По иронии судьбы, Джозеф Красновский и Кейт Келли на протяжении многих лет жили в соседних штатах. Но какое различие между лесными долинами Вейла и этой раскаленной пустыней. Перед одиноким автомобилем иногда мелькал какой-нибудь сумасшедший кролик да валяющаяся по обочинам дороги падаль, вокруг которой собиралось ненасытное воронье. Но пустыня рождала в сознании и мрачные исторические параллели. Эта земля древних битв сейчас была новым ракетным полигоном, военной зоной. Следующим должен был быть город Аламогордо, сразу же за горами город Тринити, где пятьдесят лет назад над миром впервые вырос атомный гриб, и человечество медленно, но необратимо перешло в другое свое состояние.

Анна снова и снова задавала себе вопрос: что могло заставить человека перебраться в такую глушь? И не могла найти ответа.

Осушив стакан, она уставилась в окно на плакат, рекламирующий пиво и чипсы. Ковбои вновь вернулись к своему неторопливому разговору, по один из них все-таки решил обратиться к Анне.

– Похоже, ты ищешь здесь дырки? – спросил он, постукивая пальцем по стойке бара. – В старые времена, выпив, ковбои теряли доллары в дырках деревянной стойки. А бармены потом выковыривали их оттуда.

Анна посмотрела вниз и заметила, что в некоторых щелях поблескивают мексиканские песо.

– Тут даже попадались старинные. Алиса, у тебя ведь есть старинные монеты? – присоединился к разговору еще один ковбой.

– Были когда-то. Да я их продала коллекционеру, – сказала барменша, хитро взглянув на Анну.

– Мне нужно ранчо Каплана, – напрямик сказала Анна.

– Каплана?

– Да. Джеймса Каплана. У него где-то здесь неподалеку есть ранчо. Кажется, оно называется Сан-Андрес.

– Ни о каком таком ранчо мы не слышали, – мрачно заметил один из усатых ковбоев. – И о Каплане тоже.

– Не слышали, – хором подтвердили другие. – Какой скот он разводит?

– Не знаю в точности. Он занимается змеями.

Вдруг один из посетителей расхохотался.

– Она имеет в виду того придурка. Его и вправду зовут Каплан.

– Черт, так это же и не ранчо вовсе, а больше похоже на городской парк, – вмешался кто-то еще.

– Он не держит скот, – пояснила Алиса, – только змей и все такое.

– Да, это скорее всего он, – согласилась Анна. – Вы не могли бы указать мне дорогу?

– Конечно, – ответил усатый, обнажая редкие зубы. – Если вы не боитесь гадюк, то пожалуйста.

– Я журналист, и мне надо задать несколько вопросов мистеру Каплану.

– Насколько я знаю, за последние тридцать лет он старался ни с кем не встречаться.

– Но вы не найдете дороги, потому что уже сбились с пути, – опять вмешался усатый. – Но даже если ехать правильной дорогой, то все равно не встретите никаких указателей. Каплану явно не нравятся посетители. Хотя пойдемте, я покажу вам.

Анна потянулась за деньгами.

– Сколько я должна? – спросила она у барменши.

Но один из ковбоев уже высыпал горсть монет на стойку.

– Я плачу, мэм.

– Спасибо.

И тогда каждый коснулся пальцем своей шляпы. Анне оставалось только последовать за усатым ковбоем.

Пустынное солнце показалось ей еще более жестоким после полумрака, царившего в баре.

– Вы должны ехать по этой дороге. – Ковбой указал в сторону одного из дорожных столбов. – Держитесь колючей проволоки, которая будет тянуться около десяти миль. Затем увидите деревья. Это и есть ранчо Каплана. Вход там, где изгородь из колючей проволоки оборвется. Дом находится на расстоянии четырех миль.

– Спасибо.

– А из какой вы газеты?

Анна назвала первую, что пришла в голову.

– Каплан сам назначил вам встречу?

– В каком-то смысле да.

– Что ж. Он человек образованный, хотя и немного дикий. Когда будете там, то бойтесь змей.

Анна повернула на нужную дорогу и довольно скоро достигла изгороди из колючей проволоки. Филипп все не выходил у нее из головы, хотя она и старалась не думать сейчас о нем. Еще будет время, когда настанет час поставить точки над «i».

Анне очень хотелось добраться до Джозефа раньше Уэстуорда. Для нее это было намного важнее, чем для Филиппа.

Анна чувствовала себя очень напряженно, дыхание стало прерывистым, а действия, казалось, были лишены всякой логики. Смешанное чувство надежды и страха овладело ею. Несколько часов Анна с такой силой сжимала челюсти, что начала даже ощущать боль, но расслабиться, хотя бы на короткое мгновение, так и не смогла; пришлось, чтобы заглушить боль, сжать еще и кулаки.

Она все ближе и ближе приближалась к разгадке тайны.

Анна проехала наконец первый указатель на всем пути: «Аламогордо, 17 миль». Само название вызвало странные ассоциации. Почему из всех мест Джозеф выбрал именно это? Что это? Вариант самонаказания? Каин удалился в пустыню после убийства брата своего. Оставалось только догадываться, какой след в душе Джозефа оставило убийство Дэвида Годболда.

Джозеф, или Иосиф. История, будто взятая из Ветхого Завета. Там, в Библии, Иосифа предали его собственные братья и бросили в глубокий колодец. Как и библейский герой, этот Джозеф-Иосиф оказался волею судьбы в чужой стране, прошел все испытания и возродился вновь.

Столб пыли, поднятый теплыми потоками воздуха, появился на дороге и начал приближаться к автомобилю. Анна притормозила и дождалась, пока пыль не разбилась о радиатор «крайслера». Мелкие камешки рассыпались по ветровому стеклу.

Когда пыль рассеялась, Анна увидела, что ей предстоит небольшой подъем. Впереди выделялась группа деревьев. Сердце готово было выскочить из груди. Перед Анной наконец открылись владения Каплана.

По мере того как она подъезжала все ближе и ближе, ее взору открывалась целая плантация, поражающая своей живописностью среди пустынных диких мест. Анна узнала деревья – это были австралийские эвкалипты. Высокие белые стволы поддерживали пышную крону, длинные листья источали потрясающий запах. Этим растениям не было страшно палящее солнце пустыни. Эвкалипты казались чужаками в здешних местах, но их зелень так радовала глаз. Сколько же лет, денег и трудов понадобилось, чтобы вырастить такое чудо? Продолжая ехать вдоль дороги, Анна любовалась этим великолепием – стройными рядами деревьев, – словно бравые солдаты, готовые к военному параду.

Здесь, в стране скотоводов, сотни акров Джеймса Каплана не считались каким-то исключительным имением. Хотя в любом другом уголке мира это владение могло бы считаться целым королевством. Пожелай он превратить эти земли в настоящее ранчо, здесь бы нашлось место для тысяч голов скота. Но Каплан превратил пески в настоящий рай. Человек, которого искала Анна, обладал необыкновенным характером.

Она проехала мимо въезда во владение, прозевав то место, где неожиданно расступились стволы деревьев. Вернувшись немного назад, Анна направила «крайслер» в нужном направлении.

В тени эвкалиптов было намного прохладнее. Они отбрасывали густую тень, которая спасала от жары. Анна приоткрыла окно, и в салон автомобиля ворвался неподражаемый запах. Он был очень сильным и пряным.

Когда она проехала еще мили две, стали появляться и другие виды деревьев. Показалась целая фисташковая роща, рядом росли смоковницы и какие-то растения с огромными зелеными листьями. Анна только сейчас заметила трубы ирригационной системы. Почва регулярно поливалась, и следы влаги были еще заметны. Воды здесь было много, и ее не жалели. Анна вновь подумала о труде и затратах, о железной воле человека, который заставил даже пустыню цвести.

И вновь напрашивалось сравнение с библейским героем. Ведь Иосиф совершил нечто подобное, когда превратил пески Египта в плодородные земли. Неужели Джозеф чувствовал библейский смысл собственного имени и решил привести в соответствие с Ветхим Заветом свою жизнь?

Неожиданно Анна почти уткнулась бампером в железные ворота.

Это были два цельнометаллических листа высотой в десять футов на массивных каменных постаментах. За ними ничего нельзя было рассмотреть. К каждой стороне ворот прилегала изгородь, тянувшаяся через заросли эвкалиптов. На воротах красовалась одна-единственная надпись: «Осторожно – гремучие змеи». На одном из каменных постаментов была решетка из нержавеющей стали и кнопка звонка. Больше ничего – ни имени, ни обычного вежливого приглашения «добро пожаловать».