Ар-Джей свернул с Мэйн-стрит и поехал прямиком к излюбленному тусовочному месту саммервильских подростков, одному из немногих заведений в городе, которые открыты в субботу вечером. Он поставил джип на стоянку, выпрыгнул, не открывая дверь, провел пятерней по волосам и неспешной походочкой двинулся в «Дэйри-бар». У стойки он заказал себе гамбургер, жареную картошку и колу. Девушка, которая его обслуживала, игриво хихикала и вообще делала все, чтобы привлечь его внимание, разве что не разделась догола и не сказала открытым текстом: «Возьми меня, парень». Он явно ее заинтересовал, но она была не в его вкусе, худая и плоскогрудая. Рассудив, что безвредный флирт поднимет девушке настроение, Ар-Джей ей подмигнул.

Не спеша, чтобы дать возможность женскому полу его рассмотреть, он нашел свободную кабинку, поставил еду на стол и сел на место. Потягивая колу, он небрежно оглядывал помещение. Уже три смазливые девчонки поглядывали на него с интересом. Две блондинки и одна рыжая. Что бы сегодня выбрать: ваниль или клубнику?

Ар-Джей мог сделать первый шаги выбрать одну из них, но он хотел девушку, которая подошла бы к нему сама. Поэтому он стал ждать. Изображая равнодушие, принялся за еду и мысленно поспорил сам с собой, что он еще не успеет доесть гамбургер, как одна из девчонок подойдет познакомиться.

Ар-Джей увидел боковым зрением, что одна из блондинок – пышногрудая, с татуировкой в виде сердечка на плече – направляется в его сторону.

– Привет, – прямо-таки промурлыкала она, садясь напротив Ар-Джея. – Я – Джейми Гэмбрелл, ты, наверное, недавно в нашем городе? Я тебя тут раньше не видела.

– Ну что ж, Джейми, здравствуй. – Ар-Джей одарил ее неотразимой улыбкой из своего арсенала. – А я – Ар-Джей.

– Так ты кого-нибудь ждешь, типа, девушку свою? – спросила Джейми.

– Я большую часть времени нахожусь в одиночном плавании, – ответил Ар-Джей. – Потому что тогда я волен знакомиться с новыми людьми. – Он протянул руку через стол и взял руку Джейми. – Скажи, сколько тебе лет?

Девушка засмеялась:

– Девятнадцать. Я могу это доказать. – Она порылась в расшитой бисером сумочке, висевшей на длинном ремне у нее на плече, и достала водительское удостоверение. – Вот, взгляни.

Ар-Джей проверил удостоверение. Обычно он без труда определял, когда удостоверение личности фальшивое. Это выглядело как настоящее. Ну что же, значит, мисс Большие Титьки – совершеннолетняя. Да, сегодня ему везет и повезет еще больше.

Он бросил удостоверение девушке.

– Надеюсь, тут нет какого-нибудь деревенского громилы, который предъявляет на тебя права?

– Был, – сказала Джейми, – но мы несколько недель назад расстались.

– Ну что же, крошка, тогда как ты смотришь на то, чтобы со мной прокатиться?

– Куда?

– Я завтра не работаю, – сказал Ар-Джей, – так что мы можем поехать в Новый Орлеан и там неплохо провести время.

– В Новый Орлеан? Ты шутишь? Классно! Я бы с удовольствием, но если я не вернусь домой к часу, отец будет искать меня с полицией.

– Ладно, Новый Орлеан отменяется. Тогда, может, Просто покатаемся, пока не найдем местечко, где можно остановиться и полюбоваться луной?

– Годится. Если ты доставишь меня домой к часу.

– Без проблем.

Ар-Джей встал из-за стола, выбросил мусор и обнял Джейми за талию. Та помахала рукой подругам, наблюдавшим за ней из другой кабинки.

– До скорого! – крикнула Джейми подругам и прижалась к Ар-Джею.

Они были на полпути к джипу, когда Ар-Джей вдруг увидел ее – Меллори Ройял. Она сидела в канареечно-желтом «корвете», смотрела на звезды, и по ее щекам лились слезы. Прекрасная дама страдает, ей нужно сильное мужское плечо, на котором можно выплакаться.

«Помни, у нее есть старший брат, который уже предупредил тебя, чтобы ты держался от нее подальше».

Да, конечно. Когда это он боялся старших братьев, или отцов, или бойфрендов, или даже мужей?

«Но Макс Деверо не обычный старший брат», – напомнил себе Ар-Джей.

Ар-Джей сам себя не понимал. Спятил он, что ли? У него уже есть девушка – вот она, виснет на нем, готовая на все. Так какого черта он хочет рискнуть с местной принцессой? Потому что любит рисковать, а Джейми – легкая добыча?

Ар-Джей встал как вкопанный и отцепил от себя Джейми.

– Я вижу одну мою подругу, похоже, я ей сейчас нужен. – Он легонько подтолкнул Джейми обратно к «Дэйри-бару». – Вот что, иди назад к подружкам, мы с тобой в другой раз пересечемся.

– Как? – Джейми уставилась на него, озадаченная внезапной сменой его настроения. – Ты хочешь сказать, что Меллори Ройял – твоя подружка?

– Да, мы с ней старые друзья.

– А мне казалось, ты говорил, что недавно в городе. Джейми подбоченилась и сердито посмотрела на Ар-Джея.

– Я тут уже достаточно давно, чтобы успеть обзавестись несколькими друзьями. – Ар-Джей шлепнул девушку по заду: – Ну иди. Я тебя позже найду.

Джейми развернулась и пошла обратно, всем своим видом выражая недовольство. Ар-Джей неторопливо подошел к «корвету» и остановился со стороны водителя.

– Компания не нужна, мисс Ройял?

Меллори ахнула. По ее удивленному выражению Ар-Джей понял, что она не слышала, как он подошел.

– Мистер Саттон, это вы?

– Зовите меня Ар-Джей. – Он немного подался вперед, ровно настолько, чтобы иметь возможность коснуться ее лица, и пальцами стер слезы с ее щек. – Вы похожи наледи, которой именно сейчас нужен рядом друг.

Меллори глотнула. В уголках ее глаз уже скапливались новые слезы.

– Я не знаю, что мне нужно. Ар-Джей открыл дверцу машины:

– Пересаживайтесь на другое сиденье.

Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами, потом, не задавая вопросов, пересела на место пассажира. Ар-Джей сел за руль, повернул ключ зажигания, пристегнул ремень безопасности Меллори, потом свой.

– Я знаю, что вам нужно, – сказал он. – Вам нужен я.

Плезант-Хилл принадлежал семье Гарленда Уэллса на протяжении шести поколений. Это был самый старый плантаторский дом в округе Десмонд, даже старше, чем Белль-Роуз, его построили рабы в 1840 году. В детстве Гару нравилось жить в этом доме, хотя иногда бывало стыдно, что он сын Роско Уэллса. Нелегко иметь отца, которого презирает так много людей, и Гар с Сэнди в детстве это очень чувствовали. И когда они выросли и повзрослели, их политические и общественные взгляды, особенно взгляды Сэнди, очень сильно стали отличаться от взглядов отца, «бывшего» белого расиста. После окончания колледжа Сэнди больше никогда не жила дома. Гарленд же после юридического факультета вернулся домой жить в фамильном особняке вместе с Роско, который после замужества Фелисии чувствовал себя очень одиноко. Фелисия была любимым ребенком Роско. Внешне она была так же красива, как ее мать, но во всем остальном была настоящей папиной дочкой. Гар иногда с тревогой думал о том, что в его венах течет дурная кровь, истоки которой уходят вглубь на несколько поколений. Сэнди, казалось, каким-то образом избежала генетического проклятия, а вот Фелисия не избежала. А насчет себя Гар не был уверен. Хотя он не тешил себя иллюзией, что отец, старый расист, полностью перевоспитался – это было так же невозможно, как отмыть леопарда от его пятен, – Гару нравилось думать, что если в сердце отца и произошли какие-то подлинные перемены к лучшему, то благодаря его влиянию. Гар считал себя современным миссисипцем, человеком широких взглядов, способным принять как факт саму необходимость перемен и понимающим, что прапранравнукам рабовладельцев приходится сосуществовать с потомками рабов на равных. Это обстоятельство – просто часть наследия прошлого, которое придется принять и белым, и черным.

Сэнди остановилась в конце подъездной аллеи, но не стала заглушать двигатель «лексуса». Гарленд отстегнул ремень безопасности и повернулся к сестре. Сэнди была привлекательной – короткие каштановые волосы, темно-карие глаза, гибкая фигурка, – но не была такой ослепительной красавицей, как Фелисия. Однако то, чего Сэнди недобирала во внешности, она компенсировала умом и темпераментом. Гар не сомневался, что младшая Уэллс оказалась гораздо лучше своих брата и сестры. Про себя Гар думал, что он в общем-то вполне приличный парень, но не обладает таким добрым сердцем, как Сэнди. А уж Фелисия, упокой Господи ее душу, была первостатейной стервой.