверсант Отто Скоpцени, которого за изуродованное лицо часто называли человеком со шрамом.

Он объяснил им, как сделать конструкцию, которую низколетящий самолет захватывал специальным крюком. Свою услугу ас диверсий и террора оценил в 1000 долларов.

Попутно советские диверсанты развенчали Скоpцени, как профессионала диверсий. Они доказали, что весьма сомнительны по мастерству исполнения операции по освобождению Муссолини и похищению адмирала Хорти, что для звания диверсанта N 1 явно недостаточно, а по сравнению с нашим Павлом Судоплатовым он вообще щенок.

Так уж получилось, но в России образ Скорцени заслонил собой целую плеяду немецких мастеров диверсий, доставивших советской контрразведке гораздо больше неприятностей, чем человек со шрамом на лице.

Определенных успехов немцы добились в привлечении к диверсионной деятельности советских военнопленных и создании национальных диверсионных отрядов из народов СССР, например, зондеркоманды «Предприятие Шамиль», подготовленной для работы в тылу советских войск на территории Кавказа.

В результате многоходовой оперативной комбинации спецслужбы Германии обезглавили всю Красную Армию. После расстрела старых большевиков, фигурировавших на двух московских процессах, и массовой расправы с сотрудниками НКВД террор, развязанный Сталиным, казалось, пошёл на убыль.

Даже самые большие пессимисты не могли представить себе, что этот кошмар ещё будет иметь продолжение. Но Сталин всегда имел в запасе сюрприз, который невозможно было предвидеть даже хорошо знавшим его людям.

Здесь характерны следующие детали. Советские спецслужбы подтверждают, что существовала связь руководителя Парижского эмигрантского Российского общевоинского союза РОВС генерала Миллера с немецкими спецслужбами.

И что по этим каналам был передан компромат на Тухачевского. Публичный скандал приоткрыл детали, излишние с точки зрения организаторов комбинации.

Но, может быть, все это — злорадные домыслы, не имевшие под собой почвы? Начальник 6-го управления абвера — службы разведки за рубежом Вальтер Шелленберг после Второй мировой войны писал:

«От одного белогвардейского эмигранта, генерала Скоблина, Гейдрих, на тот момент руководитель тайной полиции, получил сведения о том, что Тухачевский, маршал Советского Союза, участвовал вместе с германским Генеральным штабом в заговоре, имевшим своей целью свержение сталинского режима».

Гейдрих сразу понял огромнейшее значение этого донесения. При умелом использовании на руководство Красной армии можно было обрушить такой удар, от которого она не оправилась бы в течение многих лет.

Далее Шелленберг пишет, как именно немецкие спецслужбы в качестве алаверды возвращали компромат Сталину. «В свое время утверждалось, что материал, собранный Гейдрихом с целью запугать Тухачевского, состоял большей частью из заведомо сфабрикованных материалов. В действительности же подделано было очень немного — не больше, чем нужно для того, чтобы заполнить некоторые пробелы. Это подтверждается тем фактом, что все весьма объемистое досье было подготовлено и представлено Гитлеру за короткий промежуток времени — в четыре дня».

«По зрелом размышлении решено было установить контакт со Сталиным через следующие каналы: одним из немецких дипломатических агентов, работавших под началом штандартенфюрера СС Боме, был некий немецкий эмигрант, проживавший в Праге. Через него Боме установил контакт с доверенным другом доктора Бенеша, тогдашнего президента Чехословацкой Республики. Доктор Бенеш сразу же написал письмо лично Сталину, от которого к Гейдриху по тем же каналам пришел ответ с предложением установить контакт с одним из сотрудников советского посольства в Берлине. Мы так и поступили, и названный русский моментально вылетел в Москву и возвратился в сопровождении личного посланника Сталина, предъявившего специальные полномочия от имени Ежова, бывшего в то время начальником ГПУ».

«Сталин запрашивал, в какую сумму мы оцениваем собранный материал. Ни Гитлер, ни Гейдрих и не помышляли о том, что будет затронута финансовая сторона дела. Однако, не подав и виду, Гейдрих запросил три миллиона рублей золотом, которые эмиссар Сталина выплатил сразу после самого беглого просмотра документов. Материал против Тухачевского был передан русским в середине мая 1937 года».

Уже 11 мая маршал был снят с должности начальника Генштаба и отправлен в Куйбышев командовать войсками Приволжского военного округа. Но там его ждали чекисты, которые насильно сняли с военачальника маршальский мундир и 24 мая доставили обратно в столицу — на Лубянку. Где ему показали следственное дело номер 11923, возбужденное на него.

11 июня 1937 года советские газеты поместили краткое правительственное сообщение, где было сказано, что маршал Тухачевский и семеро других крупных военных арестованы и предстанут перед военным трибуналом по обвинению в шпионаже в пользу иностранного государства.

Они были также обвинены в подготовке поражения Красной армии в войне, замышляемой капиталистическими государствами против Советского Союза.

Наутро следующего дня было опубликовано новое официальное сообщение: суд состоялся, все обвиняемые приговорены к расстрелу, приговор приведён в исполнение. При этом правительство сочло уместным упомянуть, что в состав военного трибунала входил ряд крупных военных.

Итак, 12 июня советский народ узнал, что уничтожены прославленный маршал Тухачевский и такие видные военные, как Якир, Уборевич, Корк, Путна, Эйдеман, Фельдман и Примаков, ещё вчера считавшиеся цветом армии и выдающимися стратегами.

Даже члены ЦК и большинство членов Политбюро не подозревали, что Сталин пойдёт на то, чтобы расправиться с этими людьми. Только когда до расправы оставались считанные дни, Сталин созвал чрезвычайное заседание Политбюро, на котором нарком обороны Ворошилов сделал доклад о заговоре, раскрытом в Красной армии.

Уже то обстоятельство, что среди этих военных, обвиняемых в шпионаже в пользу Гитлера, трое были евреи, делало подобные обвинения просто смешными.

К тому же члены Политбюро знали, что если бы Тухачевский и его товарищи действительно были гитлеровскими агентами, то и Ворошилову не пришлось бы делать этот доклад перед Политбюро: он сам оказался бы арестован за преступную беспечность.

Ведь получалось, что, являясь наркомом обороны, он окружил себя шпионами и изменниками и, доверив им важнейшие военные округи Советского Союза, подвёл страну к краю пропасти.

На этом заседании члены Политбюро вели себя именно так, как предполагал Сталин. Каждый из них знал, что достаточно любого неосторожного вопроса и, выйдя отсюда, он попадёт не домой, а в тюрьму. Каждый помнил, что личный шофер и телохранитель приставлены к нему ни кем иным, как наркомом внутренних дел Ежовым.