В трудных и крайне неравных условиях начиналось величайшее историческое соревнование между Советской Армией, призванной защищать советскую землю, и армиями ее противников, готовившихся к войне против СССР.

Но были великие факторы, вселявшие надежды н уверенность в сердца воинов Советской Армии.

Советский народ, руководимый Коммунистической партией, поднялся на борьбу с вековой отсталостью страны, на борьбу за превращение СССР в могучую социалистическую державу.

Слушатели помнили ленинские слова о том, что придет время, когда Россия нэповская будет Россией социалистической, верили, что придет время и Советская Армия будет оснащена лучшей в мире боевой техникой.

Тогда, в первые годы после гражданской войны, с особенной остротой встал вопрос о том, какие виды боевой техники нужно развивать. «Теоретики войны» на Западе бредили тем, что они решат исход войны либо одной химией, либо одной авиацией, либо малой механизированной армией.

Решая вопросы строительства Советской Армии, наша Коммунистическая партия исходила из объективных экономических законов, определяющих развитие Вооружейных Сил и характер будущей войны. И решение проблемы строительства Вооруженных Сил на основе марксистско-ленинской науки о войне обусловило впоследствии успешное развитие в Советской Армии пехоты, артиллерии, бронетанковых сил, авиации, кавалерии — всех родов войск, обеспечило их гармоническое взаимодействие, их дальнейшие победы.

...Ватутину запомнился год напряженной учебы, и навсегда сохранила память скорбный день смерти Ленина.

В тот день днепровские ветры гнали над Киевом низкие зимние облака и седая холодная мгла опустилась на улицы города.

Медленно двигалась траурная процессия трудящихся Киева. Ватутин шел в строю под склоненными, повитыми крепом знаменами. А над городом, над ледяным безмолвием Днепра плыли звуки похоронного марша и любимой песни Ильича «Замучен тяжелой неволей».

Навсегда остались в памяти Ватутина слова Сталина: «Ленин не раз говорил нам, что передышка, отвоёванная нами у капиталистических государств, может оказаться кратковременной. Ленин не раз указывал нам, что укрепление Красной Армии и улучшение её состояния является одной из важнейших задач нашей партии. События, связанные с ультиматумом Керзона и с кризисом в Германии, лишний раз подтвердили, что Ленин был, как и всегда, прав. Поклянемся же, товарищи, что мы не пощадим сил для того, чтобы укрепить нашу Красную Армию, наш Красный Флот![2]».

Вместе со всем народом Советская Армия повторила великую клятву и под водительством партии пошла вперед. В ее строю шагал и Николай Ватутин.

Летом школа переехала в Дарницкие лагери на левый берег Днепра. На полевых занятиях Ватутин был одним из самых пытливых и настойчивых. Он учился вести бой в приднепровских вековых лесах и в густых прибрежных зарослях кустарника. Здесь производил он топографические съемки, ходил по азимуту. Изучая скрытые подступы к Днепру, по-пластунски ползал низинами, определял глубину и режим течения великой реки, находил быстрины и отмели, ставил дымовые завесы, участвовал в наводке понтонных мостов, учился форсировать Днепр. Через девятнадцать лет Ватутин, став генералом армии, приведет к берегам Днепра могучие армии, артиллерийские, танковые, авиационные соединения и сотни тысяч воинов 1-го Украинского фронта.

А пока, успешно окончив в сокращенные сроки Киевскую высшую объединенную военную школу, Николай Ватутин вернулся' для прохождения дальнейшей службы в тот же Купянский стрелковый полк.

Ватутин был назначен помощником командира роты полковой школы. В полковые школы всегда направлялись лучшие строевые командиры, овладевшие методикой обучения, способные политически воспитывать младшего командира.

Здесь Ватутин был избран секретарем партийной ячейки школы и членом партийного бюро полка.

Характерно, что он всегда сочетал свою командную работу с работой партийной. И сейчас он мобилизовывал коммунистов на помощь командиру и комиссару полка. Надо было разъяснять красноармейцам политику партии, бороться за дисциплину, воспитывать у бойцов чувство бдительности, беречь как зеницу ока свою часть от проникновения в ее ряды классового врага — троцкистов, шпионов, кулаков.

Жизнь во всем ее многообразии, во всей ее сложности « остроте вторгалась в деятельность Ватутина, раздвигала ее, приносила будущему полководцу опыт, умение понимать людей, обостряла его политическое чутье, воспитывала его самого.

Требовательный к себе и примерный в службе, Николай Федорович имел неоспоримый авторитет среди Товарищей.

Вскоре командование назначило Ватутина командиром роты.

Этот период надо считать одним из важнейших в жизни Ватутина.

При оценке строевого командира любого звания, при его аттестовании, при назначении на любую должность всегда учитывают, был ли он командиром роты, справедливо считая, что тому, кто не командовал ротой, труднее командовать полком, дивизией, армией.

И это вполне закономерно, ибо рота является важнейшим низовым звеном армии. В роте решается успех боевой подготовки солдата. Рота — центр политической работы.

Теперь у командира роты Ватутина было в три-четыре раза больше бойцов и руководил он ими уже не только лично, но и через командиров взводов, организуя и направляя их работу.

Качества организатора для командира роты являются одними из главнейших.

Ватутин отвечал за всех в роте и за все, что было связано с ротой. На нем лежала теперь ответственность за то, как подготовлены командиры взводов, как обеспечена учеба роты методически. Он отвечал за оружие роты, за амуницию, за двуколки и лошадей.

Становясь во главе роты, командир впервые выступал в роли хозяйственника. Невелико хозяйство роты, помещается оно все обычно в маленькой каптерке, ведает им старшина, но оно ответственно.

Ватутин отвечал и за то, как прибрана казарма, как заправлены койки, что находится в тумбочке бойца.

Но главной обязанностью командира роты оставалась подготовка роты к бою.

Командуя взводом, Ватутин мог воздействовать на него в бою личным примером, тем более, что взвод чаще всего маневрирует целиком, но рота уже рассредоточена на большем участке, где не всегда слышен голос ее командира, не все могут видеть его. Пулемет, миномет, орудие рассредоточили боевые порядки роты, солдат осуществляет «локтевую» связь, не только касаясь локтем соседа, но и взаимодействуя огнем. И Ватутин управлял ротой через командиров взводов, будучи связан с ними, с соседними ротами, с командиром батальона, с приданной батареей. В бою роты проявлялось взаимодействие разных родов оружия: пехоты, артиллерии, минометов; кроме стрелков, действовали пулеметчики, связисты, подносчики патронов, санитары, саперы.

Ватутин уже мог сочетать огонь и движение, удар в лоб с маневром во фланг. В действиях роты раскрывалась основа современной тактики — общевойсковой бой.

Известно, что командир роты в ряде случаев лично командует солдатами. Это сближает его с бойцами и требует, чтобы приказы командира роты были предельно конкретны.

Перед Ватутиным на учениях была определенная местность, он вел «бой» с определенным противником, действовал, сообразуясь с конкретными условиями погоды, времени года. Приказа командира роты ждали солдаты, находившиеся тут же, перед ним, видевшие эту же местность и «противника», которого им надо было атаковать. Тут не могло быть «общих» указаний и приказов вообще, не могли иметь место неточные оценки, ибо за это в настоящем бою люди платят жизнью. Надо было не только уяснить общую идею боевой задачи, но и продумать, как выполнить приказ. И, что также важно, командуя ротой, Ватутин учился понимать действия батальона и полка. Он стоял, как выражаются артиллеристы, «в створе» (на одной линии) между солдатом и командиром полка, а с такой «точки стояния» мыслящий командир может увидеть немало.