Оба улегся на нее, однако ухмылка его тут же сменилась благоговением – настолько эта женщина была прекрасна. Она лежала на спине. Одна рука ее была откинута в сторону, будто указывая на юг, другая небрежно лежала на животе. А глаза смотрели в никуда.

Оба осторожно провел тыльной стороной руки по ее щеке. Она была нежной, как лепесток розы. Оба откинул прядь волос с ее лица, чтобы лучше рассмотреть черты. Губы Матери-Исповедницы были слегка раскрыты.

Оба нагнулся к ней, коснулся мягких губ, провел рукой по телу, приласкал сначала одну, а потом другую грудь, однако женщина и не думала показывать, насколько она восхищена его нежными прикосновениями.

Тогда Оба дунул в ее полураскрытые губы, но она опять не отреагировала. Похоже, она разыгрывает его, проверяет. Вот высокомерная сука!..

Впрочем, торопиться некуда. Она не убежит. Несомненно это – подарок голоса. Оба запрокинул голову и захохотал, глядя в небо. Звезды были свидетелями его восторга, а собаки наблюдали за ним из своих укрытий.

Улыбаясь, Оба вновь нагнулся над женой лорда Рала, вгляделся в ее глаза. Наверняка ей было скучно со своим мужем, и она готова к захватывающей и рискованной любовной игре. Чем больше Оба думал об этом, тем больше убеждался, что эта женщина должна принадлежать ему. Ведь ее хозяин – лорд Рал. Что ж, когда Оба станет новым лордом Ралом, он поневоле должен будет сделать ее своей женой.

А он несомненно станет лордом Ралом: голос не раз говорил ему о такой возможности.

Оба разглядывал извивы тела женщины, ее гибкий стан. Он хотел ее. Все последние дни он выполнял указания голоса, и у него совершенно не было времени на женщин. Голос гнал и гнал его вперед. Но вот наконец и для Обы настала пора насладиться женщиной. Рука его проворно бегала по телу Матери-Исповедницы, и он уже предвкушал удовольствие.

Однако Обе совершенно не нравилось, что за ним наблюдают. Чего они не хотят закрыть глаза и оставить его с дамой один на один? Вот ведь назойливые типы! Оба ухмыльнулся. Он прикидывал, насколько его возбудит присутствие мужа при овладении женой. Но улыбка тут же сползла с его лица. При чем тут Ричард, если она хочет другого мужчину?..

Оба склонился над братом и прикрыл ему глаза. То же самое он сделал и со стариком. Однако возле второй женщины задумался. Несомненно, то, как Оба будет действовать, возбудит ее. Конечно, эта дамочка – не принцесса, но он намерен добиваться благосклонности всех привлекательных женщин. И был уверен, что сможет даровать ей наслаждение, которого она страстно желает.

Дрожа от возбуждения, Оба наклонился, чтобы расстегнуть одежду Матери-Исповедницы. Но не успели пальцы коснуться ее, как яростная вспышка фиолетового света ослепила его, а голова едва не раскололась от приступа мучительной боли.

Ошеломленный и сконфуженный, Оба вскочил на ноги и бросился прочь от Матери-Исповедницы. Боль тут же утихла. Оба в изнеможении опустился на землю. Оказывается, голос может и наказывать. Однако это жестоко! Что же, Оба не имеет права на удовольствие? И это после всего хорошего, что Оба для него сделал.

А голос уже ворковал на ушко, насколько Оба важен для него, что самую важную работу может выполнить только он. И Оба приободрился.

Он действительно важная персона, иначе бы голос не разговаривал с ним. Кто, кроме Обы, может выполнить ответственные задания, которые поручает голос?

А потом голос пояснил, что Оба должен сделать. И если он сделает так, как просят, то получит награду.

Оба довольно ухмыльнулся. Ладно, он окажет любезность, о которой просят. И тогда уж Мать-Исповедница достанется ему. Любезность несложная. А как только женщина станет принадлежать Обе, он, с благословения голоса, сможет делать с ней все, что захочет. И тогда ему никто не помешает. Перед глазами Обы возникли картины предстоящего удовольствия, он реально ощущал запахи, слышал стоны наслаждения. И даже чуть сознание не потерял от экстаза.

Он перевел взгляд на Морд-Сит. Ладно, Мать-Исповедница пока недоступна. Но такой человек, как Оба – человек действия, обладающий высоким интеллектом и имеющий серьезные обязательства, – должен иметь возможность удовлетворять свои инстинкты. Такие удовольствия должны стать необходимой отдушиной для столь важного человека, как Оба.

Он нагнулся к Морд-Сит, с ухмылкой глядя в ее открытые глаза. Ей предоставлена честь принадлежать ему первой Он полюбовался ею, распаляя себя, и взялся за ее одежду.

И опять его голову сдавила мучительная, ослепляющая боль. Оба зажал виски руками и очень быстро согласился с голосом.

Тот был, несомненно, прав. И теперь ясно, почему. Только после смерти Ричарда Рала Оба мог по праву занять его место. По-иному просто не может быть! Все должно идти правильно. И в самом деле, рано доставлять удовольствие этим женщинам, если не выполнено самое необходимое. О чем он только думал? Они же пока недостойны его. Красотки должны убедиться, каким важным человеком Оба стал, и только после этого разделят с ним ложе. А в качестве служанок Ричарда, они Обы недостойны.

Надо было торопиться. Голос сказал, что скоро путники проснутся – лорд Рал догадается, как разорвать путы сна.

Оба вытащил нож и подполз к брату. Лорд Рал все еще смотрел на звезды невидящим взором.

– И кто из нас теперь придурок? – спросил Оба.

Лорд Рал не ответил. Оба приложил нож к горлу брата, но голос велел ему отойти и дал указания, что делать. Все должно идти правильно. Торопиться надо по-другому. Сейчас не время для примитивного отмщения. Гораздо лучше покарать брата так, чтобы мучился долгие годы, столько, сколько Оба был отлучен от того, что принадлежало ему по праву. Лорду Ралу требуется надлежащее наказание.

Оба вернул нож на место и быстро побежал к ближайшим холмам. Когда он вернулся, ведя в поводу лошадь, четверо путников все еще лежали в облаке фиолетового тумана, глядя на звезды.

Оба поднял на руки Мать-Исповедницу. Именно с этого он начал выполнять задание голоса. Мать-Исповедница обещана Обе. Он получит ее после того, как ею воспользуется голос. Оба умел ждать. Голос пообещал ему такое наслаждение, о котором Оба даже и не мечтал. Теперь их общение становилось выгодным партнерством. За небольшую работу Оба вскоре получит все, что по праву должно принадлежать ему: власть в Д'Харе и женщину, которая станет королевой.

Королева. Оба размышлял над этим, перекидывая безвольное тело через луку седла. Королева!.. А если она будет королевой, то он должен стать королем. И это звучит даже лучше, чем «лорд Рал». Король Оба Рал. Конечно, это многое меняет. Он постарался как можно быстрее привязать Мать-Исповедницу к седлу.

Прежде чем вскочить на лошадь, он бросил прощальный взгляд на брата. Оба не мог убить его. Не сейчас. У голоса есть планы на сей счет. Если Оба и был кем-то, то благодаря тому, что всегда был согласен с голосом. Он закинул ногу в стремя, но голос пощекотал его, и Оба обернулся.

Ну конечно же!..

Он осторожно вернулся к Ричарду. Осторожно вынул и попробовал поиграть с мечом. Голос замурлыкал нечто благосклонное.

У короля должен быть меч, соответствующий его положению. Оба ухмыльнулся. Он заслужил небольшую награду за трудную работу.

Он стянул перевязь через голову Ричарда. Поднес ножны к глазам, разглядывая блестящий меч. На каждой стороне резной рукояти было выгравировано одно слово: «ИСТИНА».

Да, в этом была поразительность.

Оба перекинул перевязь через голову и закрепил меч на бедре. Шлепнув по заднице будущую жену и ухмыляясь в темноту, взгромоздился на лошадь. Покружил на месте. Голос указал ему верное направление.

Спеши, спеши, пока лорд Рал не проснулся. Поспешай, поспешай, пока не догнали. Торопись, торопись со своей невестой...

Оба впечатал каблуки в бока лошади, и они пустились в путь. Собаки выскочили из леса, королевский эскорт...

Стоя позади вросшего в землю кирпичного домика станции, построенной для того, чтобы торговые караваны могли отдохнуть в дороге, Дженнсен смотрела на бесплодную пустыню, пышущую жаром под ярко-голубым небом. Справа стояли одиночные скалы, а слева над долиной громоздился горный хребет.