— Проклятое адское отродье! — взбесился он и заступил демону дорогу, потрясая кулаком. — Мы не можем позволить себе таких бессмысленных трат. Запомни, что я сказал!

Стужа нахмурила брови. О каких еще тратах он говорит? Она почувствовала, как вскипает ее гнев, и ей даже пришлось сделать глубокий вдох, чтобы успокоится. Однако было ясно, что у Онократоса все еще есть от них секреты.

Девушка подняла Жало Демона и повесила его на пояс. Затем направилась к Гелу, оттолкнув плечом Онократоса.

— Он что-то скрывает, — сказала она. — Что именно?

— Молчи! — закричал Онократос и топнул ногой.

Гел посмотрел на нее долгим внимательным взглядом, потер подбородок. Затем презрительно взглянул на волшебника и ответил:

— Я постепенно…

Его хозяин пришел в бешенство.

— Заткнись! — заорал он.

Демон не обратил на него внимания.

— …теряю силу, — продолжил он не моргнув глазом.

Она задержала дыхание:

— О боги!

Онократос швырнул в него кубок, тот ударился о черное плечо демона, не причинив ему ни малейшего вреда.

— Неповиновение! Наш договор…

— По нашему договору я должен помочь тебе вернуть Калинду. — Гел смерил его бесстрастным взглядом. — Не более.

— Ты теперь как кувшин с водой, — едва слышно пробормотал Онократос. — С каждым разом твои силы тают. Исцелить раненого это одно, но создавать одежду, особенно когда у нее есть своя…

— Это и есть ее одежда. — Демон пожирал Стужу глазами, и девушку снова бросило в жар. — Я только изменил ее. Улучшил материал и фасон. Разве ей не доставляет удовольствия носить такую одежду? — Он кивнул и ухмыльнулся. — Я вижу, что она довольна.

— Объясни, почему ты слабеешь, — вмешалась Стужа в их с Онократосом спор.

Лицо Гела потемнело, морщины прорезали лоб.

— Полагаю, что это из-за вас, — мрачно ответил он. — Чем дольше я нахожусь в мире смертных, тем больше испытываю человеческих эмоций. — Он не сводил с нее глаз. — Я испытываю вожделение, — признался Гел. Затем указал на Онократоса. — И научился презирать. — Колдун погрозил ему кулаком, но демон не обратил на него внимания. — Чем сильнее становятся эти чувства, тем больше я слабею.

Трас Суртиан подвинулся ближе.

— Поэтому ты упал без сознания в святилище?

Гел кивнул:

— С каждым прожитым днем я теряю силы, и если я применяю магию, процесс ускоряется. Кимон едва не умер, прежде чем я смог излечить его рану.

Стужа оперлась о край стола и низко опустила голову:

— Можно как-то остановить это?

Гел пожал плечами:

— Я уже заражен. Чем дольше я нахожусь среди людей, тем больше похожу на вас, и мои силы тают.

Девушка взвешивала свои возможности, пока Трас Суртиан забрасывал демона вопросами. Онократос молча сидел на скамье, мрачно оглядывая всех троих. Наконец Стужа выпрямилась.

— Нам нужно торопиться. — Она указала на блюдо с мясом. — Ешьте, пока я буду объяснять. Вам, скорее всего, не понравится то, что вы услышите сейчас, но не перебивайте меня. — Онократос остался недвижим. — Это касается и тебя, колдун. Неизвестно, когда нам удастся поесть в следующий раз. А силы нужны будут всем.

К концу ее рассказа мужчины смотрели на девушку с ужасом.

Онократос выплюнул мясо, которое жевал, и закричал:

— Так ты хочешь сказать, что мы впятером должны будем сразиться с таким же числом демонов Орхоса? Он ударил кулаком по столу. — Ничего лучше ты придумать не могла?

Трас Суртиан старался говорить спокойно, но не мог скрыть своих сомнений:

— Если мы победим, сама Смерть будет сражаться за души детей. — Капитан сжал губы и указал на Гела. — У него есть шанс, несмотря на слабость. Но каким оружием против адского воинства будем сражаться мы?

— Мои силы быстро убывают, — подчеркнул Гел.

— Но все же не совсем покинули тебя, — перебила его Стужа. — К тому же у нас есть это, — она хлопнула по рукояти Жала Демона, — и это. — Стужа достала драгоценный талисман, подаренный Уной.

Онократос только презрительно фыркнул, глядя на рубин:

— Он защитит, но тебе нужно оружие, которым ты сможешь сразить посланцев Орхоса. Одного кинжала мало, если мы хотим победить в этом состязании.

— Но ведь ты могущественный чародей и колдун, — парировала Стужа. — Ты должен использовать свои знания. К тому же у нас есть мечи. Демоны Орхоса должны материализоваться, чтобы причинить нам вред, а все телесное уязвимо.

Онократос только усмехнулся.

— Ты забыла математику, женщина, — сказал Трас, упершись подбородком в кулак. — Ты поклялась за пятерых. — Хорошо, я вступлю в бой ради спасения Аки. Они, разумеется, за Калинду. А как насчет Кимона? Если ему суждено умереть или он откажется сражаться, что тогда?

— Если только он будет в силах, он не откажется биться. Хотя бы ради меня. — Стужа посмотрела на демона. — А ты не дашь ему умереть.

Гел покачал головой:

— Я могу поддерживать его жизнь, но не могу вернуть душу в его тело.

— Он вернется! — воскликнула девушка. — Даже если нам придется тащить его к Вратам Черепа на спине; когда настанет час, он будет с нами. Должен быть! — Стужа надеялась, что ее убежденность передастся товарищам. — Кстати о Вратах Черепа, — сказала она, обводя всех взглядом. — Кто знает, где они находятся?

Розовато-лиловый вечер уступал место ночной тьме. Стужа наблюдала, как последние солнечные лучи лежат светлыми полосами на мягких одеялах. Тихое радостное ржание привлекло ее внимание. Трас Суртиан кормил и чистил свою лошадь и лошадь Кимона. Гел трудился рядом с ним, готовя гнедую кобылу Онократоса и двух серых меринов, которые должны были тащить повозку. Стужа вернулась к своему занятию, она стелила постели для Кимона и двух девочек, которые должны были ехать в повозке. За местом возничего она сложила запасы еды и бутыли с водой. Утром они тронутся в путь.

Когда Стужа вернулась в дом, было уже темно, так что дорогу себе она освещала факелом. Онократос попрощался со всеми задолго до захода солнца, и с тех пор его не видели. Стужа направилась прямиком в свою комнату; Трас Суртиан последовал за ней. Она зажгла свечи и посмотрела ему в лицо.

— Работа еще не закончена, — тихо, почти шепотом произнесла девушка.

На его лице отразилось недоумение.

— Провизия упакована, лошади готовы, оружие начищено и заточено. Что еще?

Стужа приложила палец к губам, прося его говорить тише.

— Стального оружия нам будет недостаточно. — Она закрыла глаза, страшась того, что им с Трасом предстояло сделать. — Нам нужно кое-что еще.

Трас Суртиан начал мерить шагами комнату:

— Если это колдовство, так и говори.

Стужа кивнула:

— Хорошо. Это колдовство.

— Тогда уволь меня. — Коркирец резко взмахнул рукой. — Оставь эту работу нашему хозяину и его питомцу.

— Ни за что! — прошипела она. — Ты бы доверил чужаку наточить свой меч? — Она подошла к столу и оперлась на него. Тень выросла на стене за ее спиной. — Мы сами привыкли следить за своим оружием — и ты и я. Так нас научили. Поэтому оно всегда готово, когда приходит час обнажить его.

Трас Суртиан хитро посмотрел на нее:

— Ты говорила, что перестала быть ведьмой и не можешь больше колдовать.

— Я потеряла свою силу, но не знания. — Стужа потерла виски и подмигнула ему. — Помнишь Марашаи и Руку Славы? Ее изготовила Уна, а я лишь руководила. А теперь я буду руководить тобой.

Трас явно заинтересовался.

— А Рука подействует на демонов Орхоса? — Он задумчиво потер подбородок. — Это в самом деле было бы отличное оружие!

Стужа отрицательно замотала головой:

— К сожалению, нет. К тому же у нас не хватит времени, Руку Славы сделать непросто. И потом, я думаю, тебя вывернуло бы наизнанку от такой работенки.

— Тогда что же? — нахмурился Трас.

— Нечто гораздо более простое, но, возможно, в нашей ситуации не менее действенное. — Она позволила себе улыбнуться. — Ваши коркирские священники назвали бы это святой водой.