А как должно было обстоять дело с собственностью КПСС? Ведь пока в ее руках находились основные полиграфические мощности по выпуску периодики. Газета «Куранты» (16.3.1991) отмечала, что в системе Министерства печати и массовой информации РСФСР имеет только 4 процента всех полиграфических мощностей по выпуску газет РСФСР. Вот что говорил на эту тему министр М. Полторанин («Аргументы и факты», 2.7.1990):

«Когда я познакомился с состоянием дел в этой отрасли — я был в шоке. Почти 60 % бум комбинатов эксплуатируются с конца прошлого и начала нынешнего века. 65 % оборудования имеет 100-процентный износ. В течение последних 20 лет темпы прироста химической обработки леса снизились в 5 раз. За гроши гоним кругляк заграницу. В России самые крупные запасы леса в мире — 73 млрд. кубометров, а производство целлюлозы в 6 раз меньше, чем в США, бумаги — в 8 раз, писчих и печатных видов бумаги — в 15 раз, гигиенических сортов — в 50 раз меньше.

То же с полиграфией. Все, что было лучшее, партия забрала себе, худшее — осталось государству.

В 1975 году самые лучшие типографии были переданы на баланс партии. То, что построено на средства трудящихся, партия экспроприировала, а теперь партократы заявляют о святости и неприкосновенности партийного имущества.

А там, где типографии и газеты прибыли не давали, их оставляли на дотации госбюджета. Сейчас система Госкомпечати обеспечивает издание 2115 „малых“ газет, из которых 80 % убыточны. Из бюджета республики выкачивается на их содержание 60 млн. рублей. А командуют этими изданиями парткомы разных уровней. Базы машиностроения для отечественной полиграфии практически нет. Наше машиностроение не выпускает 12 вида оборудования из 362 необходимых наименований. А то, что выпускает, — отстает на пятьдесят лет. За годы перестройки производство оборудования, необходимого для издательского дела, сократилось до 42 %. С одной стороны — слова о гласности, с другой — удушение этой самой гласности. Так что начинаем мы даже не с нуля, а с минусовых отметок.

— Министерство много берет на себя. Не боитесь ли вы, что со временем оно превратится в монстра и, борясь с монополизмом, само станет монополистом?

— Не боюсь. Министерство не собирается диктовать свою волю издателям и изданиям. Мы попытаемся объединить усилия всех структур, причастных к печати и массовой информации, чтобы они перешли на саморегулируемую основу и стали эффективнее служить делу возрождения нравственности в России. Мы создаем координационный совет, в который войдут редактора газет, журналов, руководители издательств. Вместе будем вырабатывать предложения для реализации их в Верховном Совете РСФСР и правительстве республики. Мы видим главной задачей оказание правового обеспечения гласности.

Что от нас требует время? Нужно создать разделительную комиссию, которую вошли бы народные депутаты, юристы, экономисты. Пусть они сядут и разберутся: а что, собственно, такое партийная собственность? Откуда она взялась? Каким образом? Почему партийные работники, которые довели до ручки страну, получают пенсии от государства, а не от партии? И сколько они выкачали народных денег? Сколько валюты взяла партия у государства на приобретение полиграфии, медицинского оборудования для привилегированных поликлиник и санаториев, мебели для дачи т. д.? И выставить счет. Тогда окажется, что партия не только ничего не имеет, но и должна народу миллиарды. Верховный Совет может принять решение о национализации имущества и выплате партией долгов народу.

— Все это в будущем. Что сейчас можно сделать?

— Нужно укреплять базу. Сейчас мы договариваемся о приобретении в США университетских типографий для малочисленных народов Севера.

Мы твердо понимаем, что своими силами нам не поднять махину проблем. Будем привлекать иностранный капитал для развития бумажной промышленности, полиграфии, создания мощностей по производству видеотехники. Бизнесмены идут нам навстречу, они хотят войти в наш рынок. Нельзя отказываться и от услуг благотворительности.

— А не распродажа ли это России, как любят выражаться консерваторы?

— Они 70 лет выкачивали недра и молчали. Продавали сырье на укрепление мировой системы социализма, на укрепление верхушки — генералитета партии, армии, КГБ, государства. Словом, недра распродавались для поддержки тоталитарных структур. Теперь Россия меняет структуру — они не будут перемалывать иностранный капитал, а направлять его на службу народу. Но нападки, безусловно, будут. Они уже есть: приемы центральной партийной печати известны — побольше намеков, побольше развязанности, поменьше правды и здравого смысла. Раньше на эту приманку клевали, теперь такие методы дают обратный эффект.

Михаил Никифорович, конкретный вопрос: 1 августа вступает в силу Закон о печати. Предположим, я задумал издавать свою газету. Что я должен сделать?

Правительство России приняло решение, по которому российские издания регистрирует наше министерство, в автономных республиках и областях и районах — местные советские органы.

Вы получите лицензию и можете издавать газету. А дальше ваша забота — где брать бумагу, где печатать. По идее, мы должны помогать бумагой, полиграфией и будем это делать, но не сейчас, а тогда, когда укрепим базу. Банк вам дает ссуду: найдете типографию — и в добрый час.

— У нас самая пишущая в мире страна. Пишущая инструкции, циркуляры, положения, разъяснения и т. д. И издающая их. Собирается ли министерство навести по рядок в бумажной деятельности контор и всерьез заняться распределением бумаги?

Сейчас мы должны круто действовать. Распределение бумаги — жгучий вопрос. Почему не выходит „Новый мир“ и испытывают бумажный голод другие популярные издания и в то же время ЦК КПСС „запускает“ новые газеты, журналы?

Почему в партийных издательствах не знают забот и в то же время детские издательства „Малыш“, „Детская литература“ влачат голодное существование?

Министерство будет выходить в правительство с предложением о перераспределении бумаги. А когда создадим базу гласности, в полную силу заработают СП, заработает рынок, функции министерства будут сужаться…

— И вы останетесь без работы.

— Это будет означать, что с порученным делом министерство справилось».

Резюмируем суть того, что сказал российский министр М. Полторанин. Отменить цензуру и разрешить свободную, неограниченную подписку на любое издание, даже на журнал «Америка» или на «Московские новости», оказалось сравнительно простым делом. 73 года была предварительная цензура всей печати и принудительная подписка на все издания КПСС, а сегодня нет. По логике вещей, вся эта крайне непопулярная у публики продукция (дубовый язык, дезинформация, лживая коммунистическая «пропаганда успехов», обличение капиталистов и других буржуазных эксплуататоров в духе «холодной войны») должна была сразу потерять спрос на рынке и за дышать на ладан. Ан нет. В условиях резкого уменьшения общего производства газетно-журнальной бумаги в СССР в 1990 году правительство страны сделало все, чтобы обеспечить безусловными по ставками бумаги издания КПСС. Значительная часть бумаги попала на рынок и разошлась по бешеным ценам. То, что раньше творил цензор из Главлита или «ответственный сотрудник» идеологическо го отдела ЦК КПСС, теперь делает не менее успешно чиновник из союзного правительственного органа, распределяющий газетную бумагу по принципу идеологической благонадежности — строптивым достается бумага в последнюю очередь и по высокой цене. Есть и более простые, эффективные способы давать подножку гласности. Ну, кто мог себе вообразить еще год назад, что полиграфия в СССР встанет из-за отсутствия… типографской краски для цветной печати? Один из необходимых компонентов приходится закупать за границей — и вот, не закупили, сэкономили, сорвали выпуск учебников для школ, детских книг, паспортов и денег. Кто-то из наших плановых и снабженческих организаций в очередной раз хорошо нажился, распродавая втридорога остатки дефицитной краски. Западные поставщики из ФРГ и Швейцарии пошли нам навстречу, срочно отгрузили нам крупные партии необходимых пигментов и добавок для производства полиграфических красок на двух советских заводах. А мы в ответ не стали оплачивать выставленные нам валютные счета. Западные партнеры возмутились и надолго прекратили всякие по ставки. А всегото нужно было тратить ежегодно на эти закупки не более 4 млн. долларов.