— Так, может быть, в этом все дело? Союзные власти не желают выпускать из рук кран, дозирующий информацию?
— И в этом, наверное, тоже, хотя все 312 телепередающих и 7000 приемных станций, находящихся на российской территории, принадлежат нашему министерству. Таким образом, между Россией и Союзом существует некий телевизионный паритет. Думаю, что главное все-таки не в этом, а в желании союзного министерства сохранить себя в качестве управленческого органа. Что, кстати сказать, усугубляется нашей собственной, российской, политической неразберихой. На I Съезде народных депутатов РСФСР, принимая Декларацию о суверенитете, по чьей-то ошибке управление связью отнесли к союзной компетенции. Потом, конечно, спохватились и на Верховном Совете эту ошибку исправили. Но решение Съезда может отменить только Съезд. И вот уже на четырех последовавших за этим съездах секретариат не находит возможным внести этот вопрос в повестку дня“.
23 октября 1991 года на околоземную орбиту был выведен спутник связи „Горизонт“. Последний из трех космических аппаратов этой серии, закупленных в прошлом году Министерством связи РСФСР у Министерства обороны СССР. Удовольствие стать космической державой обошлось России недешево: цена каждого из „Горизонтов“ — 7 миллионов рублей плюс вывод его на орбиту ракетой-носителем „Протон“ — еще 10 миллионов. Зато правительство Ельцина имеет теперь в космосе законную, юридически оформленную собственность. Чего, как ни странно, нельзя сказать больше ни о ком в нашей стране.
Хотя сейчас на околоземных орбитах накручивают витки около сотни советских космических аппаратов, все они принадлежат неизвестно кому и непонятно на каких правах. Как, впрочем, и наземные объекты обеспечения советского космоса: стартовые площадки, центры управления и слежения, измерительные пункты. В условиях неуправляемой приватизационной стихии, обрушившейся на то, что когда-то было Советским Союзом, это чревато серьезными последствиями. Уже сейчас появилась масса желающих вступить в права „космической собственности“.
Вот что писал на эту тему еженедельник „Мегаполис-экспресс“ (31.10.1991):
„Процесс приватизации в космосе для нас совершенно новый“, — признает Юрий Семенов, генеральный конструктор самой знаменитой из советских космических фирм — НПО „Энергия“. Однако сама „Энергия“ сегодня, похоже, уже активно пытается торить этот новый путь. В сентябре ведущие информационные агентства передали сенсационные сообщения. Советы продают Западу за 600–800 миллионов долларов свой уникальный орбитальный комплекс „Мир“! Сообщалось, что такие переговоры велись в Нью-Йорке именно людьми из НПО „Энергия“. Но широкая огласка помешала им довести дело до конца. Переговоры о продаже или сдаче „Мира“ в аренду пришлось срочно свернуть. Причина была элементарной: орбитальная станция просто не принадлежала семеновской фирме, которая пыталась заключить под нее контракт.
Тем не менее то, что пока не удалось отдельному предприятию, оказалось под силу суверенным республикам бывшего Союза. Казахстан объявил себя космической державой и декларировал свои права на главный советский космодром Байконур. Сейчас представители суверенного Казахстана проводят ревизию объектов Байконура.
Хотя даже если Казахстан и национализирует стартовые установки Байконура, то пускать ему с них все равно будет нечего — своей космической индустрии у республики нет. Зато Украина, которая сейчас переводит под свою юрисдикцию предприятия, выпускающие носители „Зенит“ и „Циклон“, будет иметь вдосталь ракет, но останется без космодрома для их запуска… По логике вещей следующим шагом должен стать дележ между суверенными республиками советских космических аппаратов, уже находящихся в космосе. Этот спутник — Грузии, тот — Якутии, эти два — Молдавии, орбитальную станцию — Узбекистану. И при всей явной ненормальности ситуации ее вполне можно будет обосновать. В самом деле, свою лепту в госбюджет, которым финансировался советский космос, вносила каждая из республик бывшего Союза.
Но, пожалуй, самое любопытное заключается в том, что единый хозяин у советского космоса на самом-то деле есть! И был всегда. Правда, такой, говорить о котором еще недавно было строжайше запрещено. Ведь мы громогласно сообщали планете о новых успехах мирной советской космонавтики. В то время как все советские космические программы осуществлялись исключительными космическими частями Минобороны СССР. Космические части Минобороны играли и играют в СССР ту же роль, что и НАСА в США. С той лишь разницей, что у сотрудников советского национального космического центра есть на плечах погоны, а у их американских коллег — нет.
„Космические части предназначены для запуска и обеспечения функционирования на орбите космических аппаратов научного, народнохозяйственного и военного назначения, межпланетных автоматических станций, пилотируемых аппаратов и орбитальных станций. В их состав входят космодромы Байконур и Плесецк с соответствующими подразделениями испытаний и подготовки космической техники к запуску, главный командно-измерительный комплекс Министерства обороны…“ Эти несколько строк еще совсем недавно были важным государственным секретом. Секретом, платой за который может стать крах советской космической программы. Или по крайней мере ее раздел на мелкие „космические суверенитеты“. Что суть одно и то же».
Перед лицом энергичного натиска политиков демократической России — Б.Ельцина, М.Полторанина, В.Булгака — ВПК в лице всемогущих когда-то союзных министерств, ЦК КПСС, КГБ и МО СССР решил перехватить инициативу и… продать на корню все свое (т. е. на родное, конечно) космическое имущество западным фирмам или создать сеть совместных с Западом предприятий. В спешке, пытаясь обойти Ельцина, Кремль был готов согласиться даже на весьма заниженные цены. Лучше, мол, отдадим немцам и американцам, чем своим демократам. Чудовищно, смешно даже, но так было! И об этом можно прочесть между строк заметки в первоапрельском номере за 1991 год американского «Нового русского слова», газеты, не склонной к розыгрышам даже в такой несерьезный день:
«ВАШИНГТОН, 31 марта. Корреспондент газеты „Уолл-стрит джорнэл“ Боб Дэвис сообщает о том, что Советский Союз предпринял шаги, чтобы заинтересовать американских представителей в своем новом космическом проекте — запуске в космос крупных спутников телесвязи, способных направлять телесигналы на огромную территорию, включающую СССР и многие страны мира.
Александр Дунаев, председатель Главкосмоса СССР — внешнеторговой организации по вопросам сотрудничества в космосе — встретился в Вашингтоне с представителями Национального агентства по аэронавтике и космическим исследованиям (НАСА). Советский эмиссар сообщил, что начиная с 1994 года Советский Союз планирует вывести в космос с помощью мощной ракеты-носителя „Энергия“ четыре 18-тонных спутника. Если этот космический проект будет осуществлен, на околоземной орбите в 40 тыс. км от Земли окажутся спутники, каждый из которых по весу в пять раз превышает любой из ныне действующих на орбите.
Дунаев, кроме того, сообщил, что его организация в ближайшем будущем собирается начать продавать зарубежным коммерческим партнерам снимки Земли, сделанные спутником „Алмаз“, который был запущен в космос на прошлой неделе. Эти снимки выполняются с помощью радарной технологии — генерируемые в космосе радарные волны способны „видеть“ планету даже ночью и сквозь густую облачность. Как известно, именно этот вид космической съемки особенно ценен в целях военной разведки. Космическая разведка с использованием радаров активно применялась американцами, когда спутники „Лакросс“ вели сбор информации о передвижении иракских войск в ходе войны в районе Персидского залива.
В интервью газете „Уолл-стрит джорнэл“, данном по окончании двухдневных переговоров с американцами, Дунаев сообщил о перспективных целях Главкосмоса, сказав, что эта организация стремится содействовать развитию советской космической промышленности и одновременно устанавливать связи с американскими партнерами.
