– Костину жену.
Алексей Петрович хлопнул глазами. Таким путем, похоже, он совсем не протрезвеет. Или, наоборот, дело пойдет быстрее?
– Когда твой брат успел жениться? – спросил Лешка у меня, протирая глаза и жалуясь на головную боль.
– Он еще не знает, что женится, – ответила вместо меня Верка.
– Но вы уже запланировали его жену пристрелить? – рассмеялся Лешка. – Из ревности?
– Нет, из-за денег, – даже обиделась Верка. – Ты нас за кого принимаешь? Ревность – пережиток капитализма!
– Это ты откуда взяла? – Афганец таки протрезвел. Вовчик тоже напрягся.
– Где-то проходила. Это то ли Ленин сказал, то ли Карл Маркс… Я запомнила! У классиков марксизма много умных мыслей было. Ну, там, что каждый человек – эгоист…
– Тетя Вера, а вы разве где-то учились? – искренне поразился Сашка. – Я помню, как вы не могли примеры для третьего класса решить, когда я вас попросил мне по математике помочь.
– Зато я деньги считать умею, – отрезала Верка. – И везде их находить. Это поважнее всякого образования будет!
– Там, где они плохо лежат, ты их находишь, – буркнул Лешка.
Верка таинственно улыбнулась. Мы как раз подъехали к заводику.
Его никто не охранял, поэтому мы проникли внутрь без каких-либо проблем. На этот раз на шухере оставили не только чернокожих, но и Лешкиных друзей. На них надежды было гораздо больше. В машине также остался детектив Володя – он оказался слабее Афганца и не смог очухаться. Лешка признался, что у него дурная голова (я не решилась согласиться с этим вслух, опасаясь последствий), как после недели беспробудной пьянки. Но тем не менее Алексей Петрович мог функционировать и взял на себя командование. Привычен он был к состоянию «после вчерашнего».
Всей гурьбой мы рванули к складу, где среди запасов сырья держали Костю, Джона и трех друзей Афганца. Костя – в своем стиле – сразу завопил, рассказывая о своих переживаниях и страданиях. Остальные, надо отдать им должное, помалкивали. Видимо, понимали, что передать свои чувства и муки лучше Кости они все равно не смогут. Послушав братца минут пять, я полностью успокоилась: ничего страшного не произошло, и все страдания – результат его больного воображения. Ему в ближайшее время просто следует ненадолго уединиться с Веркой, и все пройдет. Братец тем временем спрашивал, почему мы не освободили его раньше и о чем мы с Веркой вообще думали все это время?
– О твоей свадьбе, Костенька, – заявила Верка, обнимая моего братца, повисшего на ней. – Невесту освободили сегодня же. Поедешь в Испанию, там женишься, только никаких брачных контрактов не подписывай без моего согласия. Контракт вначале я должна посмотреть.
– Вера, ты с каких пор юристом заделалась? – покосился на нее Лешка.
– В плане денег я лучше любого юриста разберусь. А речь идет о Костином приданом. Он ведь на маркизе женится, чтобы я его потом замуж взяла.
Костя от Верки отцепился и стоял, хлопая глазами, потом повернулся ко мне:
– Лана, что происходит?! Чем вы занимались все это время?!
– Вопрос сложный, – заметил Афганец, обнял моего братца за плечи и предложил пойти к самогонным аппаратам, продегустировать местную продукцию – хорошо помогает для ускорения мыслительного процесса.
– Леша, ты сегодня уже достаточно надегустировался! – рявкнула я.
– А ты не вопи на меня, как жена с тридцатилетним стажем, – посмотрел через плечо Афганец. – Костя, пойдем выпьем. А ну их, этих баб!
Мы с Веркой переглянулись. Подружка предложила наведаться в контору – или что тут есть. Ведь сидит же тут где-то администрация? Должен же Кирилл с помощниками хранить тут какие-то деньги или что-то еще, что может заинтересовать подружку.
Мы пошли. Сашка, конечно, увязался за нами. Пристроился к нам и «двустворчатый шкаф», заявивший, что нас нельзя никуда отпускать одних.
– Ты бы лучше за Алексеем Петровичем следил, – заметила я. – И за моим братом. Ведь ужрутся же опять!
– Лана, это твои мужчины, – осклабился Вовчик. – Вот ты и следи. Русские женщины всегда своих мужиков на себе домой носят. Есть у нас такая национальная традиция. Забрать мужика из канавы и тащить в дом. Или в ЗАГС.
– Лана, оставь их в Африке, – подала голос Верка. – Пусть тут немного поживут. Потом вернутся – как шелковые будут.
– Ты уже не хочешь женить Костю на маркизе? – сделала я удивленные глаза. – Кстати, где она шляется? Она, случайно, не звонит в полицию? Ведь испанка же все-таки, не наша. У них вообще-то заложников освобождают не частные лица, а представители государственных органов и спецслужб… Да и лично она может побежать в местную полицию, жаловаться на непривычные условия содержания в подвале.
– Вам, девочки, такое не пришло бы в голову, правда? – ухмыльнулся «двустворчатый шкаф», но тем не менее отправился с нами на поиски маркизы.
Остальные члены нашего отряда рыскали по заводу с видом ищеек – высматривали, чем бы поживиться. Верка то и дело повторяла, что ей тоже надо бы пробежаться по всем углам. Но я твердо заявила: мы должны найти испанку! Разве Вера забыла, что это – единственный способ для Кости собрать приданое? Где еще, по ее мнению, он может столько поиметь? Других богатых невест я что-то поблизости не вижу.
– Пусть лучше бриллианты ищет, – заметила Верка невозмутимо. – Гор тут много, может, и гробниц старых немерено. Оставь его в Африке. Не исключаю, больше толку будет, чем от женитьбы. Подумать надо…
– А как он бриллианты отсюда вывезет? – подал голос Вовчик.
– В брюхе, – спокойно ответила Верка.
– Что ты хочешь сделать с моим братом?! – завопила я. – Ты хочешь, чтобы он проглотил камни для вывоза из страны? А кто ему живот потом будет резать?
– Рубен Саркисович, – все так же невозмутимо ответила Верка, вспомнив нашего общего знакомого хирурга, у которого нам обеим уже доводилось лечиться после прошлых приключений.
– Отстаньте от дяди Кости! – процедил мой сынок.
– Саша, как ты со мной разговариваешь?! – поразилась Верка. – Да как ты?..
В следующее мгновение в Сашкиной руке возник пистолет. «Моя школа», – подумала я.
– Саша, откуда ты взял пистолет? – удивленно спросила Верка. – Ведь у всех только автоматы.
– Откуда взял – там уже нет, – ухмыльнулся сынок. – Вы же тоже не объясняете, где что находите. Гоните-ка камушки, тетя Вера! Нехорошо крысятничать.
– Саша, откуда ты набрался таких слов? – Для Верки сегодня, пожалуй, был день откровений.
– Ваша школа, тетя Вера, – осклабился мой сын. – Ну и, конечно, мамина. А также небольшой личный опыт в компании старших товарищей.
Верка остановилась и на мгновение закрыла глаза. Я же поинтересовалась у сына – о каких камушках он говорил? Сынок пояснил, что тетя Вера отыскала горсточку драгоценных камней в доме фальшивого батюшки и очень ловко распределила их по разным карманам, даже не упомянув остальным о том, что она такое нашла.
– Откуда ты знаешь?! – завопила Верка.
– А я наблюдательный, – съехидничал сынок. – И с вами уже пятнадцать лет знаком. Могли бы и поделиться с мамой, если она ради вас дядю Костю за маркизу отдает и обрекает себя и меня на питание полуфабрикатами. Вы что, забыли? Смотрите: останетесь и без дяди Кости, и без приданого!
Внезапно мы увидели упомянутую даму, появившуюся на пару с Николаем из цеха, который остальная компания уже покинула, не обнаружив там ничего интересного. Склад всем понравился гораздо больше, не говоря уже об административных помещениях, где имелась выставка образцов изготовляемой продукции.
– Лана! Лана! – закричала маркиза, увидев меня.
– Светлана Алексеевна, пойдемте с нами! – добавил Коля. – Мы должны вам кое-что показать!
Заинтригованные, мы вчетвером рванули вслед за очень возбужденной испанкой и Николаем, сокрушавшимся, что его начальник Володя так некстати набрался. О Косте маркиза даже не вспоминала.
Когда мы вошли в цех, эти двое быстро миновали два огромных самогонных аппарата и линию по розливу спиртного в бутылки и оказались в другом конце, где стояло еще какое-то оборудование. Оно было совершенно новым и, по-моему, даже не собранным до конца.
